— Оставайся там, Тесс. Тебе не нужно этого видеть.
— Тесс? — Я всматриваюсь в темноту. Маленькая хрупкая фигурка, волосы заплетены в растрепанную косу. Из-за спины Каэдэ на меня смотрят большие, поблескивающие на свету глаза. Я почти улыбаюсь: новости о Тесс очень обрадуют Дэя.
Тесс делает шаг вперед, и теперь я вижу ее полностью. Она выглядит здоровой, только под глазами появились темные круги. Нерешительно-подозрительный взгляд вызывает во мне чувство стыда.
— Здравствуй, — говорит Тесс, она все такая же добрая, несмотря на то что я сделала. — Как Дэй? Он в порядке?
— Пока да, — киваю я. — Я рада, что с тобой все хорошо. Что ты здесь делаешь?
Тесс осторожно улыбается и нервно смотрит на Каэдэ. Каэдэ бросает на Тесс злой взгляд и крепче прижимает меня к стене.
— Может, сначала сама ответишь на этот вопрос? — фыркает она.
«Должно быть, Тесс присоединилась к Патриотам». Я роняю свой нож на землю и протягиваю к Тесс и Каэдэ пустые руки.
— Я здесь, чтобы с вами поговорить, — шепчу я и спокойно встречаю пылающий взгляд Каэдэ. — Каэдэ, мне нужна твоя помощь. Я должна поговорить с Патриотами.
Это отвлекает ее внимание.
— С чего ты взяла, что я с ними?
— Я работаю на Республику. Мы знаем многое, кое-что тебя удивит.
Каэдэ щурит глаза.
— Тебе не нужна моя помощь. Ты лжешь, — отвечает она. — Ты республиканский солдат и выдала Дэя. Почему мы должны тебе верить?
Я завожу руки за спину, расстегиваю молнию на рюкзаке и вытаскиваю толстую пачку республиканских долларов, которые вкладываю в руку Каэдэ. Ее глаза расширяются. Тесс изумленно выдыхает.
— Я отдам тебе это, — говорю я. — И у меня есть еще больше. Выслушайте меня, времени мало.
Каэдэ берет доллары и проводит по пачке пальцем здоровой руки, пробует уголок банкнота языком. Молча и пристально смотрит на меня. Я бросаю взгляд на другую ее руку. Она все еще загипсована. Вдруг я понимаю, что о руке Каэдэ, скорее всего, заботилась Тесс. Наверное, Патриоты сочли ее очень полезной.
— Я прошу прощения, — говорю я, показывая на руку Каэдэ. — Думаю, ты понимаешь, почему я это сделала. А у меня от тебя остался шрам.
Мои слова вырывают Каэдэ из мрачной задумчивости. Она сухо смеется и отвечает:
— Да ладно. Зато у Патриотов появился врач. — Каэдэ похлопывает свой гипс и подмигивает Тесс. Та краснеет и что-то скромно бормочет. — Она хорошо поработала, да? — Каэдэ поворачивается обратно ко мне. — Но благодарить тебя я не стану.
Я больше не могу скрывать улыбку.
— Рада это слышать, — отвечаю я, глядя на Тесс. — Берегите ее. Она того стоит.
Каэдэ пристально изучает мое лицо. Потом отпускает меня и кивает на ремень.
— Брось оружие, — приказывает она.
Я не спорю. Достаю с пояса четыре ножа, медленно, чтобы Каэдэ могла их видеть, и бросаю на землю. Каэдэ ногой отбрасывает ножи в сторону.
— У тебя есть устройство слежения? — спрашивает она. — Жучки?
Я позволяю Каэдэ проверить мои уши и рот.
— Ничего, — отвечаю я.
— Если я услышу за спиной грохот ботинок солдат, пришедших за нами, — предупреждает Каэдэ, — то убью тебя прямо на месте. Поняла?
Я киваю.
Каэдэ колеблется, но потом опускает руку и ведет нас глубже во мрак переулков.
