Книга Интрижка - Джиана Дарлинг

Еще были трое лучших друзей моей мамы, все такие же повара, как и она сама, и бывшая соседка Козимы по комнате Эрика, голландская модель со скулами, достаточно острыми, чтобы резать стекло, и помощник Елены Бо, которого я знала много лет и с которым я была ближе, чем сама Елена.

— Итак, — начала Козима, схватив меня за руку и потащив через дверной проем в темную комнату рядом с главным залом.

Я была в этом доме всего один раз, во время своей единственной поездки в Америку после того, как близнецы официально перевезли сюда маму и Елену три года назад, и планировка все еще была незнакомой, но я думала, что мы находимся в гостевой спальне.

— Расскажи мне, чем закончились дела с французом, — сказала она, прежде чем включить свет и изящно рухнуть на кровать с темно — красным покрывалом, похлопывая место рядом с ней, чтобы я села.

Я вздохнула и положил свою голову на подушку рядом с ее головой, успокоенная ее пряным ароматом и тем, как она небрежно взяла мою руку в свою.

— Я ушла.

— Ой?

— Я ушла до того, как он проснулся сегодня утром. Я просто не могла попрощаться. Что я должна была сказать? Спасибо за горячий секс и удивительные приключения. Я тебя люблю. Мы никогда не будем вместе?

Я удержалась в наступившей тишине и подавила желание перевернуться, чтобы посмотреть в ее выразительное лицо в поисках ответа. Козима была осторожна со своими словами — когда она была не в настроении — и я знала, что она тщательно перемещалась по ним, как по отдельным песчинкам.

— Я боялась, что ты полюбишь его. Ты мало что мне рассказала о нем, я даже не знаю имени загадочного человека, но я знаю тебя. — Ее большой палец водил взад и вперед по моей ладони. — А близость для такой страстной женщины не может быть отделена от любви.

Я усмехнулась.

— Ты страстный человек, Кози.

Она приподнялась на локте, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Может ли в этой семье быть только одна страстная женщина?

Я поджал губы, но ничего не сказал.

— Точно. Теперь скажи мне, почему ты ушла вот так. Ты лишила его шанса.

— Его шанс на что? Разбить мне сердце лично?

— Чтобы пригласить тебя домой с собой.

Она сказала это так, как будто это был простой выбор, как будто было вполне естественно, что он захотел взять с собой домой совершенно незнакомого человека.

— Он ничего обо мне не знал. — Но я вздрогнула, даже сказав это, потому что знала, что это неправда.

— Можно узнать человека, не зная мелочей.

— Я даже не знаю, где он живет, это довольно большое упущение.

Она неэлегантно фыркнула, и я не смогла удержаться от ответной улыбки. До Синклера я никогда не любила другого человека так, как Козиму. Для меня она была воплощением красоты и жизни, полной изменчивых эмоций и всепоглощающей любви.

— Он бы тебе понравился.

Выражение ее лица смягчилось, и она убрала прядь волос с моего лица.

— Я уверена, что это так.

Мы оба обернулись, чтобы посмотреть на дверь, которая скрипнула и открылась, открывая Елену, которая по — совиному моргнула, глядя на нас, обнимающихся на кровати, прежде чем пробормотать неразборчивые извинения, закрывая дверь.

— Иди сюда, Елена, — отругала Козима и вскочила, чтобы силой затащить ее в комнату.

Наша старшая сестра выглядела неловко, но позволила Козиме маневрировать собой, так что мы легли в один ряд с Козимой в центре, соединяя нас, но тактично предоставляя нам необходимое пространство друг с другом.

— Мы говорили о мужчинах.

— Ах.

— У Жизели был небольшой роман в Мексике.

— Действительно? — Брови Елены почти коснулись ее линии волос. — Это на тебя не похоже.

Гнев пронесся сквозь меня, как пожар, прежде чем я погасил его глубоким и осторожным вздохом.

— Это не так, но я рада, что прошла через это. Я хочу быть смелее.

— Есть тонкая грань между смелостью и безрассудством, — сказала Елена голосом школьной учительницы, тем же тоном, который я слышала бесчисленное количество раз в детстве, и тем же тоном, который я до сих пор слышу каждый раз, когда сталкиваюсь с потенциально захватывающей ситуацией, всегда предупреждая меня оставаться в безопасности.

— Да ладно, Лена, это всего лишь безобидная интрижка. Козима подмигнула мне одним из своих золотых глаз. — И кроме того, ты, как никто другой, не можешь винить девушку за то, что она влюбилась в красивое лицо.

— Истина. Дэниел несколько лет был моделью. — Козима рассмеялась, увидев выражение ханжеского неодобрения на лице нашей сестры.

— Вот так мы и встретились.

Я вспомнила краткое выражение лица Синклера, когда он рассказал о своей недолгой карьере модели, и хотя я не знала его приемных родителей, вспышка ненависти обожгла мое горло. Я была благодарна маме за то, что она не давила на Козиму с этой профессией, но это не значило, что моя младшая сестра не имела невидимых шрамов на своей красивой золотой коже.

— Подожди, познакомишься с ним, за последние несколько лет он стал еще более суровым. — Козима скорчила лицо с комичной гримасой, прежде чем рассмеяться. — Если бы Елена не заставляла его каждое утро есть хлопья с отрубями, я бы подумала, что у него серьезные проблемы.

Я засмеялась, вставая с кровати. Я указала на то, чтобы налить немного вина, и двинулась к двери, когда услышала одобрительные реплики. В нашей семье редкий разговор проходил без бутылки вина.

— Очень смешно. — Елена снисходительно улыбнулась нашему любимому брату.

— Мне пора идти, он скоро будет здесь.

— Где он был на этот раз? — спросила Козима, лениво проводя рукой по коротким, элегантно завитым локонам Елены.

— В Мексике, — сказала она, когда я закрыла за собой дверь и направилась обратно в большую кухню в передней части дома.

Это было открытое пространство, перемежающееся большим деревянным островом, над которым на своего рода деревенской решетке стояли ценные мамины медные кастрюли и сковородки. Шкафы были сделаны из необработанной березы, а блестящие столешницы были прохладными под моими ищущими пальцами, пока я искала глиняный кувшин с красным вином, который мама всегда держала наполненным.

Я улыбнулась звукам смеха в главной комнате и впервые за ночь расслабилась настолько, что перестала беспокоиться о Синклере. Я знала, что решение оставить его, не сказав ни слова, будет мучить меня всю оставшуюся жизнь, но, по крайней мере, в течение этого первого месяца в новом городе, в окружении любящей семьи, у меня будет масса возможностей отвлечься