особняку. Один из охранников вышел и открыл мою дверь, когда я вошел.
Дворецкий поприветствовал меня и проводил в гостиную.
Я приходил сюда миллион раз по разным поводам, и все же картина «Ореста, преследуемого фуриями», висящая над камином, всегда очаровывала меня. Я просто стоял там, засунув руки в карманы, загипнотизированный мазками краски и композицией фигур.
— Бог знает, сколько раз ты еще будешь очарован этим произведением искусства, Люцифер, — раздался позади меня глубокий хриплый голос с русским акцентом.
Я оглянулся через плечо с ухмылкой на лице.
— Когда дело доходит до красоты, сколько бы раз ты ни был свидетелем этого, этого никогда не бывает достаточно, Максвелл.
Максвелл издал хриплый смешок и кивнул.
— Хорошее замечание.
Я подошел к нему, и он заключил меня в дружеские объятия.
Максвелл Резников. Низший босс российского преступного мира.
Я давно знал Максвелла. Впервые я встретил его, когда собирался убить в драке в клетке, устроенной его отцом и моим дядей, когда я впервые приехал сюда. Я был близок к тому, чтобы убить его своими ударами, когда его отец остановил бой.
Но на следующий день он вернул меня, застав врасплох после тренировки с оружием и избив до полусмерти. Как ни странно, он даже обработал мои раны, сказав, что рад, что наконец-то нашел человека, равного ему по силе и навыкам. Несмотря на то, что мы правили двумя разными странами, наша дружба и бизнес поддерживали связь крепкой.
Мы оба столкнулись с предательством, но в то же время заявили права на то, что принадлежало нам по праву. И теперь мы оба короли своих стран.
— Как у тебя дела? — спросил он, жестом приглашая меня присесть.
— Как обычно. А как насчет тебя? — спросил я.
— Террористическая колония становится серьезной занозой в заднице. Хуй знает, что на них нашло у их предыдущего лидера, что некоторые из них все еще восстают против моих правил.
Я кивнул в знак согласия.
— Ну, как говорится, если сорняки вредят вашему урожаю, тогда вырвите их.
Вошел дворецкий, поставил на стол бутылку скотча и стаканы со льдом и налил по бокалу нам обоим, прежде чем ушел.
— Эти ублюдки прекрасно знают, что я убью их в мгновение ока, и все же они испытывают мое терпение, как гребаные идиоты, — пробормотал он и сделал глоток из своего стакана.
— Я буду молиться Богу, чтобы он дал тебе такую выносливость, — поддразнил я его, отпивая янтарную жидкость.
Он прищурил глаза.
— Не ври, мать твою. Во-первых, ты никогда не молишься. Во-вторых, ты не веришь в Бога, поскольку ты правитель своей собственной жизни, а не Он.
— Возвращаемся к тебе.
— Слышал, ты похитил рабыню. Что это значит?
Бокал в моей руке замер в воздухе из-за его неожиданного вопроса. Откуда, черт возьми, он узнал?
Словно прочитав мои мысли, он ответил с самодовольной улыбкой.
— Солдаты нынче любят посплетничать.
Я закатил глаза, стиснув челюсти, и поставил бокал.
— Давай сосредоточимся на бизнесе, Максвелл.
Улыбка на его губах стала шире, как будто он что-то выиграл.
— На Люцифера подействовала рабыня? Это довольно…
— Она не гребаная рабыня, так что будь осторожен, Максвелл, — предупредил я его со злобным взглядом.
Он издал мрачный смешок, опершись руками по обе стороны дивана и положив ногу на колено.
— Я бы хотел познакомиться с этой женщиной, которая обвела тебя вокруг пальца. Может быть, я смог бы попробовать ее на вкус…
Я не мог думать. Я сделал выпад и схватил его за горло, занеся кулак, чтобы ударить. Его тело оставалось спокойным, и он выглядел расслабленным, его левая рука покоилась в кармане костюма, где, я полагал, был его пистолет, но он не вытаскивал его.
Если бы это был кто-то другой, мертвое тело этого человека уже лежало бы на полу.
Я разжал пальцы и отступил назад, раздувая ноздри и делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, и бросил на него холодный предупреждающий взгляд.
Я видел, как на его коже образовались красные следы в форме пальцев, но он никак на это не отреагировал. Он перенес гораздо большую боль, чем эта, так что то, что я яростно душил его, было похоже на прикосновение перышка к нему.
— Должно быть, это действительно что-то особенное…
— Никто не обведет меня вокруг пальца, и ты это хорошо знаешь. Так что заткнись и возвращайся к разговору, ради которого мы здесь.
Я не стал извиняться, потому что я, блядь, никогда этого не делал. Проведя рукой по волосам, я одним глотком допил остатки скотча и налил еще Максвеллу, прежде чем опустился на диван.
Он медленно кивнул.
— Хорошо. Пока уклоняюсь от вопросов. Вот склад, где Аид хранит свои запасы наркотиков, — сообщил он, протягивая мне свой телефон с фотографиями склада где-то недалеко от побережья. — Мне нужны его припасы. Достань мне это, и я подготовлю для тебя поставки оружия через три недели.
Я просматривал его телефон, запоминая каждую возможную деталь, чтобы подготовить план. Но затем мне в голову пришла злая идея, заставляющая меня ухмыльнуться.
Зачем тратить время на выполнение плана, когда ключ от сокровища находился в моем доме?
— Планирование уже завершено? Сколько прошло секунд?
Я положил его телефон на стол, имитируя его позу.
— Готовь поставки, потому что наркотики будут у тебя через три недели или меньше.
Максвелл оскалился по-волчьи.
— И почему у меня такое чувство, что эта твоя женщина связана с Аидом?
— Потому что она его жена. Я похитил ее несколько дней назад, чтобы получить его состояние, поскольку он капо сильного города. Ради своей жены он готов на все. Итак. достать для тебя эти наркотики будет проще простого.
— Должно быть, у нее какая-то волшебная киска. И ты, и Аид у нее под каблуком.
Мои пальцы сжались в кулак, но на этот раз я пытался сдержаться.
— Позволь мне разобраться с ней, а тебе — со своей работой. Итак, мы договорились?
Он кивнул и встал, я последовал его примеру.
Мы пожали друг другу руки, скрепляя сделку.
Он налил мне бокал и протянул его мне, прежде чем взял свой, чтобы произнести тост.
— За власть, — пробормотал я и ухмыльнулся, поднимая свой бокал.
— За позволение своему прошлому переписать твое будущее.
Он чокнулся своим бокалом с моим с лукавой усмешкой.
Дворецкий вошел, склонив голову.
— Ваша светлость, Персес здесь, чтобы встретиться с вами. Он ждет в вашем кабинете.
Максвелл кивнул, отпуская его.
— Я дам знать, когда груз будет готов.
С этими словами он вышел из комнаты, а я вернулся к себе домой на
