месяца мы имели чёткую картину и список бунтарей. Под видом стерилизации и чистки помещений, сексботы собрали всех неблагонадёжных в одних казармах. Оказавшиеся в одном месте, единомышленники быстро сплотились между собой. С того момента бунт стал вопросом времени.
— Сколько пиратов подняли бунт?
— Шесть сотен. Сто с чёрными картами, три сотни с красными, две сотни с оранжевыми.
— Всё прошло по плану?
— Не совсем. Бунт охватил два барака — это было ожидаемо, но они прорвались через заграждение велитов и прислуги, ворвались в барак с зелёными и белыми картами. Там случился конфликт, пятеро из белых и несколько зелёных карт убиты.
Цвет карты отображал условный уровень благонадёжности. Чёрный цвет — это те люди, которые точно восстанут потому, что любят власть, они сильнее всего подбивали всех остальных на бунт. Красные карты — боевики, готовые подчиняться чёрным, чаще всего уровень их жестокости или аморальности при наблюдении зашкаливал. Оранжевые карты в принципе готовы были подчиниться, но уровень их аморальности был завышен. Если у такого человека получится занять более статусное место, то он обязательно будет злоупотреблять или отравлять жизнь всем, кто ниже по статусу. Зелёные карты — те кто философски принял своё положение и смирился с судьбой. Белые карты не только приняли её, но и умиротворяюще действовали на окружающих.
— Это нежелательный исход событий, белые и зелёные карты не должны были пострадать, как такое произошло?
— Перед бунтом они создали единицу огнестрельного оружия. Велиты по вашему приказу не были вооружены летальным оружием, только электродубинками и шоковыми пистолетами.
— Как Умник умудрился проглядеть огнестрельное оружие у бунтарей.
— Вероятно они догадались, что за ними наблюдают, хранили детали огнестрельного оружия отдельно и только за минуты до бунта собрали его воедино.
— Вот ведь непредсказуемые черти.
— Какова ситуация сейчас?
— Гастаты и Принцепсы, заблокировали бунтарей в бараке. Бунту не удалось разрастись, основная масса пиратов после утверждения Нэнси Тэйлор в должности капитана Агрипины стала нам лояльна. Но им удалось взять заложников. Они требуют переговорщика, чтобы выдвинуть свои требования, иначе будут убивать по одному заложнику каждые тридцать минут.
— Как давно они потребовали переговорщика?
— Пять минут назад.
— Почему по радио не сообщил?
— Вы отключили свой приёмник.
— Ах да. Чёрт. Сколько у них заложников?
— Пятьдесят сексботов из прислуги, около десяти велитов, требующих ремонта, и девяносто три человека.
— Ну, пойду, поговорю, раз они требуют.
Я накинул свой халат врача и отправился к баракам. Легат со мной не пошёл, в бункере он особо не светился. Путь не занял много времени. Я просто дошёл до лифта и поднялся на несколько десятков этажей вверх. Бункер не рос вширь, а вытянулся вглубь на километр. Мы, роботы и наши жильцы передвигались по бункеру с помощью центральной шахты лифтов, состоящих из несколько десятков лифтов. Если нам нужно было перетащить с одного этажа на другой, что-нибудь большое, то на этаже монтировался портал, исполнив свою задачу, портал демонтировался. В случае надобности Умник мог легко заблокировать всё передвижение между этажами.
Площадь перед мятежной казармой блокировали отряды гастатов и несколько массивных триариев, вооружённых скорострельными пулемётами. Да-а-а, похоже, Умник переволновался за свою промашку и теперь искупал как мог, хорошо хоть преторианцев не пригнал.
Возле одного из таких заградительных отрядов суетилась Нэнси и её друг Том, уже бывший главарь банды. Изначально у Тома — лысеющего мужчины крепкого телосложения, была красная карта потому, что во время боя на планете он был чрезвычайно жесток. В плену он вёл себя как во враждебном окружении — сразу начал изготавливать примитивное оружие. Но когда он узнал, что Нэнси у руля, то его карта за неделю сменила цвет с красного на зелёный. А так, он бы мог сейчас оказаться в бараке.
После того как Нэнси согласилась сотрудничать, у неё был доступ практически по всему бункеру. Но она не могла попасть в технические помещения, оружейную, зал порталов и обитель Умника. Не то чтобы ей не доверяли, но лучше в искушение не в водить.
— Пустите меня! Они требуют переговорщика!
— Приказом диктатора вам запрещено рисковать.
— Да к чёрту вашего диктатора! Он же сейчас ещё кого-нибудь пристрелит.
— Парламентёр уже в пути.
— Время истекает! — продолжала бесноваться Нэнси, — Чёрт, Том, сделай что-нибудь, там Сэм.
— Да что я сделаю, Нэнси? У них броня с экзоскелетом и бластеры. А у нас только кулаки и матерное слово.
— Добрый день, если он добрый. А что здесь происходит? — как бы не в курсе, изображая святую наивность, спросил я.
— О! Доктор Пол, — сказал Том и поздоровался со мной за руку. О моём настоящем статусе он был не в курсе. Об этом знала только Нэнси. Увидев меня, она как-то покраснела и стала смотреть на вход в барак. Том коротко изложим мне то, что я знал лучше него.
— А, ну, я пошёл.
— Куда?
— На переговоры. Я парламентёр.
— Вы-ы?!! — Том даже присел на месте.
— Угу. Ну-ка, объяви меня, — обратился я к триарию.
— ВНИМАНИЕ, БУНТАРИ. К ВАМ НАПРАВЛЯЕТСЯ УПОЛНОМОЧЕННОЕ ДЛЯ ПЕРЕГОВОРОВ ЛИЦО! НЕ ПРИМЕНЯЙТЕ НАСИЛИЕ. ПОВТОРЯЮ …
Динамики у триария были громкие, прям хоть демонстрантов разгоняй. От шума мы аж присели, а зелёные карты, выглядывающие из соседних бараков, которым было приказано сидеть смирно, тихо попрятались.
— Хорошо, мы ждём. Но учтите, без глупостей, а то мы успеем перебить всех заложников.
— Я пойду с тобой, — уверенно заявила Нэнси, обращаясь ко мне.
— Это не обязательно, я справлюсь сам.
— Нет. Это мои люди и они должны видеть, что я не осталась безучастной. Помимо того, там Сэм, он дурак и пьяница, но человек хороший.
«Угу. Знаю я твоего Сэма, из двух железных кружек самогонный аппарат смастерил, на прошлой неделе из-за него пожар тушили. Печень у него такая гнилая, что если бы я своими руками не заменил её на протез, он бы сдох через пару месяцев» — но при этом при всём, Сэм Гэмджи был белой картой и его потеря была бы нежелательна, — Хорошо, но ты будешь помалкивать и говорить только, когда я скажу.
— Согласна.
Мы вместе пошли в барак. На пути нам встретилось около десяти трупов, изрешечённых из бластерного оружия, Надо думать, их уже не шестьсот. Внутри нас ждала не самая приятная картина. Велиты исполняющие охранно-полицейскую функцию были убиты. На их телах были заметны колото-рваные раны. Их конечно можно было восстановить, но зрелище неприятное. Трупы зелёных и белых карт сложены кучкой. Жильцы казармы, куда ворвались бунтари, в основном зелёные карты, были загнаны в угол их держались под прицелом арбалетов оранжевыми и красными
