которому он высказал свои соображения. — Потому как в параллель с учёбой у Беглова значатся Приднестровье в 1992 году, где он будто бы воевал у казаков, и Босния в 93-м. А потом он идёт на срочную службу в БАО, прикинь!
Оба засмеялись. Не вязалось одно с другим — именно что до смеха не вязалось.
— А сразу после дембеля попадает в Чечню, в гвардейскую мотострелковую бригаду! А ещё через пару лет — уже спецназёр. Ага, и параллельно — корреспондент газеты.
И ещё одно: не видел я его в Приднестровье…
Наводил я справки и дальше. В 95-м он будто бы в Чечне, как я сказал. Но тоже странность: контрактник из БАО оказывается не просто в гвардейской пехотной бригаде, но параллельно служит командиром орудия в отдельном гаубичном дивизионе. Сержантская должность, артиллерийская учебка, как минимум. А он туда — с рядовой должности в ПВО!
Опять неувязка. И опять смешная.
В 95-м или в 96-м году начинает служить в ФСБ. Сразу лейтенантом. Прикинь — сержант-артиллерист?
Ну, ладно, диплом у него есть, может, его учли. Хотя в ФСБ, да чтобы из гражданского вуза в лейтенанты попасть… Это надо было несколько лет: «Повинуясь велению совести… не имею морального права скрывать факты… готов приложить силы в качестве внештатного сотрудника…». Понятно?
Алексей кивнул. Понятно, стукачество как стажировка.
— Дальше он вроде бы опять в Чечне, с 99-го до 2005 года. Ранен, награждён. Получил я тут… э-э, в одном месте данные о его операциях во время второй чеченской, причём командовал он отдельной группой. В целом создал о себе впечатление, что неплохой штабист, но слабый командир. То есть план операции разработать может неплохо, а вот боем руководить не способен, на обстановку реагирует слабо, замедленно. При резкой смене обстановки уходит в себя, теряет инициативу и командовать бросает. Откатывается на роль рядового бойца.
Так что успехи были, но в целом как о командире впечатление оставил между нулевым и негативным. А в прошлом году его — прикинь, уже полковника! — увольняют по сокращению штатов! Да ещё «без права ношения мундира»! А? Как тебе?
— Подожди-ка, — Кравченко нахмурил лоб. — В 95-м лейтенант, а в 13-м — уже полковник? За восемнадцать лет службы?
Тихон пожал плечами:
— Ну, выслуга, возможно. Я не знаю точно, как там у них, в ФСБ, за сколько год на боевых идёт. Может, за три. Как раз и получается от лейтенанта до полковника. Хотя сам понимаешь — получил ли он это звание на самом деле, я не поручусь. Вот как-то не осветили мне именно эту информацию так, чтобы я поверил.
К тому же знал я оттуда одного настоящего офицера. Правда, из ПГУ, из внешней разведки по-нынешнему… Фамилию не скажу, он живой ещё, а зовут Евгений Тимофеевич. Прикинь, когда-то самого Конана Молодого от провала спас: перехватил у него портфель с компрометирующими документами, когда у того контрразведка супостата не на хвосте, а уже на загривке висела. И спокойно на метро в посольство наше отвёз. Без всякого прикрытия.
Алексей вспомнил своё подобное приключение в Москве.
Тихон словно подслушал его мысль:
— Помнишь, я тебя раз так прогнал? В качестве прикрытия? Это я тот рассказ запомнил. И показалось мне, что правильно будет и в наших делах такой вариант отрабатывать. Но дело не в этом. А в том, что этот самый Евгений Тимофеевич при подобных заслугах до полковника только к концу службы дошёл. А ведь прошёл ещё Германию послевоенную, Испанию при смене Франко, Ливан во время гражданской войны. В операции по освобождению захваченных там наших дипломатов участвовал. Техник был от Бога, такие прослушки устанавливал! Молодёжь учил…
Шеф помолчал, то ли вспоминая, то ли раздумывая, стоит ли делиться ещё чем-то. Видимо, решил, что не стоит, и продолжил:
— С Бегловым другое интересно: отзывы о нём довольно смутные. Отморозком его почему-то считали. По слухам, даже психолога на него натравили… В общем, с вопросами у парня биография, — после паузы подытожил Ященко. — Вроде бы всё возможно, но вероятности друг с другом не вяжутся.
Он помолчал, потом махнул рукой:
— В Крыму он был в параллель с нами. И туда его заводила, как я понимаю, «пятёрка» — ну, нынешняя, имеется в виду. Сам знаешь, кто это. Подводили его к Аксентьеву, когда тот стал премьером, через Молодая, он у того стал советником по информации и пиару. Ты с ним не общался, а я пересекался пару раз. Там какая-то сложная каша была, вокруг Аксентьева. Сам он, если помнишь, — Алексей кивнул, — был лидером «Русского единства» крымского, так что контакты соответствующие. Ещё в ноябре к нему подошло «Отечество» в лице Буравлёва, председателя. Затем возникло несколько патриотических движений и клубов, были подписаны соглашения и всё такое. Опять же, сам понимаешь: каналы. Прикинь?
Оба синхронно усмехнулись.
— Ну что у них, у ребят этих, есть склонность приписать себе чужие заслуги, — этого не отнять. Тебя тогда в Крыму ещё не было, это 26-го произошло, февраля. Тогда меджлисовцы напали на Верховный Совет, два человека погибло, а те даже первый этаж захватили. Мы с казаками людей подняли, отряды казачьи сбили, байкеров. В общем, выгнали меджлисовцев. Они же такие — смелые, когда десятеро на одного, да власти сочувствующие за спинами. А тут — и не рыпнулись. Мы на ночь караулы расставили, а утром, часа в четыре, уже «вежливые» нарисовались. Мы им здание передали. В смысле — передали здание казаки. Местные.
Тихон хитро посмотрел на Алексея. «За это „Мужество“ дали?» — сообразил тот. Награждение Ященко орденом Мужества отмечали в своё время весело. Но за что конкретно тот его получил — шеф не говорил. Не сказал и сейчас.
— По совокупности, — промолвил значительно. — Неважно. Но, в общем, эти Аксентьева поначалу обсели, а потом в ЦК это было предъявлено как результат их и только их усилий.
Но результат оказался противоположный. Записали за ними косяк. Кровь пролилась — и по их вине. Или недосмотру, неважно. В таких ситуациях любой недосмотр — вина. А был там такой генерал Тимофеев, когда-то в Приднестровье служил. Тот вообще ставил вопрос об аресте нашего героя. Но Аксентьев за него тогда заступился. Тем не менее в ЦК ребята не дурные, видят всё получше нас — и этих, в общем, решили держать от дел подальше. Тем более вопросов накопилось к ним немало.
— Славянск? — сообразил Алексей.
— В частности, — кивнул Ященко. — Похоже, решили шельмецы свою игру сыграть. Пользуясь обстоятельствами и авторитетом России. Который она за
