Лилит, вынув руки из-под стола, снова погрузилась в отковыривание остатков лака с ногтей.
ГРЕХОПАДЕНИЕ
Чтобы зайти к Лилит после работы, Адам собирался с духом весь день. Перспективы этого поступка были туманны и потому ужасали. Конечно, он представлял себе ее грудь и находил ее весьма соблазнительной. Этот мираж пугал и притягивал одинаково сильно.
Последняя женщина у Адама была в институте. Первая и последняя. Подруга его приятеля, расстроившись по поводу очередной размолвки, плакалась Адаму. Она умоляла, чтобы тот убедил «этого упрямца» в необходимости попросить прощения. Ведь она хорошая. Подумаешь, ляпнула невпопад! Да и где он найдет девушку, которая будет так его любить? Ведь он бедный студент и совсем не красавец. Адам должен, просто обязан с ним поговорить.
От выпитого пива она становилась все более откровенной, рассказывая Адаму, как она лишилась девственности в парке на летней эстраде. Адам слушал, по мере повествования пьяная рассказчица все ближе пододвигалась к нему. Дальше все произошло как в тумане, рука скользнула по его брюкам… Потом они никогда не разговаривали на эту тему, как будто ничего не было. А правда, что было?
Было то, что он влюбился, строил планы, как наладить отношения, целый год до выпуска. Она не доучилась. Вышла замуж за электрика из их института. Адам переживал, напился даже, говорили, что плакал на набережной и грозил утопиться, но ему никто не поверил. На следующий день все обо всем забыли.
Теперь Адам сильно волновался. Думал, о чем они будут говорить. Конечно, о трудностях работы в теплице… Нет, если он будет говорить об этом, Лилит подумает, будто ему что-то нужно и он пришел только поэтому. Хотя что ему может быть нужно от Лилит? Она заведует распределением леек и удобрений, которые Адам в гробу видал.
Настал конец рабочего дня. Выходя из теплицы, Адам с удивлением заметил шланг, бьющий струей воды: «Странно, как это Ева могла забыть выключить воду?» Адаму нужно зайти за Лилит: «Как это сделать?» Столько вопросов за один день он себе никогда не задавал. В конце концов Адам решил, что подождет Лилит на улице.
Он ждал, спрятавшись за небольшим выступом, чтобы наткнуться на нее как бы случайно: «Ах, прости, я не заметил. Ну как дела?» Адам хотел выглядеть расслабленным и спокойным, но внутри все тряслось. Уже вышел даже сторож, а Лилит так и не было. Наконец, почти через час, она появилась, очень недовольная. Осмотрела пространство вокруг проходной, где сидит вахтерша, мимо которой можно провести слона, а та решит, что слон ей снится.
— Лилит! — крикнул Адам и спрятался за выступом.
Она огляделась и еще больше насупилась.
— А я вас жду, — с наигранной веселостью сказал Адам.
— Я же сказала зайти за мной! — раздраженно обрушилась на него Лилит.
— Извините… Я не думал, что вы будете меня ждать… Я думал… — Адам вообще не знал, что говорить, казалось, что Лилит немедленно развернется и уйдет, а он даже не сможет взять ее за руку!
— Я не ждала. То есть я ждала… ждала важного звонка, но не от тебя! — неожиданно перешла Лилит на «ты». — Пойдем, вон трамвай едет.
Адам, ошалев от неожиданно легко разрешившейся ситуации, позволил взять себя под руку и бегом тащить на неизвестно куда идущий трамвай.
Оказалось, что Лилит живет у ботанического сада, недалеко, всего пара остановок.
Адам, когда поднимался по лестнице, ощущал, что неожиданно на него свалилось счастье. Сейчас он поднимется и…
— Мы пришли, — констатировала Лилит.
Дверь открылась в темную прихожую, настолько маленькую, что ботинки, стоящие у одной стенки, совсем чуть-чуть не доставали своими носами до противоположной. Нельзя совершить ни единого движения, не зацепив, не опрокинув и не разбив чего-нибудь. Адам и Лилит были вынуждены снимать друг с друга одежду, чтобы не произвести никаких разрушений.
Она повела его на кухню.
О чем говорить?
Можно о погоде или о жизни.
Адам и Лилит выпили кофе. Съели приготовленный на скорую руку ужин, состоявший из подгоревшего минтая, вчерашней разогретой картошки и плохого вина.
Плохое вино — тоже алкоголь, и оба почувствовали себя свободнее. Вернее, Адам свободнее, а Лилит развязнее.
— Адам, я тебе нравлюсь? Скажи честно, я не толстая? — спросила Лилит, выпячивая грудь.
— Нет, что ты… Ты очень…
— Что очень? — игриво спросила Лилит. — Очень толстая?
— Нет, совсем нет… Ты очень… — Адам мялся, он не знал, что Лилит «очень». «Очень» она ничего не была. Это он даже спьяну понимал.
Лилит приняла смущение в его глазах за неприличные мысли, придвинулась ближе и поцеловала, широко лизнув его губы.
Адам не совсем хорошо понимал, что он делает и зачем, но принялся послушно целовать Лилит и мять агрессивно вздымающуюся навстречу ему грудь. Он делал это не слишком нежно, а она не слишком его хотела. Оба играли роль, как будто снимаются в кино, усиленно изображая страсть. Она повела его в комнату. Адам не чувствовал достаточно сильного возбуждения, но не мог ей об этом сказать. Она тоже не ощущала почти ничего, оставаясь сухой, но старалась прикрыть отсутствие физиологических признаков страсти актерской игрой. Для кого они старались? Словно кто-то третий смотрел и строго судил. Хорошая иллюстрация к выражению «Бог всегда с нами».
Уже через десять минут бесплодных усилий Адам устал как никогда в жизни. Ноги и руки затекли, спина замерзла, самая нежная часть его тела, трущаяся о совершенно сухие стенки влагалища Лилит, испытывала крайне болезненные ощущения.
— Я больше не могу… Прости… — сказал он и перевернулся на спину, ему не было стыдно. Больше всего он боялся, что ему будет стыдно, но этого не произошло, и Адам почувствовал облегчение.
— Импотент! — победно произнесла Лилит и отвернулась, выгнув спину так, что можно было посчитать все ее позвонки. «Неудача» Адама — как раз то, чего она так ждала. Лилит опытная женщина.
Адам проснулся около семи (будильник должен был вот-вот зазвонить), тихонько собрал свои вещи, вышел в коридор, наспех, как попало, оделся и побежал к метро — нужно еще успеть забежать домой, помыться и переодеться.
Лилит проснулась совершенно разбитая — тяжесть в желудке, боль в голове, на всем теле чувствуется грязь. Повернувшись, увидела, что Адама уже нет, — ей стало и радостно, и грустно. Радостно, что не надо ничего изображать, объяснять с утра пораньше, дескать, «то, что между нами было, ничего еще не значит…» А грустно, что даже такой не остался.
«Стыдно, наверное, — подумала Лилит, лежа в холодной постели. — Еще один несостоятельный! Нормальных мужиков в природе больше нет».
Она ежилась, не могла согреться. Встала, пошла в ванную принять горячий душ. Струи воды очищали ее, согревая. «Вот бы кто-то обладал такими же руками, — подумала она, — в таких руках можно жить вечность». Почему большинство мужчин считает, что объем получаемого женщиной удовольствия прямо пропорционален размерам их члена? Идеальный любовник, практически несбыточная мечта, — это не гигантский фаллос. Вот бы нашелся мужчина с нежными руками, такими же нежными, как легкие струйки воды, ласкающие утомленное их ожиданием тело…
