Красной площади. Будто Подкидыш сквозь нее куда-то в неизвестность провалился и воспитателю надо просто заглянуть поглубже.
— Да? А теперь он куда делся? А? — Панасыч повернулся к Иванову и Леньке.
— Откуда нам знать, — пожал плечами Степан.
— Ну… Ешкин ты кот… Я вас… — Шипко потряс в воздухе кулаком. — Искать идём. От меня ни на шаг!
— Товарищ старший сержант государственной безопасности… — начал было я, собираясь внести предложение.
— Да хватит мне тут орать на всю площадь! Еще к каждому прохожему подойдите и скажите, кто вы есть, — психанул Шипко. — Николай Панасович пока что. Ясно? До возвращения в школу.
— Ага… — я кивнул. — Парни Москву, может, плохо знают, но я-то ее помню. Смутно… Да и не мог Ванька далеко деться. Здесь где-то он. Может, отошел что-то интересное посмотреть. Давайте разделимся. Хотя бы ближайшую территорию осмотрим. А встретимся вот на этом месте через час. Зачем мы толпой кружиться будем? Вдруг в одну сторону пойдём, а Иван с другой вернется. Нас нет, он отправится тоже на поиски. Так и будем друг за другом бродить…
Шипко почти минуту смотрел на меня молча, с очень большим сомнением. Но потом, видимо, сыграл факт моей связи с Бекетовым. Уверен, кого-нибудь другого Панасыч хрен бы отпустил.
— Так… Ладно. Значит, слушатель Реутов, — лицо у воспитатель моментально стало серьезное и где-то даже торжественное. Он сделал шаг ко мне, положил ладонь на плечо, а затем проникновенно сказал. — Приказываю прочесать часть площади, что справа.
Шипко развернулся в пол оборота и повел одной рукой в ту сторону, о которой говорил.
— Либерман, идешь с Реутовым. Он в вашей группе за старшего. А ты, Реутов, если еще и этого товарища потеряешь, голову оторву. Ясно?
— Так точно! — на автомате отчеканил я, хотя совершенно непонятно, что это за уточнение «еще одного». Типа это я Подкидыша проворонил.
— Вот и молодец. Разошлись! — скомандовал Панасыч.
Глава 19
Я…
— Алеша! Алексей!
Голос я узнал не сразу. Вернее, не сразу понял, что зовут именно меня. А когда дошло, кто конкретно зовет, вздрогнул и решил, да ну на фиг! Поэтому подхватил Бернеса под руку и практически волоком потащил его в прямо противоположную сторону. Хотя нам как раз туда точно было не надо и Марк об этом прекрасно знал.
Сначала, когда ветер донес до меня мое же имя, подумал, показалось. Просто, видимо, с устатку, ошалев от брожений по одним и тем же местам, я решил, будто зовут именно меня. Однако, женский голос настойчиво повторил:
— Алёша! Реутов!
Ну… Думаю, Реутовых по Москве, конечно, много найдётся, однако теперь стало понятно, кому принадлежит этот звенящий, радостный голосок. Вот тогда-то я и сообразил, надо тикать.
А ведь так хорошо все шло. Судя по тому, что Панасыч с остальными детдомовцами еще не вернулись и Подкидыша нигде не видать — все соответствует плану. Правда, Марк начал весьма заметно нервничать. Возможно из-за моего настойчивого желания ходить туда-сюда. А я как бы не то, чтоб реально этого хотел. Просто создавал видимость. Ну, странно было бы встать и ни черта не делать. В этом случае Бернес хрен поверит, будто я не имею отношения к пропаже Подкидыша.
Поэтому мы уже почти час, как два придурка, нарезали круги по Красной площади. Причём имитировать поиски я сразу начал активно. Бернес не должен усомниться. Приличия ради я даже отошел подальше от Мавзолея, прямо совсем подальше, покрутил головой, а потом сообщил Бернесу:
— Ты погляди-ка… И тут его нет… м-м-м… беда…
— Реутов! — Марк поймал меня за руку, ровно в тот момент, когда я собирался развернуться и пойти снова по тому же самому маршруту. — Что происходит?
— Как «что происходит»? Ты чего? У нас Подкидыш потерялся. А вдруг он бродит один среди незнакомых людей. Вдруг его уже обидели. Ограбили, убили… тьфу-тьфу-тьфу… Вон, как Зайцева.
— Алексей… Скажи, пожалуйста, я на самом деле похож на придурка? На умственно отсталого, может? Я быстрее поверю, что Подкидыш кого-то ограбил и, тьфу-тьфу-тьфу, убил. Да и в его внезапное «потерялся», тоже, знаешь ли, не верю. Поэтому вопрос повторю, ты считаешь меня идиотом?
— Ну… — я задумчиво пялился на Марка почти минуту. Молча. С серьёзным лицом, типа размышляю над ответом, сомневаюсь, стоит ли сообщать человеку плохую новость.
— Да перестань кривляться! — заржал Бернес, не выдержав. А потом еще и в плечо ударил меня кулаком. Несильно, конечно.
— Не похож, Бернес. Сам ведь знаешь. Ты у нас умник и стахановец умственного процесса, — я тоже засмеялся.
И тут же напрягся, лихорадочно вспоминая, в каком году Алёша Стаханов поставил свой рекорд. А то придется Бернесу объяснять свои познания в том, чего еще не случилось. Вроде бы пару лет назад… Нет, все нормально.
— Тогда перестань вести себя так, будто ситуация обратная. Я знаю, что Подкидыш потеряться не мог. Вы что-то задумали? — Марк нахмурился.
Выглядел он немного расстроенным. Так понимаю, его слегка задело, что я и Ванька мутим свои дела за его спиной. Или даже не слегка…
— Во ты даёшь. Ну, почему мы-то… — я сделал максимально натуральный вид обиженного человека.
Черт, ненавижу подобные ситуации. Лично мне Бернес очень симпатичен. Я считаю, он просто не должен быть крысой. Не имеет права. Иначе придётся окончательно разочароваться в людях. Но при этом Подкидыш прав. Проверять надо всех. А если учесть, куда и в каком качестве я хочу затащить обоих пацанов, одной человеческой симпатии мало. Тут надо знать наверняка. Поэтому, да, придется сейчас немного Марку приврать.
— Во-первых, ты за последнее время ни разу больше не поднял ту тему, о которой мы говорили в бараке, — Бернес посмотрел на меня вопросительно, с намеком. Значит ожидает ответ сразу. Ну… Ок.
— Марк, ты заметил, что я, как и вы, два выходных провел в школе? Хотя меня должен был забрать Клячин. Но ни черта подобного. Словно в воду канул Николай Николаевич. Потому и молчу. Пока сам не понимаю, к чему бы это. Все наши планы в силе. Это однозначно.
