Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
— Ты уходи, — произнесла голова бесцветным, скучным голосом.
Острая медь, сочно всхлипнув, расплескала плоть у самого основания новой шеи, но чудище, не обращая внимания на мгновенно зарастающие раны, продолжало рассматривать Иста, а неживой, лишённый модуляций голос, не прервавшись ни на миг, произносил слова:
— Этот, с железяками, он слишком сильный… Мне его никак не съесть. Он скоро вылезет обратно, поэтому ты уходи. Я бы и тебя съел, но мне мама велела тебя беречь. А я всегда слушаюсь маму. Поэтому ты уходи, пока он не вылез, а то он вылезет и дальше драться станет, а я уже устал его держать.
Ист пятился, стараясь не слышать этого голоса, но всё же слова падали на него одно за другим:
— Ты потом скажешь маме, что я вёл себя хорошо? Мама велела беречь тебя, и я не дал этому толстому тебя зарезать. Только ты не знаешь, куда она ушла? Ты не знаешь, где моя мама?
Ист бежал, не замечая, что под ногами уже не тёмная земля жаркого континента, а неведомые тропы дальних краёв. Скрипучий голосок продолжал звучать в ушах, что-то спрашивать, с тупой назойливостью дурачка.
Так вот что за существо обитало в тропических дебрях! Сразу вспомнился хрип корчащейся Дигди и звонкий хохот Амриты:
«Дигди, расскажи, как это было. Где ты прячешь то, что выродила в последний раз? Ведь оно родилось живым и даже обладает магией. Дигди, скажи, ты кормила это грудью?»
Ист остановился, отёр пот, зло, беспощадно улыбнулся.
— Ты сама велела мне делать так!.. — прошептал он.
На следующую ночь в десятке городов по всему миру вспыхнули пожары. Горели храмы богини любви.
Глава девятая
СМЕРТЬ БЕССМЕРТНОГО
Несколько дней Ист ожидал ответного удара, но ничего не происходило. Верные люди — Ист не хотел называть их служителями — всюду, где только можно, толковали о том, что Амрита вовсе не богиня, а злобный демон, родная сестра горбатой Дигди, страшной ведьмы-разлучницы. Амрите приписывались все мыслимые злодейства, а из разграбленных храмов извлекались ложные святыни и демонстрировались хохочущей толпе. Люди с великим удовольствием глумились над вчерашней верой и, лишь оставшись наедине с собой, вытаскивали сохраняемые дома фигурки, сокрушённо просили прощения у любовной богини, принося тайные жертвы, которые имели больше силы, чем любой явный культ.
Ист всё это видел и молчал, не зная, что делать. Потом среди народа, а вернее — народов, ибо полмира оказалось затронуто новым безумием, родились слухи, будто бы мужчина, отринувший покровительство вечнодевственной богини, навеки лишается мужской силы, а женщина теряет способность радоваться любви и с этой минуты остаётся холодна. Ист не успел придумать, что предпринять в ответ, однако словно по команде почти во всех городах мира начались непристойные мистерии. Приапические атлеты, играя блестящими от масла мускулами, на глазах у оторопевших обывателей совокуплялись со страстно стонущими девицами, доказывая лживость тревожных слухов. За всей этой грязью с полувзгляда просматривались шаловливые ручонки бессмертных покровителей Соломоникского университета.
Всякий играл свою игру, лишь Амрита мёртво молчала. В конце концов именно это молчание больше всего стало тревожить Иста, и он даже обрадовался, когда однажды услышал, что снежно-белая, похожая на ушко свернувшегося грызуна ракушка, которую Ист когда-то получил от Амриты, тихо, но настойчиво поёт.
— Здравствуй, Исти, — произнесла ракушка, едва Ист зажал её в кулаке. — Я хочу говорить с тобой.
— Ты считаешь, нам есть о чём разговаривать? — спросил Ист.
— Да, я хотела бы поговорить с тобой. Легко начать войну, но достойнее сначала сделать всё, чтобы войны не было.
