штрафной стоянке. Вся целая… Я всему верю, но она вся целая. Я посмотрел внимательно: у нее задние стекла как совсем новые. Запомни это. Следующее "нет": фирма "Тандем" съехала, такой фирмы нет. Вчера была, а сегодня уже нет. Совсем нет. Даже в интернете. Там коттедж пустой, он полностью освобожден. В нем пусто, Анна. Третье…
— Тридцать секунд, — невольно перебила она, чтобы перевести дух.
— Это уже не важно, но это не третье "нет", — спокойно чеканил босс. — Я повторил запрос. Более подробно и настойчиво. Мои эсбешники оттуда, знаешь, как это… лопухались, да?
— Лопухнулись.
— Так, да. Очень сильно лопухнулись. Кандидат действительно имел отношение к службам. Сложная цепочка. Они извинились. Я связался с заказчиком. Они тоже извинились. Есть отступные, Анна. Немного, но все же компенсация… Анна. Третье "нет" — это больше ничего "нет". Службы обещали разобраться с Медведевым… И вот, видимо, уже есть результат — эта дача стала свободна, они ушли. Мы не знаем, кто они, и знать не должны. С меня тебе бонус и отпуск.
Знал бы босс сколько еще "нет"!
Знал бы "босс", что сейчас каждым этим "нет" вынимает из под нее опоры, будто она — мост между необитаемым островом и материком… Почти то же самое уже успел сделать Медведев…
— Есть еще одно очень важное "нет", Петер, — тихо сказала она, чувствуя нестерпимую сухость во рту. — Ты можешь сейчас приехать ко мне и уделить мне ровно два часа?
Босс взял тайм-аут на две секунды.
— Значит, тебе нужно Анна. Я буду.
Ну, хоть замуж за него выходи, если предложит!
После десятого километра от МКАД по Ярославке босс руками стал держать руль выше, чем обычно. Начал напрягаться.
Она думала поехать самой — плюнуть на все явные и иллюзорные опасности, добраться до своей "мазды" и проехаться. Но впервые за лет так надцать доверилась интуиции, а интуиция советовала заручиться сегодня помощью одного хорошего-мужика-не-сволочи, пусть и немца… тем более немца.
— …Ты вполне уверена, Анна? — не выдержал босс. — То есть ты вполне уверена, что охрана тебя там не запомнила? Я имею в виду, в лицо…
— Петер, не будь занудой, — деловито пококетничала она, а потом и поинтриговала: — Мне сейчас другая память дороже…
До заветного поворота оставалось недолго.
— Теперь направо…
Босс хмыкнул, чересчур даже аккуратно повернул — и взялся за нижнюю часть руля, как держал руль обычно.
Лес, лес, потом вдали — небольшой подъем, знак справа… поле-пустырь, еще не застроенное коттеджами, но скоро…
Лес кончился.
— Теперь налево.
Что это было раньше — просто загадка. Что это, вообще, был за артефакт? Еще недавно действовавший, а ныне уже бывший пост полиции, больше похожий на сельский магазин постройки начала восьмидесятых… Старая милиция? Сельпо? Ангар для ремонта маленьких летающих тарелок, поставленный тут, на отшибе, инопланетянами?
Обшарпанная бетонная коробка со стеклянным фасадом. Бетонная площадка перед фасадом. Разнотравье, торчащее между щербатых плит. Никаких вывесок. Распахнутая дверь.
Она вошла без страха.
Внутри — то же самое, что было видно снаружи. Пусто. Никакого стола. Даже клетки "обезьянника" нет. Выходит, тогда "обезьянник" ей мерещился, как неизбывная боль прошлого…
Только абсолютно непонятного назначения лавка, выкрашенная в такой густой зеленый цвет, будто вся она состояла из окаменевшей краски, так и осталась притороченной к стене. Похоже только эта лавка тут и была всегда… с того дня, когда этот ангар-сельпо вырос, как гриб-дождевик на краю поля-пустыря. Скамейка для "штрафников"… или запасных?
Она пригляделась к полу. Свежие отверстия. В стене — тоже Врете! Был "обезьянник"! Был да сплыл.
Она вошла в виртуальное пространство "обезьянника" и спокойно уселась на лавку, даже не проверив, не грязная она или вообще. Никакого страха. Никакой тошноты!
— Вот так, Петер, — сказала она. — Ты догадываешься?
— Я приближаюсь… — честно и очень точно ответил босс.
Он тоже вошел в виртуальное пространство "обезьянника" вслед за ней и теперь стоял перед, улыбаясь. С такой улыбкой может стоять перед учительницей примерный школьник, первый раз не выучивший урок по уважительной причине.
Она смотрела на человека, стоявшего над ней в виртуальном "обезьяннике" — и не чувствовала никакого страха…
— Ты замечаешь, что здесь даже не пахнет?… Я имею в виду, не пахнет нечистотами… мочой?.. — не постеснялась она. — А ведь давно…
Она не договорила, а босс усмехнулся.
— Пойдем отсюда, — повелела она.
Она встала со скамейки, и они вышли под солнце. Не надо было больше интриговать.
— Это та самая "полиция", Петер, — призналась она. — Хочешь верь, хочешь нет… Наркотой я давно уже не баловалась.
— Да, — доверительно кивнул босс.
Сказать ему, что здесь наверняка установлена камера скрытого наблюдения и работает себе в эту самую минуту?.. И "прослушка" — тоже…
— Ты догадался, каково оно, самое главное "нет" в этой странной истории?
— Я готов тебя слушать, Анна, — весомо смирился босс.
— Это самое большое "Нет". Ты был прав тогда. Нет ничего. Никаких масонов. Нет фирмы "Тандем". Но самое главное, Петер, нет и никакой гонконгской фирмы. Никаких Инвестов-энд-Инвестов… Ты же сам это когда-то предположил. Ты — суперпрофессионал, Петер. Просто мы все повелись… А ничего нет. Есть только моя проблема…
Босс огляделся. Внимательно посмотрел на бессмысленную бетонную коробку, будто тоже подумал про скрытую камеру наблюдения и тоже решил ничего о своем подозрении ей не говорить.
— Они оставили компенсацию, — заметил он про последний достоверный след существования Invest&Invest. — Она твоя.
— А если разобраться, то, конечно, твоя… — парировала она. — Ты просто влип в мою старую историю.
Босс пожал плечами и снова усмехнулся.
— И у меня последняя просьба по этому ордеру. — Она достала листок, на котором было написано имя "Ростислав Вилинбахов", предположительный год рождения и, уже точно, номер школы и год ее окончания. — Попроси собрать инфу по этому человеку. Очень срочно, Петер. На этом должно все кончиться.
Босс взглянул — и кивнул. И убрал листок в карман пиджака.
— Знаешь, какая будет идея, — перешел босс на шепот. — Позвони ему
