Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Если вы полагаете, что в одной стране может быть множество культур, вы не должны потом удивляться, что ваших женщин насилуют, исходя из своих культурных особенностей. Вы же сами хотели мультикультурализма! Так получите его по самые помидоры!
Стоит ли после всего этого удивляться появлению Брейвика? Даже странно, где этот парень был раньше…
Мне как-то в Сети после истории с массовым брейвиковским расстрелом попался блог одного россиянина, живущего в Норвегии. Тот писал:
«С ужасом отмечаю следующую тенденцию. Из десятка норвежцев, с которыми я так или иначе общаюсь, с самого начала Брейвика поддержали два. Оба никогда не отличались ни склонностью к экстремизму, ни симпатиями к нацикам и известны мне как вполне цивильные и уравновешенные люди. Правда, одна норвежская знакомая, живя поблизости от мусульманского квартала, была вынуждена завести двух внушительных догов — думаю, не нужно разъяснять, почему. Этим я и могу объяснить ее первую реакцию после того, как стало известно, что террорист — этнический норвежец с умеренными правыми взглядами: „Наконец-то в стране нашелся человек, которого можно уважать“.
Другой норвежец заявил, что всю оставшуюся жизнь будет отмечать 22 июля как праздник, вывешивая у дома национальный флаг, и добавил: „В следующий раз доберемся до премьера…“ Когда я попытался возразить, что, в общем-то, людей убивать нехорошо, а Брейвик своими действиями не только уподобил себя исламистским варварам, но и нанес чудовищный, почти непоправимый ущерб цивилизованной критике ислама и толерастии, получил еще более шокирующий ответ. Мол, погибшие — „не люди, а будущие члены Рабочей партии“.
Говорили это, повторюсь, не нацики-маргиналы, а вполне состоявшиеся, солидные люди. Ни в коем случае не разделяя эти мысли, не могу сказать, что подобная реакция стала для меня неожиданностью…
То, что произошло — квинтэссенция политики „толерантности“ и „мультикультурализма“, основным проводником которой стала Рабочая партия… При всем омерзении, которое вызывает личность и поступок Андерса Беринга Брейвика, у меня язык не повернется осуждать норвежскую женщину, которая прониклась к нему теплыми чувствами, узнав о событиях на острове Утойя. Конечно, такая реакция пока что маргинальна и немногие выражают ее открыто.
Большинство норвежцев, с которыми мне довелось общаться в последние дни, осуждают Брейвика и сочувствуют его жертвам, однако оценки произошедшего меняются на глазах. Одна знакомая, живущая в пяти минутах ходьбы от канцелярии премьер-министра, поначалу написала, что готова „лично придушить“ террориста: всю ночь она разыскивала подругу, работавшую в одном из зданий, рядом с которыми была заложена бомба. Дозвониться ей было невозможно, так как женщина с детства страдает глухотой; к счастью, ее скоро нашли. Теперь же, ознакомившись с видеообращением террориста, френдесса пишет, что клип был сделан „достойным человеком, который искренне переживает за страну“, только избрал он „не те методы“. Разумеется, превращать молодежный лагерь в место кровавой бойни чудовищно, но „Рабочая партия медленно убивает Норвегию“ и „естественно, нашелся норвежец, которому это надоело“.
Другие, выражая соболезнования жертвам трагедии, полагают, что правящая госбюрократия в равной степени несет ответственность за произошедшее. Фактическая цензура в СМИ и деятельность спецслужб, направленная на подрыв цивилизованных антиисламистских движений, привели к тому, что некоторые решили: с этими правительством и элитой можно говорить только на языке террора. Брейвик — естественное порождение социал-бюрократического режима Рабочей партии…»
И далее автор делает смелый прогноз:
«Деградация социальной системы будет вызывать естественное недовольство у все более увеличивающейся части населения, и через 10–15 лет, когда, по мнению Сторхауг, норвежский развитой социализм придет к своему бесславному концу, в глазах многих норвежцев фигура Брейвика уже начнет обретать ореол народного героя… Неизбежный хаос, который последует за распадом нынешней социальной системы и общества, выпестованного правящей госбюрократией, позволит условной „партии Брейвика“, вооруженной его примером и, думаю, в меньшей степени — предложенной им идеологией, захватить власть силовым путем».
Рабочая национал-социалистическая партия Германии когда-то сыграла злую шутку с Германией. Рабочая партия Норвегии, похоже, может сыграть ту же шутку с Норвегией. Видит бог, что-то не так с этими рабочими и кухарками! Не надо бы их к власти допускать. Интеллектом не вышли.
Глава 2. Слева направо, не меняя сути
Голоса встревоженных разумных людей на Западе уже практически не слышны. Они глушатся. В начале 2009 года датский психолог Н. Зеннельс опубликовал в виде книги исследование, в котором утверждал, что интеграция мусульман в Европе невозможна. Не хотят они интегрироваться! Нигде. Ни в одной стране Европы. Вкладываем мы в них деньги, вкладываем, а на выходе получаем только преступность и проблемы. Каждый мусульманский эмигрант обошелся датчанам в 300000 евро. А толку? Сплошные преступления! Вот цифры криминальной статистики, смотрите…
Действительно, соглашусь я с финансовой частью этих рассуждений: зачем платить за ввоз все большего количества паразитного электората, который все больше и больше голосует за расширение социальных льгот и исламизацию?
А вот с выводом Зеннельса о невозможности интеграции мусульман не соглашусь. Она возможна! Но для того, чтобы стачивалась порода, а не инструмент, инструмент должен быть тверже породы. История знает прекрасные примеры мусульманской интеграции. Татары, например, были успешно интегрированы Россией, несмотря на то что мусульмане. И теперь городского татарина от городского русского не отличишь. Более того, мы их не очень-то и отделяем от русских. Они — это мы. Подавляющее большинство россиян никакой разницы между русскими и татарами вообще не видит и даже не задумывается о ней. Почему? Потому что татары такие же мусульмане, как мы христиане. «Мусульмане-лайт». И если бы не ошибочный курс Кремля на возрождение «традиционных религий» и педикулезный поиск каких-то загадочных «ценностных кодов», мы вообще были бы неотличимы. Потому что люди индустриального и тем более постиндустриального общества не имеют национальности. Они горожане. И этим все сказано.
Так же, как и русские в Москве, татары в Казани практически полностью отказались учить своих детей в школе основам мусульманской культуры, выбрав светскую этику.
Невозможность интеграции мусульман в Европу объясняется не имманентно присушим мусульманам свойством принципиальной неинтегрируемости, а слюняво-розово-сопливой политикой евро-леваков.
Для воспитания нужна жесткость. И нет разницы, кого мы воспитываем — детей или деревенских дикарей. Психология дикаря сильно отличается от психологии цивилизованного человека. Ту уступку, которую человек цивилизованный принимает как вежливость, дикарь воспринимает как слабость.
А никакой жесткости, никакой политики нулевой терпимости по отношению к мигрантам в Европе нет. И это видно, например, по отношению элит к книге Зеннельса: ему под страхом увольнения запретили озвучивать на лекциях и в публичных выступлениях цифры, которые он опубликовал в своей книге. Это видно также по тому, с какой готовностью кидаются защищать мусульманских преступников разного рода гуманитарные организации, предоставляя им бесплатных адвокатов. Это видно по словам директора одной из копенгагенских школ, который посоветовал еврейским родителям перевести детей в другую школу, поскольку в этой много мусульман, и он не в силах обеспечить детям евреев безопасность, так как мусульмане открыто декларируют: наш закон позволяет нам убивать евреев!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