— Хорошо. — Ист зло усмехнулся. — Я не хотел говорить с тобой, но я согласен. Сейчас я приду к источнику и буду ждать тебя там.
Когда Ист поднялся наверх, Амрита была уже на месте. Средних лет женщина, не пытающаяся скрыть ни одного прожитого года, сидела возле ручья, пристально разглядывая танцующие песчинки. Богиня была совершенно обнажённой, что ничуть не удивило Иста. В каком ещё наряде ходить владычице плотской страсти? Ист лишь отметил родовые растяжки на дряблом животе и слишком толстые ноги, в бугорках подкожного жира. Ист ожидал увидеть что-то подобное, его разочаровало лишь то, что подлинный облик бессмертной Амриты оказался не так ужасен, как у её бывшей служанки.
— И что ты хотела мне сообщить? — сухо спросил Ист, останавливаясь в трёх шагах.
Амрита подняла взгляд на стоящего Иста. Казалось, сейчас она хлопнет ладонью по траве, приглашая усесться рядом, но богиня лишь вздохнула и спросила в ответ:
— Тебе не кажется, что произошла какая-то ошибка? Все эти годы я старалась не становиться на твоём пути, хотя ты играл в очень опасные игры. Другие боги злы на тебя, да и на Хийси тоже. Подумай, правильно ли ты делаешь, развязывая эту войну? И, главное, зачем? Неужто из-за той истории с Дигди? Я думаю, за четверть века ты успел поостыть и сам теперь понимаешь, что я вытащила тебя из очень скверной истории, которая могла бы тянуться тысячелетиями. Тогда тебе было больно, и я бы поняла, если бы ты напал на меня двадцать пять лет назад. Но ведь сейчас всё уже прошло.
Ист медленно покачал головой:
— Год назад я тоже полагал, что всё прошло, но сейчас всё обстоит иначе. Думаю, что причину этого тебе знать необязательно, тем более что это внешняя причина. Она лишь помогла мне понять, что такие, как ты, не должны жить на земле. Боги — это мерзость.
— Знакомая история… Когда-то я уже слышала эти слова. — Амрита усмехнулась. — А ты подумал, каково тебе будет одному, когда ты уничтожишь всех богов? Или для Хийси ты собираешься сделать исключение? Гильгамеш исключений не делал.
— Хийси не касается людской жизни.
— Это тебе кажется, мальчик. В одних краях старика чтут как доброго бога, но кое-где он весьма суров. И жертвы ему идут отовсюду. Всякие жертвы. Просто он не так явно пользуется людьми, он стар, скука больше не мучает его. Хотя, возможно, я не права — ведь зачем-то он воспитал тебя. Или ты считаешь, что он не коснулся твоей жизни, пока ты был человеком?
Ист молчал, не зная, что ответить.
— И ещё, я бы хотела поинтересоваться у тебя, — продолжала Амрита, не глядя на Иста. — Предположим, ты сумел победить. Не знаю, как это возможно, но предположим. Однако всех богов ты при этом не уничтожишь. Ведь останешься ты, а ты тоже бог. И если, как ты только что выразился, боги это мерзость, то подумай, насколько гнусен будет единственный бог: всемогущий, вездесущий и всеведущий. Самим фактом своего существования он растопчет людей, превратив их в ничто. Сейчас тебе приходится считаться с нами. Богов незачем стыдиться, все мы давно забыли, что значит стыд. Но считаться с нами тебе приходится. А тогда ты и сам не заметишь, как перешагнёшь все границы дозволенного. То есть я, конечно, неправильно выразилась. Ты не заметишь, как перешагнёшь то, что сегодня считаешь границами дозволенного. Ты пока молод, даже по людским меркам, ты ещё не достиг старости. Люди кажутся тебе более ценными, чем подёнки или мотыльки. Но когда ты проживёшь хотя бы тысячу лет, ты поймёшь, что это точно такие же эфемериды. Ведь ты не мстишь мне, когда я вывожу термитов из своего дома. А меня не интересует, как ты обходишься со шпанской мушкой и другими кровососами, что встречаются в твоих краях. Почему же ты счёл себя вправе мстить за людей?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
