во что-то иное.
Анна украдкой посмотрела на него.
— Красивое имя, — призналась она.
— Было бы красивым, если бы принадлежало достойному человеку, — невесело заметил граф.
Рука Анны застыла в воздухе. Она спросила:
— А вы разве не достойны своего имени?
Он ответил не сразу, склонив голову в раздумьях. Спустя недолгое время ответ был готов, но озвучить его оказалось куда сложнее, чем он мог себе представить. Слова застряли в груди, каменной тяжестью сдавливая сердце со всех сторон. Но ему вовсе не обязательно было говорить эти слова вслух. Анна и так поняла, что он хотел сказать и каков был его ответ.
Глава 28
Когда первая помощь была оказана сполна, а раны перевязаны, Анна вышла из комнаты графа, тихо прикрыв за собой дверь.
После разговора с хозяином замка на душе остался неприятный осадок. Медленно бредя по длинному коридору, Анна задумалась о том, что такого должно было произойти в жизни графа Эмирсона, что он посчитал себя недостойным носить имя, подаренное ему матерью? Но несмотря на то, что она упорно пыталась найти ответ, у нее ничего не получалось.
В раздумьях Анна не заметила, как дошла до главных дверей. Она потянула за ручку в полной уверенности, что дверь подчинится ее движению и откроется. В лицо подул прохладный ветер, со стремительной скоростью гнавший куда-то по небу пушистые облака. Анна вышла на крыльцо и, присев на ступени, уставилась на сгорбленные деревья. Какие же они были сухие. Словно ни одна капля не орошала их вот уже несколько сотен лет.
Могла ли она смириться с тем, что вновь заточена в замке в компании чужих ей существ и людей? Нет! Смириться с подобным было решительно невозможно. Человек, лишенный свободы, будет жаждать только ее. Вот и мысли Анны, которая была лишена возможности вернуться домой, были переполнены желанием вновь оказаться рядом с отцом. Если бы не чертова метка, то уже прошлой ночью она была бы дома. Но все повернулось не в ее пользу. Неудача определенно ходила за ней по пятам. Ведь вчера она не только столкнулась с хищным зверем, чуть не став его ужином, но и повстречала того, от кого хотелось бы держаться на расстоянии. Альберт видел ее и знал отныне, что Анна жива. Единственное, что немного вселяло в нее надежду в нынешних обстоятельствах — так это, пусть и крохотная, но вероятность, что Альберт проявит человечность и сообщит отцу, что его дочь жива и здорова.
Анна встала со ступени и подошла к деревьям. Положив ладонь на один из хилых стволов, она ощутила под пальцами странное тепло и невероятную сухость. От ее прикосновения посыпались на землю мелкие древесные крошки. Казалось, дерево не погибало лишь потому, что не могло умереть. Оно вынуждено было жить в страданиях, подобных тем, что испытывает заблудший в пустыне путник, которого мучает немыслимая жажда, распаляет огненное солнце и обжигает раскаленный песок.
Сердце Анны заныло от жалости. Но ей в голову тут же пришла прекрасная идея. Она решительно взбежала по ступеням внутрь, быстрым шагом направившись на кухню. Схватив с нижней полки кухонного шкафчика большую кастрюлю, Анна заполонила ее водой из-под крана-водопада. К дереву она возвращалась уже не так бойко, неся перед собой тяжелую кастрюлю, содержимое которой плескалось при каждом ее движении и окропляло влагой и без того подпорченное платье.
Дойдя до места, Анна зачерпнула воду кружкой, которую тоже прихватила с собой, и принялась поливать землю у корней. Но сколько бы она ни лила воды в надежде избавить несчастное растение от жажды, земля едва меняла цвет. Вода будто испарялась с ее поверхности, едва коснувшись корней. Наконец Анна дотронулась того места, которое, по ее предположениям, должно было быть влажным, но с удивлением обнаружила, что земля по-прежнему оставалась сухой. Она была абсолютно беспомощна перед магией проклятия, которое пропитало и стволы, и корни, и даже землю своими ядовитыми веществами.
Особенно ни на что не надеясь, Анна все же опустошила кастрюлю, но только больше устала и выбилась из сил. Затем девушка поднялась в свою комнату, но остановилась возле покоев графа.
Тихо постучав, она спросила:
— Как вы?
— Лучше, — послышался ответ за дверью.
Анна кивнула, больше ничего не сказав. Зайдя в комнату и закрыв за собой дверь, она, повернувшись, замерла на месте. На кровати лежало несколько платьев, а на полу стояли новые туфли. Откуда они здесь взялись? Анна недолго задавалась этим вопросом. Конечно, об этом позаботился граф.
Девушка с любопытством приблизилась к нарядам. Прикоснувшись к ткани простого, но в то же время красивого одеяния, Анна невольно улыбнулась уголком губ, а затем выбежала из комнаты, вновь замерев перед покоями графа.
— Спасибо! – горячо и искренне поблагодарила она.
— За что? — уточнил он, впрочем, прекрасно зная, о чем она говорит.
— За новую одежду и обувь, — пояснила Анна, в упор глядя на красную дверь, словно могла видеть его сквозь нее.
— Вам они понравились?
— Конечно! — восторженно закивала Анна. — У меня таких никогда не было!
— Вам придется задержаться здесь ненадолго, так что без свежей одежды не обойтись, — сказал граф так, словно не нуждался в ее благодарности.
Поняв, что более хозяин замка разговаривать с ней не намерен, Анна вернулась в комнату и присела у изножья кровати, рассматривая одежду и думая о только что сказанных им словах. «Задержаться здесь ненадолго», — так и крутилось в ее голове. Значит ли это, что совсем скоро, если она является истинной, она избавит графа от проклятия и сможет вернуться домой, к отцу? Но сколько это — «ненадолго»? День, неделя, месяц?
Анна грустно вздохнула. Положив голову на руки, девушка обратила взор на ясное небо за окном. Глаза стали медленно закрываться. Ее снова клонило в сон. Пребывание в замке явно сказывалось на ней странным образом. Ей постоянно хотелось спать. Она ощущала такую усталость и изнеможение, будто ее вынуждали ежедневно перетаскивать на спине целую тонну камней. Наконец тело расслабилось, и веки окончательно закрылись. И ее вновь унесло в знакомое, но очень далекое место…
Когда она очнулась, то ничего не увидела. В месте, где она оказалась, хозяйничали тьма и холод. Анне не нравилось ощущение, которое она испытывала, находясь здесь. Дурное ощущение. Тревожное
