Я стояла, сцепив руки перед собой. Опять вспомнила Кэла, как он повторял: «Все хорошо. Все нормально», — а сверху сыпалась земля. Он отдал за меня жизнь. Я должна сделать так, чтобы — не зря. И он любил Проклятую школу. Верил в нее, заботился о ней, называл своим домом. Восстановить ее — самое меньшее, что я могу сделать.
Поэтому когда ведьма ответила: «Мы согласны», — я не почувствовала ни страха, ни сожалений, только радость.
У выхода из бального зала меня ждали мама с папой, Дженна и Арчер. Не дав никому из них раскрыть рот, я схватила родителей за руки.
— По дороге домой обо всем расскажу, честное слово! А сейчас мне надо немножко побыть одной, ничего?
Папа сжал мою руку и обнял маму за талию.
— Безусловно!
— Само собой, — сказала Дженна.
Арчер кивнул:
— Делай то, что считаешь нужным.
Я вышла на крыльцо. Ступеньки и не скрипнули, пока я спускалась. Пересекла лужайку, встала под огромным дубом и прислонилась к стволу, глядя на школу.
Вдруг почувствовала чье-то присутствие рядом. В воздухе парила Элоди, ее рыжие волосы развевались.
— Привет, — сказала я негромко.
— Значит, ты теперь будешь главной начальницей?
Я открыла рот, хотела отшутиться, но никакие остроумные реплики в голову не лезли. Так что я ответила просто:
— Ага.
Элоди кивнула:
— У тебя получится. Только не говори никому, что я так сказала, а то убью.
Я хихикнула.
— Справедливо!
Элоди смотрела на Геката-Холл, а я смотрела на нее. Потом сказала совсем тихо:
— Если ты готова… Ну, чтобы я отпустила тебя на волю или как там это называется. Кажется, я могу.
Элоди обернулась. Ее ноги самую чуточку не доставали до земли.
— И куда я потом?
— Не знаю.
— А ты можешь…
Она запнулась. Знай я ее хуже, могла бы поклясться, что на ее лице отразился страх. Потом губы задвигались быстро-быстро, ни слова не поймешь.
— Эй, полегче, я не такой виртуоз чтения по губам!
Она подплыла ближе.
— Я говорю: если ты остаешься в Проклятой школе, то… Я тоже хочу остаться.
Я моргнула.
— Правда? Хочешь всю жизнь следовать за мной, как на веревочке? Предупреждаю: в свое тело я тебя больше не пущу, не надейся даже.
— Не надо мне в твое тело, — поморщилась она. — Гадость какая! И вообще, я просто хочу пока остаться здесь.
— Почему?
Она всплеснула руками.
— Потому что ты моя подруга, ясно? Помогать тебе и твоей горе-команде было… ну, не знаю… Весело. Я и не думала, что после смерти можно так развлекаться.
Я растрогалась чуть ли не до слез. Поэтому ответила как можно мягче:
— Элоди, я понимаю. Если честно, как подумаю, что ты вдруг возьмешь и совсем исчезнешь, на душе становится так… — У меня горло перехватило. Я сделала вид, что кашляю. — Но не можешь же ты вечно оставаться на привязи. Это несправедливо по отношению к нам обеим.
— А ты не можешь поменять привязку? — спросила Элоди. — Все другие здешние призраки привязаны к острову. Можешь ты и меня к нему пристегнуть?
Я задумалась, и тут же магия побежала по жилам.
— Да, это я могу. Только, Элоди, тогда ты навечно застрянешь на Греймалкине, вместе с парой-тройкой местных привидений.
Элоди исчезла.
Я закатила глаза:
— Да вернись ты!
А она возникла чуть поодаль, на склоне холма, что отделял нас от озера. Махнула рукой — за мной, мол — и поплыла куда-то за гребень.
Я с тяжелым вздохом поплелась за ней. Добравшись до вершины, встала рядом с висящей в воздухе Элоди и заслонила глаза от солнечных бликов на воде.
— Ух ты! Красотища какая! Смотри, там, на берегу, и трава не такая жухлая…
Не знаю, что еще я собиралась сказать. Слова застряли в горле, и я зажала рот ладонью.
По берегу озера шел Кэл. Вернее, его призрак. Прозрачный, еле разглядишь, но походку — легкую, уверенную — не узнать невозможно. Опустившись на колени, он повел рукой над самой землей, и под его ладонью серая трава обретала живой изумрудно-зеленый цвет.
Потом Кэл посмотрел вверх и помахал мне. Я замахала в ответ, а по лицу текли слезы.
Я спросила Элоди:
— Он меня видит? Или только тебя?
— Видит, — ответила она и прибавила чуть печально: — Вряд ли мне он стал бы так улыбаться. — И вдруг плутовски улыбнулась. — По крайней мере, пока. У меня впереди вечность на то, чтобы заставить Кэла переменить свое мнение обо мне!
Я знала, что она шутит, но сказала очень серьезно:
— Позаботься о нем, ладно?
Она ответила с необычной мягкостью:
— Позабочусь.
В итоге отпустить Элоди и привязать ее к острову оказалось довольно просто. Признаюсь, когда магическая цепь между нами распалась, мне стало по-настоящему грустно.
Когда Арчер с Дженной за мной пришли, Элоди уже снова исчезла. И Кэл тоже — только вокруг всего озера зеленела ожившая трава.
— Вот ты где, — сказала Дженна, поднимаясь вместе с Арчером на вершину холма.
— Ага. Простите, что задержалась. Было о чем подумать.
— Не сомневаюсь, — отозвался Арчер, обхватывая меня за талию. — Значит, ты им сказала, что принимаешь должность?
— Ага. Считаешь, это очень тупо?
— Считаю, что это очень опасно. — Арчер повернул к себе мое лицо. — И что ты ненормальная. За то и люблю. В общем — нет, не тупо. Хотя немного обидно, что ты поставила условием заново открыть Проклятую школу, а не, скажем, каникулы на Карибах вдвоем с бойфрендом.
Он наклонился меня поцеловать. Сбоку кашлянула Дженна.
— Ау! А помощнице-вампиру награда не полагается?
Арчер пихнул ее плечом.
— Вот что, как вернемся с Карибского моря, она тебя свозит в Трансильванию или куда там еще. Устраивает?
Дженна ткнула его кулачком, но жест вышел такой дружелюбный, что я снова чуть не разревелась. Отступила на шаг от Арчера и сказала:
— С каникулами придется подождать до конца учебного года. — В ответ на их вопросительный взгляд уточнила: — Ну да, это второе условие. Когда Проклятая школа откроется заново, я здесь останусь. Не на всю жизнь, конечно, просто год доучусь. А потом уже колледж. Главное — мы сможем подавать друг другу весточки. Есть же масса разновидностей магической связи на расстоянии.
Дженна с Арчером переглянулись.
