– Ребят, но как же так? – как можно спокойнее спросила я. – Его же должны были найти. Хотя бы мертвым.
Раиса посмотрела на мужа.
– Я искал несколько дней, – сказал Соломон. – Он мог уйти в лес или отправиться в горы. Егор сказал, что он был сильно пьян, именно поэтому решил отлить на улице, а не дойти до дома или вернуться в ресторан. Ему было море по колено.
– А где все это время была Светлана?
– Ждала в номере. Сначала одна, а потом с Егором.
– Понятно.
Раиса принялась убирать со стола остатки ужина. Бутылку она не тронула. Пожелала мне спокойной ночи и только тогда ушла.
Соломон долго смотрел на закрывшуюся за ней дверь. На лице застыли потерянность и тревога одновременно.
– Я передумал, – глухо сказал он. – Не надо статьи. Если найду, то подам в суд. Понятно?
– Я ничего не буду писать о том, что узнала, – пообещала я. – Материал может вызвать общественный резонанс. Теперь, когда я знаю, как все было на самом деле, я понимаю, что вас и ваши действия могут осудить. Я этого не хочу. Это не моя история.
– Тебе же деньги нужны, – едко заметил мужчина.
– Нужны, – согласилась я. – Но после того, что вы рассказали, они мне карман насквозь прожгут.
Соломон облокотился руками о стол и внимательно всмотрелся в мое лицо. Будь я обычным постояльцем, я бы уже бежала из этого отеля, забыв про целиком оплаченный тур.
– Я его не убивал, – делая паузы между словами, произнес Соломон.
Я заставила себя взглянуть прямо ему в глаза.
– Я не считаю вас убийцей, – сказала я.
Тяжело ступая, Соломон вышел из кухни. До слуха донеслись удаляющиеся шаги.
Только после того, как я осталась одна, удалось перевести дух. Пожалуй, я только что сидела на краю бездны, болтая ножками и делая вид, что мне не страшно. Кажется, у меня получилось убедить Копенбергов в том, что я легкомысленная дура, которая поверит любому их слову. Пусть думают так и дальше.
Соломон ловко ушел от главной темы. В его рассказе все было разложено по полочкам, а на многие вопросы не было ответов. Он перевел все внимание на себя, а других, не менее важных персонажей, оставил за кадром. Егор, который унес их общую тайну в могилу, и то был более словоохотливым. В его версию событий как раз таки верилось. А вот вариант событий, представленный Соломоном, напоминал плохо заученный наизусть стишок собственного сочинения, и автор, постоянно забывая слова, тут же заменял их на новые, сильно отличающиеся по смыслу, сбивающие стихотворный шаг и убивающие рифму.
Какое-то время я была на кухне одна, а потом вышла в коридор, вынула из кармана куртки сигареты и отправилась на задний двор, чтобы незамедлительно поговорить с Кирьяновым.
– Значит, Громов и Светлана решили остаться вместе уже после того, как вернулись с курорта, – заметил он. – Сблизились, так сказать, в силу тяжелых обстоятельств.
– Получается, что так, – ответила я. – Неисповедимы пути. Жили недолго и несчастливо, но умерли в один день.
– Или кто-то позаботился о том, чтобы они замолчали. Что думаешь на этот счет?
– Мне кажется, от Никиты избавились, – предположила я. – Это мог сделать Соломон, чтобы защитить свой бизнес, в который он вложился. Никита очень хотел заполучить отель и умело доканывал Соломона, который, в свою очередь, мог не выдержать. Что касается любовной линии, то нужно очень пристально к ней присмотреться. Светлана и Егор пробыли в поселке еще несколько дней после того, как пропал Никита. К концу отпуска она и Егор уже жили в одной комнате. Интересно, были бы они столь бесстрашны, если бы не были уверены в том, что Никита уже никогда не вернется и не застукает их в одной постели?
– Полагаешь, они были уверены в том, что он не появится? – призадумался Кирьянов.
– Они знали, Вова. Они знали, что больше никогда его не увидят.
– Ну хорошо, с этим разобрались. В конце концов, теперь остается только догадываться о том, как все было на самом деле, – решил Кирьянов. – Непонятно только, как с этим связано их убийство. Оставим их пока. Насчет Соломона, Тань. Думаешь, они с Егором все-таки обнаружили Вольского? – спросил он.
– Думаю, что они откопали его тело, после чего решили никому не сообщать о его смерти, – ответила я. – Иначе зачем тогда был весь этот спектакль со стороны Соломона? Он представил Никиту не жертвой, а будто бы в чем-то его обвинял и хотел, чтобы я тоже увидела ситуацию с его точки зрения.
– Подмена понятий, – понял Киря. – Крутится, как уж на сковородке?
– Да, именно так. И его жена тоже что-то знает, потому что горой встала на его защиту.
– Семейный подряд. Возможно, она соучастница.
– Соучастница чего? – взвыла я. – Мы же не знаем, что произошло на самом деле. Тут любой может что-то скрывать. Все повязаны друг с другом, все знакомы между собой. Представь, дежурный в полиции оказался другом Виталия. И довольно близким, если судить по тому, как они общаются между собой. Официант их ресторана оказался сыном хозяина этого ресторана. Я же говорю: круговая порука. Соломону быстренько донесли, что я пристаю к людям с расспросами.
– И ты не знаешь, кто это сделал?
– Да я всего-то с тремя мужиками и пообщалась, – расстроилась я. – Лейтенант Бегунков, спасатель Песков и мальчик-побегайчик по имени Геннадий. Такое ощущение, что они знают обо мне больше, чем я сама.
Кирьянов закашлялся.
– Чай не в то горло пошел, – прохрипел он.
– А у вас есть новости? – спросила я.
– Есть. Недавно пришли результаты экспертизы. На куртке Отто Копенберга обнаружены следы чужой крови.
– Кому принадлежит кровь, Вов?
– Не падай, Тань. Егору Громову. Похоже, именно Отто Копенберг убил его на парковке торгового центра.
– Что могло связывать Отто Копенберга и Егора Громова, кроме того, что они проживали в одном доме? Зачем Копенбергу понадобилось убирать Громова?
– Вот мы и вернулись к самому началу. Ходим кругом да около. Значит, чем-то Громов ему помешал. Но, по-моему, Тань, ты
