одна к одной, упорядоченные по размеру, а уголки салфеток в подставке на столе загнуты будто бы по линейке. Никогда в этом доме не было такого давящего порядка.
Алексей опять уставился на Илью. Если бы перед ним сейчас стоял не его сын, а кто-то чужой, посторонний, насколько бы жизнь была проще! Сердце старого волка сжалось, не может он видеть в своем сыне маньяка. Он же сам его растил, нянчил, неумело воспитывал, сам учил драться. Мужчина покачал головой. На кой черт ему дан весь его жизненный опыт? Чтоб вот так заподозрить свое дитя? И совсем не важно сколько Илье теперь лет. Для Алексея он все равно любимый сынок, маленький мальчик, у которого есть собственные игрушки. И пусть их масштаб изменился. Игрушечная пожарная машинка превратилась в настоящий мотоцикл, а шалаш — в квартиру. Он все равно его сын! Только бы Вера не была одной из игрушек Ильи. Обычно именно так воспринимают маньяки своих жертв. Только бы он ошибся! Алексей не знал, каким молиться богам, за свою долгую жизнь он не прибегал к молитве ни разу, считал постыдным просить помощи свыше. Теперь же готов был на все, даже молиться.
Ведь окажись он прав, что тогда делать? Закрыть глаза поплотнее? Бросить на произвол судьбы Веру? Точнее, на милость Ильи? Она ему никто, так, всего-навсего невестка. Судьба сына гораздо важнее. Сколько их, хороших, трудолюбивых девушек? Не сможет он сломать судьбу сына из-за какой-то девицы. Или сможет? Пусти он все на самотёк, кто знает, чем кончится дело? Маньяк никогда не сможет остановиться. На то он и маньяк. Аппетит в преступлениях со временем только возрастает. Вера не станет последней жертвой, за ней будут другие. Сможет ли Алексей закрыть на это глаза? Сможет спать спокойно, отлично зная, что происходит за дверью сыновьего дома? Скольких он людей презирал за время своей работы! Тех, кто точно так же закрывал глаза на жуткие преступления рядом с собой! Тогда Алексей был уверен в том, что будь он на месте этих молчаливых свидетелей, поступил бы как должно. А теперь? Теперь у него есть взрослый сын, которого он любит слепой родительской любовью и готов простить ему все преступления до одного. Или не готов? Может, всё-таки стоит подумать о других людях, а не только о своем сыне?
— Не много ли хлеба? — поджала губы свекровь.
Алексей насторожился, как бы не вышло скандала. Он предпочел бы присмотреться к Вере, понаблюдать подольше и только потом решать, как им всем жить дальше, как ему поступить. Не на шутку его тревожил Илья, точнее, его поведение. Тот ничуть не удивлялся заскокам жены, всячески старался скрывать их от семьи. Выходит, сынок что-то знает. Не что-то, а причину, которая привела Веру к такому состоянию. Люди так просто не меняются сами по себе, всегда должна быть причина. Это как на войне — уходит один человек, а возвращается обратно уже совершенно другой. Вот и с молодой женщиной всякое могло произойти. Стресс, трагедия, даже неудавшаяся беременность. Не так редко вынужденный аборт, любое мертворождение ломает личность женщины и неизвестно, кто возродится на пепелище.
Так может, дело именно в этом? Забеременела, но родов не будет? Что ж, тогда это объясняет и поведение сына. Илья не случайно так напряжён, у молодой пары действительно случилось горе. А он себе уже напридумывал! Собственного сына чуть в маньяки не записал! Вот дурак! Алексей даже хмыкнул и невпопад улыбнулся.
— Я спросила — не много ли хлеба? — настойчиво повторила свекровь.
— Мне для вас ничего не жалко. Если желаете, я подам вам мисочку с подсолнечным маслом и солью, чтоб макать корки.
— Закончи надо мной издеваться, мерзавка! — закричала свекровь.
— Маша, хватит. Побереги свой запал. Доченька очень старалась, — раньше бы Вера не стерпела, сделала свекру необидное замечание. Алексей знал, что с отцом девушка никогда не ладила, к тому же она довольно рано осталась сиротой. Вера с большим трудом переносила, когда он, забывшись, пару раз звал ее дочкой. Просила обращаться как угодно, но только не так, чтоб ей не дергаться лишний раз.
— Благодарю вас, папочка. Я стараюсь, чтобы вам в доме сына было хорошо, — это признание ошарашило свекра. Да что признание, искренний радостный тон, которым оно было сделано.
На долю секунды Вера напомнила свекру рецидивиста, который с толком подбирает себе роль, чтоб втереться в доверие. Точно та же манера себя вести. Нет, тут определенно что-то не то. Вон и Илья как распрямил спину, напрягся весь, ждёт не ясно чего. Отношения сына с невесткой тоже удивляли Алексея. Всегда заметно, когда между людьми есть интимная связь. Ее выдают прикосновения, взгляды, особые выражения лица. А эти двое больше напоминают подельников. Хм, ведь и вправду. Смотри он на сына с невесткой со стороны, никогда бы не сказал, что они состоят в браке, вообще бы не догадался, что между ними есть та самая "особая" связь. Вот Илья накрыл ладонью запястье жены, та едва заметно напряглась, поспешила убрать свою руку. Почему так? Поссорились? Нет, не похоже. Вера и тарелку с едой свою отставляет подальше, даже хлеб из его руки не взяла. Илья отвёл локон с лица Веры, та на секунду замерла, словно мышка, попавшая в хищную лапу кота. Неужели сын свою жену бьёт? Поэтому она его так боится? Ничего может и не быть заметно. Домашние насилие творится обычно тихо, не оставляя лишних следов. Только в самом конце становится возможным различить отметины удушения на фарфорово-бледной коже девушек-жен. Уж не поэтому ли на Вере надето платье с таким высоким воротом и длинными рукавами. Ещё же совсем не холодно. Может, она и вправду пытается скрыть следы домашних конфликтов? Дурочка! А главное от кого? От того единственного, кто мог бы ей прийти на помощь в первую очередь.
Грета изо всех сил старалась не попасться, быть именно такой, какой была Вера. Девушка понимала, что свекровь ей поверила. Мария Семёновна похвалила ужин, помогла собрать посуду со стола и только после этого направилась в спальню выбирать постельное белье, на котором они с мужем проведут ночь.
Хуже дело обстояло со свекром. Пронзительные взгляды, которыми он ее одаривал так щедро, никуда не годились. Ясно одно, немолодой мужчина каким-то образом сообразил, что она — не Вера. Уж слишком он приглядывается к ней и похож стал на тюремного обвинителя. Девушка напряглась, как бы не провалить ей эту роль. Патриарх семьи много значит в жизни простолюдинов. И
