видимо действительно не опасаясь за своё благополучие, и указал на северо-восток. — Там вроде как ваш бункер, а значит, никто слышать из тех, кому не предназначено, не будет.
— Хорошо, — ответил я и полетел первым. Грайм полетел за мной следом, предоставляя дальнейшее право выбора мне. — Вроде здесь тихо, — сказал я, останавливаясь и оглядываясь. Редкие ивы украшали склоны. Всё кругом запорошено снегом, редкая мелкая живность бегала по веткам или по скалам. Несколько раз замечал снежных шоров. Эти бронированные коты имели светлый окрас, но солнце передавало их, раскрывая местоположение, отблесками чешуи.
— Приемлемо. Так о чем ты хотел поговорить? — Послышался за спиной голос графа.
— Я хочу преодолеть предел. В данный момент я равен по силе виконту, но мне нужно больше. — Говорил я, разворачиваясь и видя, как с каждым моим словом хмурится его лоб.
Граф молчал, видимо обдумывая сложившуюся ситуацию. С одной стороны, ему было выгодно усиление союзника, а с другой, он не хотел делать сильнее будущего врага. То, что я им стану, сомнений не было. Он прекрасно знал, какие отношения сложились у возрождённых с отступниками. И хоть по большей части фиолы сами были виноваты в этом, но того факта, что сам граф является фиолом, нельзя забывать.
— Думаю, эту проблему можно будет решить, но вам придется оказать мне еще одну услугу. Я наслышан о подвигах ваших ребят. Вы многое сделали для отступников. Наша численность растет не по дням, а по часам.
— Численность тех, кто против планов императора? — спросил я графа, когда тот замолчал, думая, как лучше сформулировать условие.
— Да. Почти весь Трийск и частично на других материках, тысячи последователей идеи того, что не стоит приводить в этот мир наших далеких собратьев. Вы, наверное, уже знаете, что многие фиолы прошли через смешение крови с людьми? — Он говорил об этом так легко, но я уже успел узнать, что делали с детьми, у которых не хватало генетического материала, для того чтобы больше походить на некромантов. От них избавлялись, как от новорожденных котят, сбрасывая тех в реку. Бывали случаи хуже. Кто-то проводил опыты, а кто-то использовал для усиления своих мертвецов.
— Да, я в курсе. Так какое у вас поручение? — Он выглядел беззаботным, но после моего вопроса резко изменился, возможно, явив свое истинное лицо. Добродушно распахнутые глаза сузились, улыбка вдруг пропала, а вся атмосфера куда-то улетучилась.
— Города и технологии, по которым укрепляли их. Вы сами должны понимать, что их приход неизбежен. Даже если я успею сравниться в силе с Доктусом, мне его все равно не победить. Что вам, что нам придется встать плечом к плечу и дать бой тем, кто решил прийти на все готовенькое.
— Знаете, — я посмотрел на запад, в сторону замка Сирия, одновременно ожидая, пока Сии выйдет со мной на связь. Вот только этого не происходило, и я принялся рассуждать вслух. — Если вы не сможете победить императора, смысл тогда воевать?
— Мне потребуется время, которое все предоставят. — Циничные слова сорвались с его уст. Они означали, что всем нам придется жертвовать собой, пока Грайм не станет сильнее. В этой битве погибнут миллионы, а потом фиолы ударят нам в спину. Вот только кто сказал, что я буду играть по их правилам?
— Хорошо. Тогда у меня еще один вопрос. Вы не могли бы рассказать мне о своей родине и императоре? — Я решил разузнать побольше, раз уж представилась такая возможность, и подумал начать с простого, чтобы прощупать почву.
— Хм. Раз вы согласны, — на его лицо снова наползла добродушная улыбка, — то я предлагаю продолжить нашу беседу в более комфортной обстановке. В конце концов, вы же не собираетесь остановиться на этих вопросах. Да и беседа нас ожидает долгая, поскольку мне не нужны все города и все технологии. Только определенные места.
— Хорошо. Давайте залетим в бункер неподалеку. — Еще одно не очень хорошо обдуманное решение, которое может привести меня в могилу, но я решил махнуть рукой на это.
Поскольку рядом нет советчика, который мне подскажет, как правильно себя вести на таких переговорах, то я собираюсь вести себя так, как подсказывает интуиция. Дело в том, что я совсем не готовился к этим разговорам и совсем не знаю, что спрашивать и какие вопросы обсуждать, но, надеюсь, Сии все видит и слышит. Просто ответить не может. В таком случае, провести переговоры в убежище стало поистине правильным решением, ведь там везде камеры.
Перед тем как впускать Грайма, я залетел первым и попросил всех удалиться, и именно в тот момент со мной на связь вышел мой искусственный интеллект. Она паниковала и объясняла причину, по которой не может говорить со мной, и подтвердила правильность выбора места для общения. Хоть помочь она мне и не сможет, но попросила побольше разузнать о книге мертвых.
— Ну что ж, начнем, пожалуй, — сказал граф, разглядывая бутылку с искусственным вином, созданным через командный пункт.
Я постарался насыпать побольше разных вкусностей нашего мира. На столе красовались разные блюда, неизвестные в этом времени. Начиная с колы и заканчивая молекулярной кухней. Солянка, том ям, роллы, пицца и много чего еще. В центре бетонной комнаты стоял длинный стол. Пришлось помогать аурой полубога, чтобы не заставлять ждать гостя. Заняло это у меня минут десять, так что не думаю, что он мог взбеситься.
Глава 22
Доктус
Время — Неизвестно
Дата: Неизвестно
Место действия: Неизвестно.
Небольшой кабинет, столы завалены бумагой. В этой небольшой комнате стоит два компьютера, встроенных в деревянные столы. Лучи синей звезды пробиваются сквозь плотные тучи и просачиваются через окно. Один из лучиков упал на бумагу, высветив письмена:
«Договор на право добычи: рукав Ориона, 8500 Поц (Парсек от центра)»
Лучи звезды упали чуть ниже, делая видимыми следующие строчки:
«Предполагаемое количество добычи: 1000 гл. (Гектолитры)»
На всё это смотрел бледный мужчина с красными глазами. Они не были красными из-за слёз или усталости. Такова была особенность расы, проживающей на этой планете. Он смотрел на надписи и не мог поверить своим глазам, ведь очень редко добытчики получали такой приказ.
«Положение о живых существах, находящихся на планетах: Уничтожить»
Он всю свою жизнь ценил любовь и добро. Можно было сказать, что он шёл против системы, говоря, что слабый тоже имеет право на
