из шлюх. Девица к этому времени зачем-то стягивала со скромняги бриджи.
— Простите, сержант, — пролепетал он, отступая мне за спину, — я говорил им, что не хочу, но они меня не слушали. А я не могу ударить женщину или еще как-то применить силу.
— Сержант, твою налево да поперек живота, у мальчонки выходной, и вы не при ошейниках. Так что дай ему развлечься, — бойко подбоченившись, заговорила чернявая шлюха. — С такими друзьями ты, парень, так и помрёшь девственником.
— Потому что так и не поймешь, с какой стороны к жене подступиться. Будешь тыкаться, как слепой щенок к мамкиной титьке, — вторила ей другая, усиленно поправляя вырез на груди.
Вступать в перепалку с этими языкастыми стервами равносильно приговору. Как опытный мечник каждый день оттачивает мастерство махания мечом, так они — владения языком. На любой твой словесный выпад у них было пять-шесть заготовок.
Одарив девиц злобным взглядом, я толкнул растерянного Сэмса в бок, направляя его на оживлённую улицу. Войдя в общий поток людей, я спросил парня:
— Кхм может, я того зря пришел, и тебе действительно надо было… — мне подумалось, что навязывать свои моральные принципы другим, не спросив мнения, как-то грубо.
— Да нет, что ты. Я просто не знал, как от них избавиться. Я так воспитан — нельзя применять силу к женщинам, никак нельзя. Ну, если, конечно, нет прямого приказа.
— Ситуация, — проговорил я, обходя столпившихся докеров.
— И это, — заговорил парень, стоило нам снова поравняться, — я не девственник. У меня была девушка, даже две, — я всеми силами старался скрыть улыбку от парня, дабы не обидеть. Мне не было дела до его личной жизни, просто то юношеское рвение, с каким он доказывал, что может считаться мужчиной в определённых кругах, не могло не вызвать улыбки.
— Иди на склад и жди парней, я скоро буду. И да, приказываю с девицами легкого поведении никуда не ходить. Если, конечно, тебя самого не приспичит.
Отдать книгу Белинке собственноручно не вышло, в лавке объявился донельзя нервный клиент, с большим кошельком. Этой информацией поделился Сом, ему же я и отдал посылку с просьбой передать Бел.
Чувствовать себя необременённым делами, оказалось неуютно. Всю жизнь работал, бегал по поручениям, служил и всячески настраивал быт. А тут свободное время на безделье, а мне только и остается ждать развития событий.
После разговора с Румфосом стало понятно, переговорщик из меня крайне плохой. И лучше не продолжать, иначе каторга ожидает не только меня, но и моих подельников.
Вернулся к себе домой. Спросил у тети Палли, чем могу помочь. Получил замечание не путаться под ногами, и сообщение о пришедшем письме. Последнее сильно удивило. Единственный, кто мог написать — это наставник Жельбан из Струка. Вот только делать это ему незачем. Поднялся в комнату и сразу на кровати обнаружил два свертка, им оказались приказы. Один разрешение на хранение алхимических взрывателей на тот случай, если нас поймают Храмовники. Это бумага хоть какой-то шанс давала попасть в камеру до расследования, а не быть казнёнными на месте. Вторым оказался приказ взорвать бандита по прозвищу Рыба. Так и было написано: «Взорвать Рыбу». И столь прямое указание капитана говорило, что он сам не ведает, что подписывает. За подобные приказы можно лишиться не только статуса, но и жизни.
Засунул бумаги под матрас, не таскать же их с собой. Отправился выветривать дурное настроение силовыми нагрузками. Но получилось едва ли размяться, как во двор вошел парнишка в добротной одежде, с неуверенным шагом.
— Сержант Грант! — на почтительном расстоянии от меня крикнул он.
— Да, — кратко ответил я, опуская клинок.
— Мастер Михлан просил передать, чтобы вы на склад возвращались, — и, не дожидаясь ответа, убежал прочь.
Я лишь вздохнул с сожалением, обтер клинок, сполоснулся и поспешил по знакомому адресу, прихватив с собой приказы. До самого склада дойти не успел, стоило приблизиться к порту, как меня перехватил Бугор.
— Сержант, давай сюда, — махнул он рукой, уходя в проулок, относительно чистый от строительного мусора, но в противовес этому заваленный бытовым мусором, что сопровождалось изрядной вонью.
— Что случилось? — кривясь от зловония, спросил я.
— Скоп нашел покупателей, вернее, они его нашли, — говорил бывший мародер быстро, между словами то и дело облизывая губы.
— Хотелось бы подробностей?
— Ну, он пошел к дяде закинуть удочку насчет продажи кой-чего ценного. Вот дядя ему и предложил идти в контору ростовщика Рута. Серьезный человек этот Рут, говорят, третий после Рыбы. Если не он, то больше в порту никто за такое и не возьмется, — выслужив его, я мысленно попенял себя. Месяц хожу по порту и не знаю, чем дышит криминальный мир. Хотя у меня есть слабое оправдание, мир этот сейчас сидит тише полевой мыши.
— Значит, берем Скопа, Мела и идем договариваться, — немного подумав, сказал я, — ну и образец надо взять для наглядности. И чего мы тут топчемся?
— Ситуацию обрисовываю прежде, чем на склад двигать, — немного обескураженно сказал Бугор.
Я кивнул, а сам подумал: для стражника у него слишком много мелких преступных замашек. Легко можно предположить, что он раньше тесно общался с криминалом, куда плотнее, чем рассказывал нам. Ох, нужно быть настороже.
— Пошли, что ли, — сказал я и шагнул в сторону, под подошвой что-то чивикнуло. Я посмотрел вниз и едва удержал ругательство на языке, сапог угодил в какую-то мерзкую жижу. Оперся рукой о теплую стену и тщательно обтер ногу о близь лежащий камень. Удалось снять основную массу, но грязь так и осталась тонким слоем размазанная на сапоге. Бугор рядом язвительно скалился, его обувь была в полном порядке. Всегда поражался, как у некоторых людей в голове умещалась юношеская наивность и житейская жестокость.
Склад в вечерних сумерках преобразился в лучшую сторону. Солнечные лучи из окон больше не рассекали пыльное помещение, создавая атмосферу надежды и оптимизма. Теперь повсюду мелькали тени, а потолок давил своей мрачностью. За столом сидела вся наша компания. Заметно нервничая, словно их вот-вот кинут в бой против неизвестного противника только с обещаниями, что все будет хорошо. Я громко поприветствовал собравшихся и тут же нахмурился, увидев в руках Мела кружку с вином.
— Сержант, тут вина ровно для запаха, — тут же принялся оправдываться мой приятель, — нервы надо успокоить.
Лезть с занудными упрёками не стал, возможно, так и лучше. Тем более зная секрет капитана. К тому же будет смелее, где надо и лишний раз не полезет со своими байками, чувствуя вину за выпитый алкоголь.
— Михлан, что с ящиком?
— Все хорошо, — чуть заторможено отозвался он, — взяли
