в качестве компенсации за вторую в этом веке резню армян. Плюс это марионеточное курдское государство, созданное по наущению большевиков и при их поддержке.
И не только курды постарались подобрать теряемое. Презренные болгары, которые несколько сотен лет боялись поднять глаза на турецкого воина, обнаглели настолько, что захватили часть европейской территории. А ещё впустили к себе в страну русских для защиты от Германии и Румынии, ещё довоенного союзника Турции. Не будь оккупирована и лишена государственности Греция, и греки бы постарались урвать себе изрядный кусок турецкой земли.
Но самая болезненная утрата, конечно же, Стамбул! Древняя столица турецкого государства, воистину жемчужина страны. Буквально все ожидали, что славяне покажут дикарскую кровожадность и устроят в городе жестокую резню. Они же отказались от штурма, который привёл бы к огромным жертвам среди мирного населения и гигантским разрушениям. Вместо этого они две недели стояли вокруг Стамбула и забрасывали его листовками на турецком языке о том, что не будут препятствовать исходу турецкого населения на азиатский берег Босфора. И не препятствовали! Их торпедные катера и прочие небольшие корабли даже оказывали помощь тем судёнышкам, у которых возникали проблемы с двигателями. А когда поток беженцев иссяк, просто вошли в город и приняли капитуляцию у гарнизона, «непостижимым» образом сократившегося раз в пять. Не зря говорят, что осёл, гружённый золотом, открывает ворота самой неприступной крепости.
Не удались никакие попытки прорваться с востока и сбросить четыре русские дивизии с азиатского берега в пролив. Те аскеры, что успели повоевать в Закавказье, рассказывали, что эти дивизии оказались вооружены намного лучше, чем оборонявшиеся в Армении и Аджарии. Многозарядные автоматические винтовки, позволяющие стрелять очередями, у каждого солдата. По сути, вся пехотная дивизия из пулемётчиков. Автоматические пушки, пусть и малокалиберные, в каждой роте. Никаких фуражек: голову каждого защищает стальной шлем, а грудь и живот — панцирь. Сам шайтан помогает гяурам, поскольку их артиллерийский огонь ведётся всегда точно по местам, где для атаки скапливаются воины. Хоть днём, хоть ночью. Авиация русских практически молниеносно выбила турецкую, и уничтожает любые воинские колонны, подтягиваемые с юга к линии Западного фронта.
То, что война практически проиграна, понимают все в правительстве и Генеральном Штабе. Понимают, что чем скорее будет заключён мир, тем меньшими будут потери. Как человеческие, так и территориальные.
По этому поводу у Исмета Инёню состоялся очень жёсткий разговор с британским и германским послами. Особенно — с британским, грозившимся президенту тем, что в случае заключения мира с русскими он будет признан британцами военным преступником, и Лондон сделает всё возможное, чтобы его арестовали в любой стране, куда тот приедет, и передали англичанам для «справедливого» суда. Двухчасовой разговор закончился тем, что Нэтчбулл-Хьюджессен настоял на посредничестве в переговорах всего лишь о перемирии, на которые летит в Крым Хасан Сака. Собственно переговоры о мире должны будут обсуждаться на мирной конференции с участием государств-гарантов территориальной целостности Турции (Англия и Франция) плюс Соединённые Штаты Америки.
На этой конференции никаких уступок русским в вопросе передачи им Проливов, как обещает англичанин, не случится. Вплоть до того, что прилегающая к ним территория будет передана Великобритании в аренду на 99 лет. Соответствующий договор будет оглашён на открытии конференции, чтобы русские даже не смели думать об аннексии захваченных ими земель.
Организацией переговоров о перемирии занималось британское посольство в Москве, представляющее интересы Турции. Хасана лишь поставили в известность о времени и дате вылета в Крым на самолёте с британскими опознавательными знаками да пообещали, что его визави будет Молотов. Так что свободных мест в «Дугласе» почти не было: помимо Саки и его помощников, летят Нэтчбулл-Хьюджессен с сопровождающими его лицами, среди которых, как хорошо известно Хасану, кадровый британский разведчик Питерс, прикрывающийся должностью помощника военного атташе.
С русскими согласовали воздушный коридор, и над Чёрным морем британские истребители, сопровождавшие борт от Анкары, сменили русские. Судя по отсутствию пропеллеров, реактивные, о которых Сака уже слышал, но видел впервые. Стремительные даже внешне, поскольку имеют скошенные назад крылья, хвост и рули, с каплевидной кабиной пилота, странными ножевидными пластинами на верхней поверхности крыльев и смешной «губой», нависающей над плоской «дырой» на носу корпуса.
Естественно, пара репортёров, которых взяли с собой Нэтчбулл-Хьюджессен и Сака, схватились за фотоаппараты, чтобы снять диковинку, но даже более рьяно, чем они, щёлкал спуском аппарата Питерс, бегая от одного иллюминатора к другому, чтобы снять плывущие в сотне метров от «Дугласа» истребители.
«Дипломатический борт» русские посадили на аэродром на мысе Херсонес, а самолёты сопровождения, к величайшей досаде Питерса, когда «Дуглас» замер на стоянке, улетели куда-то в другое место. Ему удалось снять с высоты лишь некоторые севастопольские бухты, где на десантные суда грузилась очередная партия русских войск.
Встречал прилетевших бывший посол Советского Союза в Турецкой Республике Виноградов, высланный из Анкары после объявления войны. Он мало знал Хасана, и особой приветливости не проявил. Нэтчбулл-Хьюджессена же и вовсе облил ледяной водой, объявив, что его присутствие на советско-турецких переговорах не просто излишне, но и бессмысленно:
— Советская и турецкая стороны способны самостоятельно решить интересующие их вопросы. Кроме того, советской стороне достоверно известно, что ваш камердинер является агентом германской разведки, имеет ключи от сейфа, где вы храните секретные документы, и нам не хотелось бы, чтобы секреты, которые вы можете услышать на данных переговорах, стали известны нашему общему врагу. Помимо этого, ни вы, ни ваши сопровождающие не имеют въездной визы, а значит, не можете находиться на советской территории. И лишь из уважения к вашему дипломатическому статусу мы не требуем от вас и ваших сопровождающих немедленно покинуть нашу страну. До окончания советско-турецких переговоров и отлёта турецкой делегации вам будет выделено помещения на территории аэродрома.
Никаких возражений Виноградов не захотел слушать, а возмущения британского посла переадресовал его московскому коллеге. Хотя, в общем-то, после известия о шпионе-камердинере, англичанин возражал без должного пыла.
Молотов же после взаимных приветствий в здании военно-морского штаба ошеломил Саку категоричным заявлением.
— Советское правительство настаивает на том, что наши с вами переговоры о временном перемирии не имеют смысла. Переговоры могут вестись только о безоговорочной капитуляции Турции. Вот советские требования, исполнение которых прекратит состояние войны между нашими странами.
— Но у меня нет полномочий на подписание такого договора, — едва нашёл, что сказать турецкий министр.
—
