я и думал. — Его рука скользит под мой тонкий свитер, теплая ладонь касается обнаженной кожи живота. — Скажи, что тебе там понравилось?
— Брэкстен, — шепчу я, его вопрос смущает меня еще больше.
— Не стесняйся, детка. Нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь. Сейчас я чертовски возбужден.
Смелое признание не удивляет меня, он никогда не боялся признаваться в своих чувствах.
— Тебе понравилось, что они были на открытом месте? — спрашивает он, пытаясь втянуть меня в разговор. — Трахались, где их кто-нибудь мог увидеть?
Тишина длится несколько секунд, пока он ждет ответа.
Я, наконец, киваю, признавая это не только перед ним, но и перед собой. Как бы я ни испугалась, нельзя отрицать, что зрелище меня очаровало. Это было отчаянно, неукротимо, откровенно и грубо.
— Как насчет того, что ты слышала? — голос звучит глубже, чем раньше. — Тебе понравилось, как мой брат непристойно разговаривал с ней?
«Тебе нравится, когда я трахаю эту горячую маленькую киску, не так ли, Райан?»
Слова Джастиса эхом возвращаются ко мне, пробегая по телу электрическим током.
Зная, что сейчас уже не остановиться, я снова киваю.
Признание заставляет Брэкстена сжать мой свитер и потянуть его вверх. Это не оставляет мне выбора, кроме как поднять руки, и он снимает его с меня, открывая сиреневый кружевной бюстгальтер, который я решила надеть этим вечером именно для него.
— А как насчет позы Райан? — Он движется к застежке между грудей. — Тебе понравилось, как он ее нагнул? Как ее большие сиськи подпрыгивали, когда мой брат трахал ее сзади.
Он продолжает откровенный разговор, расстегивая лифчик и обхватывая отяжелевшие холмики обнаженной плоти.
Моя голова откидывается к стене, его прикосновение вместе с эротической картиной, которую он рисует, воспламеняет тело, как опасный катализатор.
— Ответь на вопрос, Алиса. — Он теребит соски, доставляя изысканную порцию удовольствия. — Тебе это понравилось?
— Да, — выкрикиваю я пылко.
Он приближается губами к моему уху.
— Хочешь, чтобы я сделал то же с тобой? Нагнул и трахнул так сильно, что ты потеряешь контроль над собственным телом?
— Боже, да, — стону я в отчаянии.
Его губы касаются раковины моего уха.
— Я тоже, детка, и я так и сделаю. Обещаю, что у нас все это будет, но сначала мне нужно кое-что сделать. — Он падает передо мной на колени, приводя слова в действие.
Меня наполняет предвкушение, когда Брэкстен начинает стягивать леггинсы вниз по моим ногам. Я выхожу из ткани и стою перед ним в одних сиреневых кружевных трусиках.
Его руки скользят вверх по чувствительной коже моих бедер, оставляя за собой жаркий след. Он наклоняется ближе, утыкаясь носом в середину влажных трусиков, и глубоко вдыхает, и за непристойным действием следует гортанный стон.
— Брэкстен, — вырывается у меня шепотом, одновременно с нуждой и удивлением.
Его пальцы запутываются в кружевах на моих бедрах.
— Стой смирно, Алиса. Сейчас я сброшу тебя в темную кроличью нору, и ты кувырком полетишь в Страну Чудес. — Сорвав с меня кружево, он прижимается горячим, влажным ртом к моему пульсирующему центру.
В темноте комнаты из меня вырывается пронзительный крик. Колени угрожают подогнуться, но Брэкстен рядом, чтобы подхватить меня. Он удерживает меня на месте, пожирая, как изголодавшийся зверь, самую интимную часть моего тела.
Я беспомощна против этого и того удовольствия, которое это приносит. Это полностью захватывает меня, освобождая все внутренние запреты.
Мои пальцы погружаются в мягкие пряди его волос, бедра бесстыдно покачиваются в том же ритме, что и его рот, когда я беру то, что он так умело дает.
— Вот так, детка, — стонет он. — Трахни мое лицо.
Вибрация порочных слов прокатывается по мне, создавая волновой эффект, заставляющий мчаться навстречу эйфории.
Я хнычу, давая знать, что близко.
Брэкстен не знает пощады, продолжает усердно ласкать, лизать и сосать, пока я не могу больше терпеть и не разваливаюсь на части.
Комнату наполняет звук моего освобождения, когда я катапультируюсь в другое королевство, где существуют только самые невероятные ощущения. Брэкстен продлевает мое удовольствие так долго, что мой голос хрипит от крика.
Когда брать больше нечего, он поднимается на ноги и приближается к моему лицу. С бушующим страстью взглядом собственнически сжимает мою челюсть и захватывает мой рот в лихорадочном поцелуе, погружая нас во вкус, который только что поглотил.
— Ты ощущаешь это, Страна Чудес? — шепчет он мне в губы. — Вот каков рай на вкус.
Его слова проникают глубоко внутрь меня, оставаясь там навсегда.
Приподнявшись на цыпочки, обвиваю руками его шею, желая, чтобы этот момент никогда не заканчивался.
Так и не разомкнув наши сражающиеся рты, Брэкстен подхватывает меня на руки и несет к кровати. Укладывает на прохладный матрас, и тот прогибается под моим весом.
Разорвав нашу связь, Брэкстен встает в полный рост. Тянется за спину и одним плавным движением снимает футболку, обнажая мощное тело, скрывающееся под ней.
Когда его руки движутся к поясу джинсов, я тянусь к нему и хватаю за запястье.
— Позволь мне?
В его темных глазах искрится жар, и он опускает руки.
Встав на колени, расстегиваю пряжку и прижимаюсь губами к его обнаженной груди, прямо над местом ровного сердцебиения.
Это вызывает у него глухой стон, лишь еще больше возбуждая меня.
Как только ремень расстегнут, я освобождаю пуговицу джинсов и тяну молнию вниз, прежде чем спустить ткань вместе с нижним бельем.
Его длинный, твердый ствол высвобождается, — зрелище невероятное, такое же прекрасное и ошеломляющее, как и все остальное в нем.
Облизываю губы, вспоминая его фантазию тем утром в душе. Я отчаянно хочу ее осуществить, чтобы ему было так же хорошо, как и мне.
— Сделай это, детка, — уговаривает он, чувствуя, о чем я думаю. — Возьми мой член в рот и пососи его.
Грубая потребность, омрачающая его голос, заставляет меня смело наклониться и лизнуть покрасневшую головку, ощутив на языке солоноватый привкус.
В его груди вибрирует первобытный рык, побуждающий взять его всего в рот.
Обхватив рукой основание, вбираю так глубоко, как только могу, но останавливаюсь на полпути, а затем снова посасываю головку.
— Хорошая девочка, — стонет он. — Продолжай.
Я повторяю движение, пытаясь на этот раз вобрать его глубже, но не успеваю далеко продвинуться, чувствуя его в задней части горла.
Его руки скользят мне в волосы, сжимаясь по обе стороны головы, чтобы помочь направлять меня. Когда я вбираю его в третий раз, он удерживает меня на месте и толкается бедрами, скользя кончиком по моему горлу.
Я стону от такого властного движения, чувствуя, как между моих бедер формируется боль иного рода.
— Тебе нравится, детка? —
