от всего старого. Она всегда хотела уехать… из лучших побуждений. Просто она не хочет, чтобы ты чувствовал себя вынужденным остаться тут до конца своих дней.
Она похлопала Анте по руке.
Анте только пожал плечами. Виду него был такой, словно ему совершенно наплевать, где он будет – здесь или где-то еще – до конца своих дней.
– Стало быть, Анте помог нам, – медленно проговорила я. – Когда мы не смогли забраться в подвал… он знал, что следующая подсказка там!
Анте смотрел в стол. Я почему-то подумала, что он очень даже в курсе кое-чего…
– А «Книга изобретений»? – спросила я. – То, что она попала мне в руки, – это тоже ваша работа?
– Письмо, которое вы нашли в «Книге изобретений», было зарыто под каштаном. Но до него было никак не добраться.
– Так это вы спилили дерево?
Я просто ушам своим не верила. Не могли же Анте, его бабушка и прабабушка спилить целый каштан! Мне представилось, как Герда бредет в ночи с бензопилой в руках…
– Нет-нет, – ответила бабушка. – Дерево спилили работники из отдела благоустройства. В точности как было сказано в газете.
– Но им немного помогли совершить ошибку, – добавила из кресла Герда. – Просто немного помогли…
Она смотрела на меня живым внимательным глазом и кивала с самым загадочным видом.
– Но именно мы позаботились о бумагах, едва убрали пень. Мы не могли допустить, чтобы их нашли рабочие. Или же закатали это место в асфальт, – продолжала бабушка Анте. – А потом я положила их в «Книгу изобретений», потому что была уверена, что там ты их найдешь.
– Стало быть, вы нас обманывали? – с горечью проговорила я. – Все это время? Нам не надо было разгадывать никаких загадок, вы прекрасно знали, где находятся письма? Могли с таким же успехом сразу нам всё рассказать.
– О нет, – возразила Герда. – Вовсе нет. Мы должны были убедиться, что именно вы в состоянии ответить на все вопросы и расшифровать все шифры. Вы и никто другой. Иначе как бы мы узнали, что вы и есть те самые дети-лозоходцы?
Стало быть, это они подкладывали нам все подсказки. С того самого дня, как Герда пришла на тот сеанс и выдала слова про «камень Сильвии». Они хотели, чтобы мы обнаружили письма. И никаких мистических совпадений. Никакой синхроничности. Наши шаги направляли не земные токи и звездные поля, а парочка старушек из магазина Красного Креста!
В эту минуту зазвонил мой мобильный телефон. Я не успела достать его из сумки, как на него пришло сообщение: «Привет, где ты? Ужин через пять минут!» Сообщение было от мамы, и пришлось тут же попрощаться.
Я надела куртку, шарф, варежки, шапку и ботинки, и тут мне вспомнилось, что есть один вопрос, на который я обязательно должна получить ответ. Я снова вошла в гостиную, ничего не снимая.
Герда вздрогнула в своем кресле.
– Письмо, – выпалила я. – То самое первое письмо, которое я получила прошлой зимой от мужчины в меховой шапке. Это тоже вы организовали?
Герда медленно покачала головой.
– Вы знаете, кто это был?
Она снова медленно покачала головой.
– Думаю, во всем этом есть что-то еще, – проговорила она. – Нечто такое, что выше нашего понимания.
Ее серо-голубой здоровый глаз смотрел прямо на меня.
А я не знала, верить ли ей.
Я чувствовала себя так, словно из меня вышел весь воздух. Вся увлекательность, вся магия приключения мгновенно умерли. Выходя в тот день из дома, я была переполнена ожиданиями, мечтала о пятнице, когда начнутся каникулы.
Теперь я больше ни во что не верила. Если все, что я до этого считала совпадениями, организовали Анте и его семья – где же тогда место волшебству? Все именно так, как всегда и говорил Орест: это просто выдумки и фантазии. Никакого чуда, никаких магических пересечений силовых линий не существует.
С таким же успехом можно сразу продать астролябию. Если ее еще удастся продать. Если она действительно такая ценная, как считает Орест. А иначе – поздно. Поздно собирать деньги, чтобы остаться жить на Альмекэррсвеген. Никакие чудеса нам уже не помогут.
Я старалась радоваться. Например, тому, что папа поправился и что они с мамой не разводятся. Разве это не чудо? Но вместо этого мне думалось о том, что Анте только притворялся, будто хорошо ко мне относится, чтобы выполнить эту семейную миссию. В тот вечер я долго лежала и плакала. Плакала, пока не заснула, потому что все мои мечты умерли.
39
Меня разбудили торопливые шаги по лестнице. Кто-то колотил в мою дверь. Я едва успела открыть глаза, как Орест распахнул ее и буквально ворвался в мою комнату. Виду него был такой счастливый, что у меня язык не повернулся его отругать.
– Малин! – крикнул он. – Ты знаешь, что произошло?
– Нет, а что? – пробормотала я. Как это он ввалился сюда до завтрака в обычный школьный день? Почему мама впустила его?
– Она придет!
– А где она? – спросила я, подумав, что он говорит об Электре и она сейчас выглянет из-за виолончели.
– Завтра! Она приедет завтра!
Он так волновался, что даже приплясывал на месте.
– Орест, ты о чем? – спросила я.
И тогда он все рассказал.
Ему удалось снова установить контакт с Месиной. Он писал ей несколько раз. На сей раз он по моему совету задавал ей вопросы. Прислушивался к ее рассуждениям. И вот совершенно неожиданно она решила вернуться домой. Завтра она приедет на станцию Лерум. Она написала, что больше не верит, будто Эйгир проснется. И не хочет общаться со своей семьей – во всяком случае пока. Но с Орестом встретиться готова.
Мне следовало бы рассказать Оресту обо всем, что я узнала вчера: Анте признался, что его бабушка и прабабушка – само собой, с помощью половины местного Красного Креста – подкидывали нам письма и зацепки. Я ломала голову над тем, сколько «совпадений», случившихся за последнее время, на самом деле были тщательно спланированы ими.
Но я не рассказала. Просто не нашла в себе сил. Не хотела, чтобы Орест в очередной раз объяснял мне, как устроен мир: что нет никаких чудес и таинственных сил, поворачивающих случайность в ту или иную сторону, зато есть много наивных людей, которых легко обмануть. Таких как я.
А теперь мне и надеяться было не на что. У нас была астролябия, но не было Стрелы времени. Мы знали, когда наступит особый момент – то есть лунное затмение, – но не знали, в каком месте можно
