так, можно сказать, легко отделался…
– Это ты называешь «легко»?
– Все могло бы быть намного хуже.
– Как в том анекдоте, да? Пессимист говорит: хуже уже быть не может. А оптимист: нет, может, может…
– Прекрати! – поморщился Елисей.
Василиса отвернулась к окну. Похолодало, снова пошел снег, будто весна передумала начинаться после того, что произошло тогда в чистом поле под ясным теплым солнцем.
– Зачем же его погибшим объявили?
– Правда не понимаешь?
– Нет, блин, в загадки играю.
– Требовалась жертва. Серьезная.
Она все еще не понимала.
– Но зачем?
– Надо было создать прецедент… Повод, короче.
– Да можешь не упрощать, как-нибудь пойму.
– Давно готовились непопулярные меры по введению ограничений, но формальной причины не было. А теперь она появилась…
– Кем готовились, властями?
– Нет. Теневыми структурами. У них свои интересы.
– Какие?
Елисей будто спохватился.
– Тебе сейчас все выложить или немного на потом оставить?
– А то пытать будут, да?
– Ага. Ты же сразу расколешься.
Повисла пауза.
– Отмена массовых мероприятий – это только начало, – наконец глухо проговорил он. – Вот увидишь – скоро из дома без пропуска не выйдешь.
– И чип под кожу, да?
Елисей неодобрительно взглянул на нее:
– Зря смеешься.
Ей было совсем не до смеха, но возражать Василиса не стала. Вместо этого она задала главный вопрос, который мучил ее все прошедшие дни.
– Почему именно наш сын? Не он же один Спасителя сыграл…
Елисей еле заметно пожал плечами.
– Молодой. Красивый. Талантливый. Всеобщий любимец. Идеальная кандидатура! Притом типаж… – Он помолчал, словно колеблясь, стоит ли говорить, но все же решился: – Слышала такое понятие – виктимность?
– Жертвенное поведение?
– Точно.
– Ну слышала. А при чем тут…
– При том. Я тоже сначала не понял, а потом почитал, разобрался…
– Какое это имеет отношение к нашему сыну? – перебила Василиса.
– Прямое.
– Ничего подобного не замечала, – упрямо заявила она. – Никогда у него проблем не было, никто его не обижал…
– Ты не замечала, а другие заметили. Это не на поверхности лежит, все намного глубже.
– Все равно не понимаю…
– Ты его клипы видела?
– Ну видела.
– Какой он там?
– Красивый…
– Красивый, – терпеливо согласился Елисей. – А еще вечно страдающий, несчастный. Связанный, замученный…
– Царевич Алексей же, – возразила она. – А потом вообще на такую тему замахнулись…
– Думаешь, просто совпадение? Профессионалы подбирали образы, в которых он будет наиболее выигрышно смотреться. Ну и те, кто все это организовал, тоже не дураки…
– Получается, вы сами и спровоцировали?
– Кто же знал, чем все обернется…
– Надо было знать.
– Стихи кто писал? – начал оправдываться Елисей. – Я, что ли? От них отталкивались.
– Я тебя и не обвиняю. Тебя одного, – безжалостно уточнила Василиса.
– Ты сама-то где была?
– Я тоже хороша…
– И еще один момент, – Елисей с сомнением покосился на нее. – Не знаю, надо ли говорить…
– Давай уж, – горько усмехнулась она. – Чего еще я о нашем сыне не знаю?
– Девственник, – коротко ответил он.
Василиса буквально онемела от удивления.
– Это откуда известно? – наконец спросила она, когда к ней вернулась способность говорить.
– Громов знал, – неохотно отозвался он. – Ну и я тоже… А ты нет?
– Об этом собирались объявить во всеуслышание?
– Не знаю. Возможно, еще объявят. Теперь эту тему долго будут раскручивать. Делать из него святого…
Василиса представила и даже зажмурилась от ужаса. Воображение у нее всегда работало хорошо.
– Ну и его песни, конечно, – вернулся к безопасной теме Елисей.
– Про Иуду?
Он качнул головой:
– Не только.
– «Звезды в руках»? – догадалась она.
– Ну да. Заметила, как она от остальных отличается, которые его собственные? Это не просто песня. В ней особый код зашит…
– Да знаю я, – с досадой перебила Василиса.
– Откуда? – неподдельно удивился Елисей.
Она наскоро пересказала историю знакомства с Анастасией.
– Вот кому он тогда свидание назначил? – невесело улыбнулся он. – Настя, значит?
– Анастасия, – поправила Василиса. – Так она представляется. Царевна… А ты разве о ней не знал?
– Слышал, что у кого-то песню купили, но без подробностей. Полина всем занималась. И про инцидент на концерте тоже. А ты, оказывается, именно на нем была… Я еще удивился, что за девчонка с тобой.
Василиса не отреагировала на упоминание Плетневой, ее больше интересовало другое:
– И ты знаешь, как этот код работает?
– Ну примерно. Вызывает массовый психоз. Публика приходит в исступление и уже готова на что угодно.
– Для чего твоей Полине это понадобилось?
– Считаешь, она тоже причастна? – догадался Елисей и слишком горячо возразил: – Нет, Плетнева точно ни при чем, иначе сейчас бы не… И, кстати, она не моя, – запоздало возразил он.
– Зачем же тогда? – ровным голосом прервала его излияния Василиса.
– Да просто. Распространенная практика, многие пользуются, только не афишируют. Привлечь и удержать зрителей, подсадить на крючок, заставить ходить на концерт за концертом, хотя там всегда одно и то же. Но другие люди решили воспользоваться этим эффектом иначе…
– Как же его заставили? – с трудом выговорила она. – Он выглядел совершенно нормальным, не избитым и не замученным, даже ничем не обдолбанным…
– В их планы не вписывалось, чтобы потом в его крови обнаружили следы запрещенных препаратов.
– А то святого бы не получилось?
Елисей взглянул на нее с жалостью.
– Лучше тебе не знать, как заставили.
– Ты серьезно? – возмутилась Василиса. – А что я имею право знать?
– Поверь, станет только хуже.
Она заметила, как его руки дернулись и крепче вцепились в руль, а костяшки пальцев побелели. И тогда до нее начало медленно доходить.
– Угрожали убить? Но не его самого, а невинных людей?
– Наверно, и это тоже…
– Кого-то из нас?
В машине повисло молчание. Василиса нарушила его первой.
– Откуда ты все знаешь?
Елисей неохотно ответил:
– Плетнева рассказала.
– Ты к ней на свидание в ИВС ходил? Прямо из-под домашнего ареста?
– Это еще до задержания было.
– Почему именно ее, если, как ты говоришь, она ни при чем?
– Надо же кого-то объявить виноватым и переложить всю ответственность.
Снова стало тихо, только шум двигателя заполнял салон да стучали по стеклам капли ледяного дождя.
– Ты так уверен, что она ничего не знала? – допытывалась Василиса. – Может, все было спланировано давно, просто искали подходящего мальчика…
Елисей, казалось, искренне удивился:
– Ну ты даешь! Искали подходящего мальчика и полгода делали из него звезду, чтобы потом… – Он не договорил и умолк.
– Думаешь, такого быть не могло? – горько усмехнулась Василиса. – А вот я уже во что угодно готова поверить. И в том, что ее задержали, ничего удивительного – исполнителя всегда убирают…
– Так и скажи, что просто ревнуешь, – неожиданно выдал Елисей.
Она задохнулась от возмущения:
– Я? Тебя? К этой?..
– Думаю, правду мы узнаем нескоро, – после паузы ответил
