Достав портсигар, Рафи предложил собеседникам закурить.
— Но в Чанга-Манга нет спроса на чистокровных скакунов. Мы с Бозом по большей части ездим на велосипедах.
— Да, или на хромой серой кобыле, — рассмеялся Боз, — если удается выклянчить ее у ребят ремонтеров.
— Это те ремонтеры, у которых Тэм играет в теннис? — спросила Софи.
— Да, если можно назвать ремонтерами пару старых солдат с несколькими клячами и хромым псом, — ответил Рафи, выпустив облако дыма.
— Это хорошо, — улыбнулась Софи. — Хочу научиться ездить верхом как следует.
— У девушки, совладавшей со старым мотоциклом, — сказал Боз, — не возникнет проблем с лошадьми ремонтеров. Правда, Рафи?
— Ни малейших, — улыбнулся тот.
Софи выбрала тонкое кольцо из розового золота, а друзья Тэма в качестве подарка к свадьбе приобрели для нее опаловое ожерелье.
— Оно восхитительно, — произнесла Софи, тронутая их добротой. — Но не лучше ли вам купить что-нибудь для Тэма?
— Черный опал прекрасно вам подходит, мисс Логан, — одобрил их выбор мистер Бхагат.
— Тэм будет любоваться тобой, — сказал Рафи.
Софи зарделась от удовольствия.
— Спасибо вам.
Когда они вышли из магазина, время уже близилось к вечеру и улица погрузилась в тень.
— Кто-нибудь кроме меня хочет есть? Запахи из вон той лавки пробуждают во мне волчий аппетит, — сказала Софи. — Давайте купим какой-нибудь снеди и устроим пикник в садах Шалимара. Я еще не видела местных достопримечательностей.
Идея получила всеобщее одобрение, и Рафи повел остальных в лавку, где их дружелюбно поприветствовал беззубый старик. Он наполнил блюдо только что приготовленными тушеными овощами и треугольными печеными пирожками с мясом. В другой лавке они купили миндального печенья, оранжевой халвы и чаю.
В садах Шалимара друзья расположились рядом с прямоугольным озером, сверкающим в золотистом предвечернем солнечном свете. Софи вытащила из сумочки тонкую кашемировую шаль матери и расстелила ее на траве.
— Только не забрызгайте жиром единственную вещь, доставшуюся мне в наследство, — предупредила она.
Мужчины сняли свои тропические шлемы, и все трое с аппетитом принялись за ужин. Софи замечала косые взгляды, которые бросали на них прохожие.
— Они обеспокоены тем, что ты превращаешься в местную жительницу, — проворчал Рафи, вытирая углы рта тыльной стороной ладони и облизывая пальцы.
Его коричневая кожа блестела в лучах заходящего солнца. Софи едва сдержалась, чтобы не податься вперед и не стереть масло у него с подбородка, за день уже обросшего щетиной. Рафи поднял на нее глаза. Как же она раньше не замечала, что они у него не карие, а удивительного желто-зеленого цвета? Никогда прежде Софи не видела таких глаз — обрамленных темными ресницами, под густыми черными бровями. Девушка ощутила странный трепет.
Во взгляде Рафи появилась растерянность.
— Это была шутка.
— Да, конечно, — с трудом выговорила из-за участившегося сердцебиения Софи.
Она поспешно отвела взгляд.
Боз сытно отрыгнул.
— Прости, Софи, — сказал он и достал сигареты.
Пока мужчины курили, она словно со стороны слышала свою болтовню о походах по магазинам с Эдит Брекнэлл, стараясь не пялиться на Рафи.
— Как ты думаешь, мы успеем пропустить по стаканчику до того, как миссис Брекнэлл вышлет за тобой поисковую группу? — спросил Боз.
— Я знаю подходящее место, — заявил Рафи.
Смяв пальцами окурок, он поднялся на ноги.
В душе у Софи шевельнулась надежда, что он подаст ей руку, помогая встать, но это сделал Боз. Они вернулись в начало старого города, где Рафи повел их сквозь кованые ворота, через крохотный дворик к высокому зданию. Пока они преодолевали три лестничных марша старинных скрипучих ступеней из потемневшего дерева, с таинственными дверями в стенах, тревога Софи возрастала. Она взглянула на Боза, но он лишь пожал плечами и ухмыльнулся, радуясь сюрпризу.
Они вышли на террасу на плоской крыше, и у Софи захватило дух от открывшейся ее взору панорамы. Пылая огнем в лучах заходящего солнца, над крышами домов возвышалась огромная мечеть из красного камня, которую девушка мельком видела раньше. В прозрачном воздухе казалось, что до нее было очень близко: только протяни руку — и коснешься одного из ее вознесшихся к небу минаретов.
— Это мечеть Бадшахи, — сказал Рафи, махнув рукой в ее сторону. — Она построена императором Аурангзебом в семнадцатом веке.
— Великолепно! — ахнула Софи. — Правда, Боз?
— Ага, — согласился Боз. — Она почти такая же красивая, как собор Святого Эгидия в Эдинбурге.
Рассмеявшись, Рафи предложил им присесть.
— Так это и есть дом твоих родителей? — спросила Софи.
— Нет, — ответил он. — Я снимаю последний этаж у приятеля. Не хочу снова жить под строгим присмотром. Я уже привык к независимости.
— Но это ведь не соответствует индийским традициям?
Рафи строго взглянул на нее, но на его лицо тут же вернулась обычная полуулыбка.
— Совершенно не соответствует.
Софи и Боз сели на старые плетеные стулья с вылинявшими подушками, а Рафи скрылся в помещении. Вскоре он вернулся с тремя выщербленными бокалами и бутылкой виски.
— «Гленливет»! — присвистнул Боз. — Ну ничего себе! Откуда он у тебя?
— Из прекрасной Шотландии, друг мой Бозуэлл, — осклабился Рафи. — Держал для особого случая.
Он разлил по чуть-чуть, вручил им бокалы и произнес тост:
— Выпьем за нашего бедного друга Тэлфера и за его предстоящую женитьбу на прекрасной и отважной мисс Логан!
— За Тэма и Софи! — воскликнул Боз и опустошил бокал.
— Спасибо.
Софи зарделась от комплимента.
— И тебе спасибо, — пробормотала она, глядя на огромную бледную луну, появившуюся на темнеющем небе одновременно с оранжевым предзакатным солнцем. — Я никогда этого не забуду.
Они молча тянули напиток со вкусом Шотландии, думая каждый о своем. Софи остро переживала присутствие Рафи. Можно было протянуть руку и дотронуться до него. От этой мысли у нее по коже пробегали мурашки. Ей не следовало думать об этом (всему виной, видимо, виски и закат?), но Софи хотелось, чтобы эта минута длилась вечно.
Затем в сумерках разнесся громкий призыв к молитве, стало прохладно, и Рафи повел их по лестнице вниз. Через пятнадцать минут — ах, какие два разных мира они разделяли! — Софи уже шла по тенистой дорожке к бунгало и миссис Брекнэлл призывала ее поскорее переодеться к ужину.
— Нас ждут ростбиф и имбирный бисквитный пирог, — объявила она. — Мистер Брекнэлл очень любит его, а вы наверняка очень голодны, ведь вы пропустили обед и чай.