— Не думай, что я позволю тебе увидеть других Патриотов, — шепчет она. — Я не настолько тебе доверяю. Ты можешь поговорить с нами двумя, а там уж я решу, стоит ли передавать твои слова остальным.
Я пожимаю плечами:
— Вполне справедливо.
Я выкладываю Каэдэ и Тесс все, о чем узнала. Начинаю рассказывать о Метиасе и его смерти. Говорю о том, как охотилась за Дэем и наши пути пересеклись, о том, что случилось после его ареста. Рассказываю о Томасе. Потом о кое-чем из написанного Метиасом на его тайном сайте. Я не упоминаю лишь о том, откуда берется чума. Мне слишком стыдно признаваться в этом перед двумя девушками из бедных секторов.
Когда я заканчиваю, Каэдэ долго молчит. Гнев в ее взгляде сменился подозрительностью.
— Так чего ты хочешь от нас? — шепчет она. — Хочешь отомстить за убийство брата?
— Да. Я хочу справедливости. И хочу освободить парня, который не повинен в его смерти.
— И ты готова всем рискнуть? — спрашивает Каэдэ и недоверчиво хмыкает. — У тебя сладкая жизнь. Уютная квартира в богатеньком секторе. Если Республика узнает, что ты говорила со мной, тебя расстреляют. Как Дэя.
От мысли о Дэе, который стоит перед вооруженными солдатами, у меня по спине бегут мурашки. Уголком глаза я замечаю, как Тесс вздрагивает.
— Знаю, — отвечаю я. — Вы мне поможете?
Каэдэ улыбается, играясь с гипсом.
— Тебе нравится Дэй, не так ли? — спрашивает она.
Надеюсь, темнота скрывает краску на моих щеках.
— Это к делу не относится.
Каэдэ снова смеется, но на этот раз резко и неприятно.
— Какая ирония судьбы! Богатенькая девочка влюбилась в самого известного преступника Республики. Я по голосу слышу: тебе невыносима мысль о казни Дэя. Но хуже всего то, что ты сама его выдала. Верно?
«Спокойно». Я стискиваю зубы, улыбаюсь Каэдэ и снова спрашиваю:
— Так ты мне поможешь?
Каэдэ пожимает плечами:
— Не могу тебя винить. Я тоже видела его лицо на экранах во время суда. Он очень красивый. — Она на секунду замолкает, словно пытается что-то скрыть. Вскоре я с удивлением — и ревностью? — понимаю, что Каэдэ тоже привлекает Дэй.
— Патриотам всегда нравился Дэй. Несмотря на то что мы не работаем вместе, он все равно один из нас. Однако мы не добрые самаритяне. У нас свой план работы, который не подразумевает благотворительность.
Тесс хочет возразить, но Каэдэ жестом ее останавливает:
— Возможно, Дэй и популярен здесь, на улицах, но он один. Что мы с этого получим? Патриоты не станут рисковать дюжиной жизней ради спасения одного преступника. Это неэффективно. Вместо этого мы можем совершить налет на военную область.
Тесс вздыхает. Мы с ней обмениваемся взглядами, и я понимаю: Тесс тщетно пыталась уговорить Каэдэ спасти Дэя со дня ареста. Возможно, поэтому Тесс и присоединилась к Патриотам: попросить их спасти Дэя.
— Я знаю, — снимаю рюкзак и передаю Каэдэ. Она его не открывает. — Поэтому я и принесла тебе это. Там двести тысяч республиканских долларов минус те, что я отдала тебе ранее. Неплохая сумма. Моя награда за поимку Дэя и хорошая оплата вашей помощи. — Я понижаю голос. — А еще у меня есть для вас электробомба. Третий уровень. Стоимость шесть тысяч республиканских долларов. Способна вывести из строя оружие в радиусе полумили на две минуты. Уверена, ты знаешь, насколько тяжело достать такую на черном рынке.
