Книга Парадокс Харди - Свир

какая-то огромная версия типа F, но если худшее, что они до сих пор видели, был страйдер F12, то это должен был быть, как минимум, F20, если не больше. Ещё и с каким-то отростком там, где у него должен был хвост. Или, наоборот голова. Сандре было проще думать об этом конце как о хвосте – так страйдер напоминал скорпиона, хоть что-то привычное. Сандра не сильно бы удивилась, если бы однажды из слезы вышел F14 или даже 16, но индекс 20? У такого старйдера главный узел мог быть где угодно – они ведь не видели промежуточных стадий и не могли спрогнозировать. И какой же он был громадный!

Вторая неправильная вещь – в углу экрана мигала оранжевая надпись LIVE.

Страйдер должен был выбраться из слезы минимум четыре часа назад. Скорее всего, это произошло раньше. И он до сих пор цел? С ним не смогли справиться за четыре часа? Этого просто не могло быть!

Сандра протолкалась через толпу к стойке и попросила у продавца два сэндвича. Тот отдал ей пакет и взял деньги, не отводя взгляда от экрана.

– Напоминаем, что лейтенант Фрай – последний из «клинков» базы «Мёльн», которая прибыла на место первой. Они сдерживают продвижение страйдера уже четыре часа пятнадцать минут. Им на смену придут «клинки» из Берлина, там находятся сразу две базы. Они уже готовы, как нам сообщают. Последний раз мы сталкивались с подобной ситуацией пять месяцев назад. Тогда все десять бойцов базы «Хорн» были выведены из строя, и сражение продолжили «клинки» из Золингена. Пока ситуация остаётся тяжёлой. Страйдер продвинулся на…

Сандра схватила пакет и выбежала из магазина, забыв про воду, которую тоже хотела купить.

Четыре часа, и они ничего не могут с ним поделать. Сколько клинков было на базе «Мёльн»? Она же тогда читала про неё. Не меньше пятнадцати. Там были очень сильные парни. Номер 70, Пит Эрнандез. Неужели даже он не смог справиться с этим страйдером?

Сандра отправилась в здание вокзала: там напротив табло с поездами висел большой экран, на котором крутили видео с живописными пейзажами и прочим, но в случае атак страйдеров или других важных событий показывали новости.

Под экраном она и просидела чуть не всю вторую половину дня, наблюдая за тем, как «клинки» выходили один за одним… Страйдер лишился нескольких щупалец – которые всё равно мог скоро отрастить, – но серьёзных увечий у него не было. И он продвигался на юг, пусть медленно, но продвигался…

А «клинки» погибали, падали, ломались.

Сандра сидела на жёсткой пластиковой скамье, и её колотило, как от холода. Они лишь однажды встала: сходить в туалет и купить воды.

Сидеть было тяжело. Тело требовало другого: бежать, сражаться, бить, хоть что-то делать, а не сидеть в этом тупом отчаянии. Сандра так навыкручивала себе пальцы, что они болели.

Закадровый голос на экране в который раз говорил, что никаких комментариев насчёт Гарета Найта от командования не поступало. А все спрашивали, где, чёрт возьми, Гарет Найт! Требовали отправить против страйдера его и прекратить посылать на убой более слабых «клинков», у которых всё равно не было шансов против F24X. Так назвали нового страйдера, который был не просто более крупной версией обычных F, но ещё и имел очень опасный и маневренный хвостовой отросток.

– Европа уже много лет не видела таких разрушений и таких длинных сражений… – с надрывом в голосе говорил диктор, а бой на экране всё длился и длился.

Сандра встала со скамьи и на деревянных ногах пошла к выходу. В шесть ей надо было быть на работе – начиналась ночная смена. Обычно она ложилась спать на пару часов после обеда (остальное досыпала на рабочем месте, пока не было машин), но сегодня не смогла, и ей казалось, что она не спала уже два дня, такой вымотанной она себя чувствовала.

Страйдер двигался не на них, а строго на юг. Сандре не было страшно за себя, но очень и очень страшно – за всех тех «клинков», что упадут сегодня.

По дороге она купила наконец еды и заставила себя поесть. Раньше ей приказывали есть, даже если не хочется; теперь о ней некому было позаботиться. Теперь она сама говорила себе: «Ты должна поесть. Организму это нужно, хотя он поломался и не понимает».

Сменщик ушёл не сразу после её прихода. Они немного послушали радио вместе. Ещё он предупредил её, что ночь будет не такая спокойная, как обычно.

– Почему вдруг?

– В смысле, почему? Страйдер не так уж далеко. Сейчас все куда-то едут, бегут. Ты видела, сколько поездов идёт? Вон к тому окну сходи и посмотри.

Сандра и правда не видела, хотя проторчала весь день в зале ожидания на вокзале. Но она не слышала ни объявлений о поездах, ни их самих, проносившихся за стеклянной стеной. Она смотрела на экран.

– Иди сюда, покажу кое-что, – сменщик позвал её к пульту. – Ворота три и шлагбаум три. Вот этот переключатель и вот этот…

– И зачем они?

– Сейчас объясню. Сегодня будут машины, такие здоровые цистерны, серебристые с оранжевым… Приедут за авиационным топливом, оно в малом хранилище за специальным контуром. Если они приезжают, пропускаешь их за шлагбаум три. Не как обычно, а за третий, вон туда… Ворота три не открываешь.

– Хорошо, я поняла… – ответила Сандра чуть озадаченно. Она даже не знала, что здесь есть и авиационное топливо.

– Босс обещал прислать нам прямо сюда человека, чтоб перепроверять документы, но пока никого нет. Так что на въезде ты будешь одна. Так вот: пропускаешь за третий шлагбаум и вызываешь Бергера из офиса. Он должен проверить их бумаги, потому что сейчас мы авиационное топливо отгружаем только военным, больше никому. И не каким попало военным, а тем… – он ткнул в сторону радио. – Больше никому не даём. У них специальные бумажки есть, что это для вертолётов из группы поддержки, Бергер знает. Когда он даёт отмашку по рации, только тогда открываешь ворота. Поняла?

– Да, поняла…

Напарник её будто и не услышал. Он махнул рукой и пошёл к выходу:

– За целый день не смогли выбить одного страйдера… Что за срань происходит?

Сандра осталась одна.

Глава 21. Предельный индекс

Радио не умолкая говорило об атаке. Прошло уже одиннадцать часов с момент выхода страйдера. Он сумел продвинуться на двадцать километров к