— Коттен! — звал Джон. — Вставай, скорее. — Он встряхнул ее и потянул за руку.
— Что? — она моргнула, просыпаясь.
В комнате было темно, горела лишь одна свеча. Джон натянул фланелевую рубашку на одно плечо и лихорадочно просовывал руку в другой рукав.
— Быстрее, — сказал он, поднимая Коттен и сдергивая с кровати. — В доме пожар!
Она вскочила на ноги. Теперь чувствовался едкий запах горящего дерева, ткани, пластика. Джон схватил ее за запястье.
— Идем. — Он потащил ее в коридор. Остатки сна улетучились — она двинулась за ним, придерживая халат на груди. Дым стал гуще, из прихожей потянуло жаром. В гостиной полыхало жуткое оранжевое пламя — и они шли в ту сторону. Коттен застыла.
— Мы же идем прямо в огонь. — Она отпрянула назад, упираясь.
— Иди за мной, — хрипло произнес Джон и потянул ее за руку.
Она подумала, что они задохнутся раньше, чем сгорят. Кашляя, Коттен едва не потеряла Джона из виду в темноте, дым разъедал горло и ноздри.
В конце коридора он остановился и открыл дверь в кладовку. Расчистив проход, повел Коттен по узким ступенькам вниз.
Девушка жалась к стене, пытаясь нащупать перила. В темной кладовке было холодно, но хотя бы не так дымно.
Они обходили старую мебель, натыкались на сундуки, врезались в пластиковые ведра для мусора и пакеты, набитые, как ей показалось, тряпками или полотенцами.
Коттен задела груду тяжелых металлических труб, и те с грохотом покатились по голому цементному полу. Она упала на четвереньки.
— Черт.
Бедро пронзила боль в том месте, где она ударилась о трубы.
Джон подхватил ее за локоть и помог подняться.
— Там окно, — сказал он. — Вон там.
Она не видела окна, не видела ничего, просто брела за ним.
— Вот оно. — Джон забрался на старый верстак у стены. Открыл задвижку, толкнул окно, но оно не поддалось.
В подвале стало светлее, и Коттен оглянулась. Дверной проем наверху светился от огня, по ступеням стекал жар. Раздались треск и хруст, затем — грохот падающих досок. Бушующее пламя вскоре прожжет деревянные ступени и ворвется в подвал, чтобы спалить все вокруг.
— Мы умрем! — закричала она. Джон снова толкнул окно.
Коттен пошарила по верстаку и наконец нашла гаечный ключ.
— Попробуй этим. — Она протянула ему ключ.
Джон взял инструмент и ударил по стеклу. Со звоном посыпались осколки, Джон провел ключом по оконной раме, чтобы убрать оставшиеся куски стекла.
— Давай руку.
Коттен потянулась к нему, и он помог ей влезть наверх. Верстак закачался, дерево затрещало. Двоих он долго не выдержит.
— Я тебя подтолкну, — предложил Джон, переплетая пальцы. — Ставь ногу мне на руки.
Коттен поставила правую ногу на его ладони, и он поднял ее к окну. Она протиснулась наружу, коснулась земли ладонями, потом локтями, подтянулась, халат зацепился за раму. Коттен выбралась на маленький каменистый уступ прямо под верандой позади хижины.
Глаза тут же высохли от ледяного ветра, кожу покалывало, словно иголками.
Через минуту Джон ухватился за раму. Она вцепилась ему в запястье, потянула, помогая протиснуться в окно.
Он быстро вылез на каменный выступ.
— Ты цела? — Да.
— Нам придется лезть наверх. Справишься? Она посмотрела на скалы, казавшиеся отвесными.
— Придется.
Коттен последовала за ним по крутому подъему, ведущему к ровному участку у торца хижины. Она цеплялась за сухие кусты, выдирая некоторые с корнем. Поскользнувшись, упала на спину, поцарапавшись о жесткую землю. Затем снова попыталась вскарабкаться на скользкий уступ, нащупывая опору на обледенелой поверхности, хватаясь за землю, стараясь не запутаться в халате. Поднимаясь на ярд, она соскальзывала чуть ли не на два.
— Не могу! — воскликнула Коттен. — Слишком круто.
— Вставай, — велел Джон. — Ты сможешь. Еще всего несколько футов. — Он спустился к Коттен, обошел ее сзади и стал подталкивать. — Поднимайся.
Коттен посмотрела вверх. Справа пожар осветил небо. Она нащупала каменный разлом и уперлась ногой в ствол дерева.
Когда они выбрались на ровный участок, девушка оглянулась на дом. На сугробах блестели отсветы пламени. Огненные языки вырывались через крышу и ревели в окнах; крыльцо обрушилось. Хижина горела как лучина, словно была сделана из тонких деревянных палочек. Искры с крыши перекинулись на сухой орех рядом с домом.
Джон толкнул Коттен на землю и зажал ей рот рукой.
— Тихо, — прошептал он, указывая на что-то. — Смотри.
Вдали под деревьями, в отблесках пламени, виднелись две фигуры, два туманных силуэта; они наблюдали за пожаром. Ярдах в тридцати от них стояли машины Джона и Коттен. Чтобы добраться до автомобилей, пришлось бы пройти мимо этих людей.
— Мы не сможем попасть к машинам, — прошептала она.
— Нам и не нужно, — отозвался Джон.
ВЕШИ ЛИЛЛИ
Джонс! — Джон колотил по двери дома фермера, другой рукой поддерживая Коттен. — Откройте, Джонс!
Коттен стучала зубами, отчаянно сжимая порванный халат. Пальцы сперва покалывало, но теперь они онемели. И она уже минут пять не чувствовала ступней.
Джон снова постучал, и тут загорелся фонарь над крыльцом.
— Кто это? Что нужно? — раздался дрожащий старческий голос.
— Джонс, это Джон Тайлер. Нам нужна помощь.
— Джон? — дверь приоткрылась, в щель выглянул Кларенс Джонс. — В чем де… — При виде них у старика отвисла челюсть. — Сейчас достану одеяла.
Джон отнес Коттен на диван и стал растирать ей руки и ноги.
— Держите. — Джонс свалил одеяла рядом с ними. — Принесу вам горячего шоколада.
Он пошел на кухню.
— Я никак не согреюсь, — хрипло проговорила Коттен, дрожа.
Джон набросил на девушку оба одеяла и сел рядом. Он положил ее ноги себе на колени, подышал на руки и обхватил ее правую ступню.
— Ну что, пальцы оживают?
— Постепенно, — она свернулась клубком и опустила голову на подлокотник.
Мысли вертелись вокруг ужасного побега из кладовки и по склону горы. К тому же она была босиком, Джон нес ее, где мог, бежал, останавливался передохнуть, поднимал ее, перетаскивал через груды камней, тянувшиеся от задней части дома к ручью далеко внизу, в темноте огибал валуны и царапался о каменные выступы, обходил обледеневшие глыбы и упавшие деревья. Каждый раз, когда они останавливались и она становилась на ледяную землю, ноги обжигало, словно огнем.
