пойдёт.
– А-а-а-а, не дам явык! – перестал притворяться мужик и заорал во весь голос.
Отец засмеялся. Подошла мама и наклонилась к больному.
– Всё, идите отсюда, ждите меня в машине, – скомандовала она Косте и мужу, а сама, поглаживая больного по голове, начала его успокаивать.
Часть 7. Костыльков
Глава 7.1
Костыльков сидел в просторном кабинете губернатора и слушал его пространные речи.
Андрей Андреевич Привозной, губернатор края, управлял своим небольшим, но богатым царством уже почти десять лет. Будучи человеком самодостаточным, то есть никем не ставленным в качестве марионетки, он умудрялся со всеми налаживать партнёрские отношения и устраивать все существующие политические и бизнес-сообщества.
Костыльков входил в так называемый клуб, или ближний круг, губернатора, который тот собрал вокруг себя для обсуждения важных дел, принятия решений и просто отдыха.
Привозной всеми руками поддерживал президента, что и давало ему возможность держаться на плаву и решать множество вопросов как в Москве, так и в других краях и областях страны на благо членам клуба.
– Всё-таки удобные у тебя тут кресла. Правильно, что мы тогда денег не пожалели. Босс должен работать в комфортной обстановке. – Костылькову надоело слушать губернатора, и он прервал его таким своеобразным способом.
– Сан Саныч, ты это к чему сейчас? – вдруг остановился разгуливающий по кабинету губернатор и пристально посмотрел на Костылькова. – Я же тебе говорю, государственная программа, – не дождавшись ответа, продолжил он, – это Москва, Кремль. Здесь вопросы задавать не нужно. Нужно исполнять как можно быстрее и эффективнее. Используя любые доступные методы.
– Ты мне угрожаешь? – вспылил Костыльков.
– Дурак ты, Костыльков. И не лечишься, – ласково ответил Привозной и подошёл к вмонтированному в книжный шкаф бару. – Мы тут все в одной лодке. – Он достал два бокала, плеснул виски из бутылки и, подойдя к Костылькову, поставил ему бокал на подлокотник кресла. – Решение они это всё равно продавят, это, Саша, государство. А пока ещё готовы купить, я тебе советую… – Он чокнулся с всё ещё не тронутым бокалом Костылькова и залпом выпил всю порцию. – Не советую… прошу… как товарища…
– Ладно, извини, Андрей Андреич. – Костыльков взял свой виски, поднялся с кресла, мимолётным движением крутанул бокал, вдыхая аромат, и сделал небольшой глоток. – На нервах я последние дни. Я подумаю… – Он поставил бокал обратно на подлокотник и, не прощаясь, направился к выходу из кабинета.
Аккуратно закрывая за собой дверь, он услышал звук поставленного на стеклянный столик пустого бокала. Звук был нервный и громкий, Костыльков почувствовал, как с раздражением, поставив бокал на стол, губернатор оскалился и посмотрел ему в спину.
Костыльков вышел на улицу. Через три секунды к подъезду подъехал его «мерседес». Не дожидаясь полной остановки, из передней пассажирской двери выбежал охранник и, окинув округу профессиональным взглядом, открыл заднюю дверцу.
Костыльков не спешил садиться. «Почему погода всегда соответствует настроению?» Он поднял непокрытую голову вверх, подставляя лицо под мокрые стрелы снега с дождём, чуть щурясь, чтобы поберечь глаза, медленно вытер лицо ладонью и, сурово посмотрев на охранника, скомандовал:
– На завод.
Костыльков зашёл в приемную, на ходу скидывая пальто. Дверь в кабинет была приоткрыта.
– Доброе утро, Александр Александрович, – подняла голову от компьютера секретарша и кивнула на дверь кабинета: – Игорь Иосифович ждёт.
– Привет, – кивнул в ответ Костыльков, направляясь в кабинет.
– Ты что так долго? Ездил куда с утра? – Ему навстречу поднялся с кресла Моцарт.
– И тебе доброе утро, – ответил тот, пожав протянутую руку и слегка приобняв друга.
«Он знает, где я был», – почему-то подумал Костыльков, но не придал этому значения. Он подошёл к шкафу, взял плечики и повесил пальто. Моцарт, снова устроившись в кресле, спокойно наблюдал за ним.
– Ты расскажешь? Или мне начать? – спросил Моцарт.
Костыльков подошёл к стеллажу с книгами. В небольшой нише стояли проигрыватель дисков, видеомагнитофон и чёрный агрегат всего с одной кнопкой на передней панели. Он нажал эту кнопку и сел в кресло напротив Моцарта. По всему кабинету пошёл еле уловимый гул, и сотовая связь сразу перестала работать. Антипрослушка работала безотказно. Никакие внешние устройства в данной комнате теперь не могли ни вести запись, ни просто прослушивать разговор.
– Был у губернатора, – небрежно бросил Костыльков, – как всегда, ничего конкретного.
– Я не понял. Он тебя поддержит? – спросил Моцарт.
– Куда он денется… Но открыто против Москвы не пойдёт.
– Ясно, – Моцарт замолчал.
Пауза затянулась. Костыльков ждал, когда выдаст свои новости Моцарт, а тот ждал продолжения рассказа о губернаторе. Около двух минут они молчали, рассматривая то свои руки, то руки друг друга. Наконец начальник охраны не выдержал:
– «Негоциант» резко увеличил отгрузки продукции. – Он привстал, сел на самый краешек кресла и в упор посмотрел на шефа. – Два заказа подряд в сумме как месячные отгрузки. Хотя всех своих основных клиентов они уже отгрузили.
– Это разве плохо? Когда продажи растут.
– Это замечательно. Но в этом случае очень странно. Они конкретно запросили товар с левыми акцизами. Ты не в курсе, кому они собираются это продать?
– Я не в курсе. – Костыльков поднял глаза и встретился с Моцартом взглядом. Он вдруг ощутил, что перед ним лев, спокойный, уверенный и всегда готовый к прыжку. «Или вместе до конца, безгранично доверяя, или надо расходиться». – Это я должен выяснять? – вдруг вспылил он и выпрыгнул из кресла. – Мне зачем тогда служба безопасности? Ты мне тогда зачем? – Костыльков вплотную приблизился к Моцарту и навис над ним.
– Саня, успокойся. – Игорь не шевельнулся. – Я сам полчаса назад узнал. Потапов сказал.
– Я тебе не Саня, – прошипел Костыльков, – иди и выясняй, в чём тут дело, – проговорил он медленно каждую букву, затем размеренным шагом вышел из кабинета.
Костыльков сразу направился в отдел продаж, которым руководил Потапов. Собственно говоря, управляли продажами опытные менеджеры, подчиняющиеся заместителю Потапова. На нём же лежала совсем другая функция, очень простая, но тем не менее одна из самых важных и ответственных. Он контролировал потоки водки с легальными акцизными задекларированными марками и с фальшивыми, которые подделывались и лепились на те бутылки, которые шли только проверенным клиентам через самого надёжного дистрибьютора – «Негоцианта». Водка в бутылках, конечно, была одинаковая. Но с той, которая шла без акцизных марок, не платились налоги. Прибыль от продажи такой водки была в несколько раз выше, чем от легальной.
– Жора, доброе утро, – открыв дверь кабинета начальника отдела продаж, поприветствовал Костыльков.
– Доброе, шеф, – ответил Потапов, убирая ноги с мягкого пуфика и садясь в кресле прямо.
Потапов весил около ста шестидесяти килограммов и в свои сорок пять
