бойся, в моих интересах сотрудничество.
Какое еще сотрудничество?
Я нахмурилась, но не издала ни звука. Что-то мне подсказывало, что мое молчание куда лучше разговорит рогатого. В едва освещенной камере декан выглядел как самый настоящий дьявол, вызывая легкий озноб.
— До того, как я попал в Эллорган, в своем мире я был никем и звали меня никак. Демон самой низшей ступени. Пыль под ногами была и то заметнее.
У-у-у, ну точно дьявол.
— В Грактаре, месте где я родился и выживал, я не обладал даже искрой магии своего мира. Никчемный демон, моей участью было всю свою жизнь прислуживать другим, выполнять все, о чем бы ни попросили…
Хотя и было темно, мне показалось, что я увидела как тень неприятных воспоминаний набежала на лицо Акара, будто с тех самых пор он впервые позволил себе заговорить об этом. А последняя фраза прозвучала так глухо, что не оставалось сомнений, просьбы были не из самых приятных.
— Представь мое потрясение, когда меня призвали в этот мир, — продолжил декан, — Наверное я был единственным, кто оказался рад такой перспективе. Новая жизнь с чистого листа, магические возможности… Посредственные, но при должном упорстве, как видишь, можно достичь многого.
О да. Часто люди, не обладающие талантами, добиваются куда более значительных результатов, чем одаренные. Судя по всему и нелюди тоже. Но пока совершенно непонятно, с чего вдруг Акар начал рассказывать про свое прошлое?
— Известна ли тебе суть ангастии? — внезапно спросил тот.
Я лишь отрицательно мотнула головой, все еще отказываясь вступать в диалог. Неужели я наконец-то узнаю что это? Однако не сказать, что такой поворот в разговоре вызывал энтузиазм.
— Разумеется, — понимающе кивнул Акар, — Ты знала когда-то… Вернемся к этому чуть позже. Как я уже говорил, Эллорган подарил мне второй шанс. Уникальный мир, упорядоченный пророчествами, отлаженный как идеальный часовой механизм. Но с одним существенным минусом. Темный кристалл. Эллорган терял свою магию, на свет все чаще рождались пустышки, но призвать всех иномирян, впитавших эллоргены, не представлялось возможным из-за запретных пророчеств. Замкнутый круг. До мельчайших подробностей я изучал историю, теорию пророчеств, старые и действующие Архивы. Я верил, что ключ ко всему затерян где-то в прошлом…
Акар замолчал и какое-то время смотрел куда-то в сторону. Вид у него был отстраненный, словно мыслями декан унесся очень далеко.
— И я его нашел, — неожиданно твердо произнес декан и устремил на меня пронзительный, немного безумный взгляд.
— Я вас не понимаю…
От слов Акара мне стало не по себе. На краю сознания замелькали разрозненные мысли, которые никак не желали объединяться, вызывая смутное чувство тревоги.
— Ангастия для мага хуже смерти, — декан сделал шаг в мою сторону, в его глазах промелькнул холодный безжалостный блеск, — Обычная смерть возвращает магию в источник, дарит шанс на возрождение в будущем. Ведь магия как живое существо, и стремится принять известную ей форму. Но ангастия — смерть не только для физического тела, но и для магии. Ангастия выжигает ее, уничтожает навсегда. Бесследно.
Говоря все это, Акар шагал ко мне все ближе и ближе, пока расстояние между нами не сократилось до нескольких сантиметров.
— Именно это ждет Гарда, — вкрадчиво зашептал он, будто полога молчания было недостаточно и нас могли услышать, — Однако Совет магов может изменить свое решение, если согласишься сотрудничать.
— Совет еще ничего не решил, — слабо возразила я, хотя интуиция подсказывала, что Акар прав.
— Голосование — всего лишь красивый жест, но не более, — небрежно заметил Акар.
Лучшего выпускника его факультета собираются подвергнуть самому страшному наказанию, а декан даже бровью не повел. Говорит об этом так спокойно-равнодушно… Все это как-то подозрительно. И что ему от меня нужно?
— Чего вы хотите? — спросила вслух.
На лице декана промелькнуло удовлетворение, однако я не собиралась спешить заключать какие-либо сделки с этим честолюбивым демоном.
— Чтобы ты забрала магию Светлых.
Что?!
— Кристалл, — пояснил Акар, глядя на мое недоуменное лицо, — Ты впитаешь их источник.
— С чего вы взяли, что у меня это получится?
— Получится, — заявил декан уверенным тоном, — Так ты согласна?
Я впервые прочувствовала, что означает выражение «кошки на душе скребутся». На одной чаше весов жизнь Гарда, а на другой война со Светлыми в перспективе. И тогда в Эллоргане точно наступит хаос.
— Зачем вам это? — спросила, желая выгадать время на раздумья.
— Мне? Нет-нет. Нам.
— Нам? — удивилась я. Что он задумал?
— Нам, — повторил Акар, сверкая темным взглядом, — Когда два акхара объединятся, к нам вернется вся мощь магии древних и мы станем властителями двух миров.
— Но ведь никому прежде не удавалось объединить два кристалла. Ни одно заклинание не сработало.
— Верно, — кивнул декан и пронзил меня победным взглядом, — Легенда о песчинке. Как думаешь, почему после войны разрушителей, после того как радужный кристалл был расколот и магия Эллоргана ослабла, именно Ланария сумела создать самого могущественного фамильяра?
Неужели он хочет сказать, что частица радужного кристалла попала в тело Ланарии?! То есть в мое тело?
— Да-а-а, — довольно протянул Акар, внимательно следя за реакциями на моем лице, — Ты догадалась.
— Постойте, но как вы… откуда… Вы все знали!
— Ошибка в экзаменационном пророчестве Гарда — моих рук дело, — признался декан, ничуть не поменявшись в лице, — Как только я увидел расчеты, я не мог поверить собственным глазам. Я столько лет изучал тринадцатое нулевое пророчество, что знал его не хуже самого архипророка. Разумеется, сам Гард ошибки не заметил. Какая-то минута… Видимо этому суждено было случиться.
— Он из-за вас может умереть, а вы ждете, что я стану вам помогать?! — я почти не слушала декана, задыхаясь от дикого возмущения, комом взметнувшимся в груди.
— В твоих силах его спасти, — равнодушно пожал плечами Акар, — До того, как озвучат вердикт и приведут в исполнение приговор Гарда,
