Ему понравилось.
– Вы нам подходите, – сказал он, – денег у вас, как я понимаю, нет?
– Нет, – потупилась она.
– Портфолио мы можем сделать и за свой счет. Потом отработаете. По субботам и четвергам будете приходить сюда на уроки дефиле. Месяц позанимаетесь, и можно будет отправлять на показы. Это все.
– Все?
– А вы что подумали? – хмыкнул он. – Одевайтесь и идите к секретарю. Она все расскажет про портфолио.
Когда она, одернув юбку, собиралась уже выйти, он вдруг догнал ее в дверях. За плечи развернул к себе – легко, как невесомую тряпичную куклу, – и внимательно посмотрел в ее ненакрашенное, едва тронутое солнцем лицо. Ксения ссутулилась, сжалась вся, подумав бог знает что. Но он, минуту помолчав, отпустил ее и покачал головой.
– Хорошо, что вы пришли. У вас потрясающая фактура. Росту не хватает правда, зато лицо… Думаю, у нас все получится.
Тогда, семь лет назад, она чувствовала себя победительницей. Секретарша (та же, что и сейчас, только тогда она была заметно свежее и еще изредка участвовала в каких-то малозначимых показах, представляя себя возможной звездой) выдала ей анкету, назначила день фотосессии. «Повезло вам, – сквозь зубы сказала она, – он редко кем так сразу интересуется».
Ксения быстро сориентировалась – для начала подстриглась, похудела на три килограмма, обзавелась томными впадинами на щеках и привычкой ежеутренне наносить на ресницы прозрачный гель – короче, из робкой затюканной школьницы превратилась в «девушку, похожую на модель». А потом и сама не заметила, как в круговерти нескончаемых кастингов, примерок, показов и съемок пролетели годы. Ее карьера вроде бы складывалась не так уж плохо, даром что состояла главным образом из многообещающих «почти». Почти съездила в Париж на год (в последний момент французское агентство поменяло решение и пригласило другую модель). Почти выиграла в конкурсе «Супермодель года» (дошла до финала, но в решающий день подхватила насморк и появилась на сцене с распухшим носом и воспаленными щелками умоляющих глаз). Из почти дивы она как-то незаметно скатилась до статуса крепко-стоящей-на-ногах-модели.
И вот, семь лет спустя, она стояла перед столом директора агентства, Якова Трофимова, и почему-то стеснялась поднять глаза – как тогда, в самом начале пути.
А он в отличие от Ксюши совсем не изменился. В тот год Яков готовился разменять пятый десяток – самый сексуальный возраст для мужчин его типажа. Будь он чуточку тщеславнее, сам мог бы сниматься в рекламе – с его-то ростом, богатырским разворотом плеч, курчавой шевелюрой с элегантной проседью, безупречным загаром и демонической зеленью глаз. Многие модели с ума по нему сходили, и он благосклонно этим обстоятельством пользовался.
Ксения в глубине души понимала, что было бы правильным с порога взять кокетливый тон… но почему-то словно язык проглотила. Как будто и не было этих семи московских лет с полным курсом обучения наглости.
Трофимова ее смущение веселило. Зрелище из области фантастики – дева с километровыми ногами и волосами цвета спелой ржи, краснеющая всеми видимыми частями организма.
– Что ж, Пароходова, – он посмотрел на свой золотой Rolex, – у вас есть минут пятнадцать, потом мне надо уходить. Или хотите со мной пообедать? – холеная темная бровь взлетела вверх.
А Ксения, вместо того чтобы обеими руками ухватиться за предложение, ненароком слетевшее с директорских уст, как распоследняя идиотка промямлила:
– Я не голодна. На диете.
– Похвально. Что же вы хотели мне сказать? Мне передали, что вы давно ко мне прорываетесь.
– Это так. Но я просто хотела… обсудить наше дальнейшее сотрудничество.
– Ну-ну. Неужели ваш бойфренд запретил вам с нами сотрудничать?
– У меня нет бойфренда, – удивилась Ксюша, – почему вы так решили?
– Не обращайте внимания. Просто на днях кое-кто вам известный – он назвал имя одной из самых высокооплачиваемых моделей агентства, – заявила, что ее новый друг против того, чтобы она участвовала в показе «Дикой орхидеи». Все возможные кастинги прошли, кандидатуры утверждены на самом высоком уровне, а у этой дубины стоеросовой, видите ли, любовь! Так что вы от меня хотели?
Разговор складывался совсем не так, как воображала Ксения. Почему-то она втайне рассчитывала как минимум на сочувствие.
– Просто… Мне показалось, что в последнее время меня игнорируют. За две недели я не была ни на одном кастинге. Такого раньше не было.
– Ну что вы хотите, – развел руками Трофимов, – значит, время такое. У всех бывают простои.
– Понимаю, но… Это как-то связано в той статьей, да?
– Ксения, – тяжело вздохнул он, всем своим видом демонстрируя, насколько неприятна ему беседа, – вы же и сами понимаете, что статья не добавила вам баллов.
– Да, но… Уже две недели прошло, – жалобно напомнила она, – в Москве быстро забываются такие скандалы.
– Кто вам сказал? – насмешливо спросил он. – Что ж, будем надеяться. Наберитесь терпения, ждите. Хотя на вашем месте, между нами, я бы подыскивал запасной аэродром.
Она похолодела – даже пальцы онемели.
– Что вы имеете в виду?
– Ну, вы же взрослая девушка, Ксюша, – Трофимов улыбался ласково, как Дедушка Мороз, – статья статьей, но есть и другие факторы. Во-первых, вы не молодеете. Двадцать три года – не так много, но для модели, ничего не добившейся, – почти катастрофа. Вот на прошлой неделе у нас был отбор, приняли новых шестьдесят девушек. Всем по четырнадцать-пятнадцать, все – загляденье. Мы же должны обеспечить их работой. Не обижайтесь, но вы – рядовой солдат, а они еще могут нам деньги принести. И потом… ваш типаж.
– А что не так с моим типажом? – еще больше помрачнела Ксюша.
– А я ведь прекрасно помню тот день, когда вы впервые сюда пришли, – вдруг с улыбкой сказал он, – я увидел вас и подумал – вот стоит звезда. Тогда ваш типаж был самым тем. А сейчас… Простите, но какой у вас рост?
– Метр семьдесят три, – прошелестела она.
– Вот видите. А везде требуется метр восемьдесят и выше.
– Но раньше ведь с этим не было проблем. Да, я всегда была одной из самых маленьких, но это даже на подиуме не мешало… – Ксения не понимала, кого больше уговаривает – Трофимова или себя саму?
– Жизнь меняется, – философски вздохнул он, – сейчас никому не нужны модели с короткими ногами.
Кажется, он что-то еще говорил – Ксения не слышала. Словно в тумане, вежливо простилась, выплыла из кабинета, поплелась к кулеру, налила ледяной воды. Выпила, присела на диван, сжала руками виски – все это под любопытным взглядом алчной до сплетен секретарши. Модели с короткими ногами… Модели с короткими ногами… Эта фраза с назойливостью пьяного гостя барабанила в виски. А Ксюша никак не могла впустить ее внутрь, пережить и осмыслить.
