– Почему?
– Потому что он уже арестовал убийцу Мика Кэмбри. Но Джон Пенеллин не мог убить Брука.
– Думаешь, связь есть?
– Есть. Должна быть. – Кто-то показался за окном и привлек внимание Сент-Джеймса. – Джаспер.
– Надо поговорить с ним.
Они встретили Джаспера в коридоре, где он отряхивался после долгого пребывания под дождем. Свой старинный макинтош он уже повесил на крючок и снимал заляпанные грязью темно-зеленые сапоги. Коротко кивнув Линли и Сент-Джеймсу, он закончил с сапогами и последовал за своим хозяином и его гостем в курительную, где первым делом выпил виски, чтобы согреться.
– Нигде нет, – сказал он Линли. – Лодка пропала в Ламорна-Коув.
– Что? Ты точно знаешь?
– Еще бы не знать! Была – и нет ее.
Линли не сводил глаз с лисы на каминной полке, пытаясь осмыслить сказанное, однако на ум ему не приходило ничего стоящего. Детали не желали укладываться в целостную картину. В Ламорне стояла семейная тридцатипятифутовая яхта, на которой Питер плавал едва ли не с пятилетнего возраста. Однако уже с утра было ясно, что грянет буря. Ни один опытный моряк не выйдет в море в такую погоду.
– Может быть, сорвалась с якоря?
Не изменившись в лице, Джаспер хмыкнул, когда Линли повернулся к нему.
– Где ты был?
– Везде. Между Нанруннелом и Трином.
– А в Тривулфе? В Сэйнт-Бериане? Дальше от моря?
– Ага. Но не очень далеко. Зачем идти далеко, милорд? Если парень шел пешком, кто-нибудь да видел его. А никто не видел. – Джаспер схватился за подбородок, потом всей пятерней расчесал бороду. – Думается мне, или он и леди прячутся где-то поблизости, или они остановили машину, или взяли яхту.
– Питер не мог это сделать. Уж ему ли не знать, что такое шторм. Не совсем же он… – Линли умолк. С какой стати рассказывать Джасперу о его худших предположениях? Наверняка старик и сам все понял. – Спасибо, Джаспер. Не забудь поесть.
Старик кивнул и направился к двери. Но на пороге он остановился:
– Слышал, Джона Пенеллина вчера арестовали?
Судя по всему, у Джаспера было что сказать, однако он замолчал и вышел из комнаты.
– Что еще Джасперу известно? – спросил Сент-Джеймс после его ухода.
Линли, задумавшись, смотрел в покрытый ковром пол:
– Полагаю, ничего. Просто он чувствует правду.
– Ты о Джоне?
– Да. И о Питере. Если творится что-то не то, Джаспер знает, где собака зарыта. – Никогда еще Линли не чувствовал себя настолько неспособным к действию. Ему казалось, что он потерял контроль над жизнью и ничего не может, разве что безучастно смотреть, как все летит в тартарары. – Он бы не взял яхту. Не в такую погоду. Куда он сбежал? И почему?
Он услышал, как пошевелился Сент-Джеймс, и, подняв глаза, увидел сочувствие на его лице.
– Томми, может быть, он все еще где-то поблизости? Может быть, он не знает, что произошло, и его исчезновение не связано с убийством Джастина Брука?
– А с фотоаппаратами?
– И с ними тоже.
Линли отвернулся и стал смотреть на фотографии на стенах, на всех тех Линли, которые берегли честь семьи, учились в Оксфорде и, не протестуя, исполняли долг, завещанный предками.
– Не могу поверить, Сент-Джеймс. Никак не могу. А ты?
– Честно? – вздохнул его друг. – Нет.
Глава 16
– Господи, есть ли этому предел? – не выдержала леди Хелен. Она с чувством стукнула чемоданом об пол, вздохнула и позволила сумке соскользнуть с руки. – Ланч на Пэддингтон-стейшн. Все до того( немыслимо, что мне с трудом верится, будто это я.
– В конце концов, Хелен, ты сама так захотела.
Дебора поставила чемодан и с довольной улыбкой оглядела свою квартирку. Как хорошо снова оказаться дома, даже если весь дом – одна комната в Пэддингтоне. Зато своя собственная.
– Виновата. Но когда умираешь от голода и смерть совсем близка, ничего не остается, как бежать сломя голову в ближайший кафетерий. – Она вздрогнула, вспомнив, что обнаружила на принесенной ей тарелке. – Как они умудрились так испоганить соус?
Дебора засмеялась:
– Не пора ли тебе ожить? Хочешь чаю? У меня еще есть рецепт, который ты наверняка оценишь по заслугам. Это Тинин рецепт. Она называет его «восстановительным».
– Ну конечно, «восстановительный» – это как раз то, что необходимо после общения с Миком Кэмбри, если верить его отцу. Не возражаешь, я пока воздержусь? Не пора ли нам к ней, прихватив с собой фотографию?
Дебора достала фотографию из сумки и открыла дверь. В узком коридоре с обеих сторон были двери, и от пола, устланного новым ковром, поднимался резкий запах. Тем не менее ковер заглушал шаги, и, словно этот глушитель призвал Дебору к осторожности, она постаралась стучать негромко.
– Тина… Полагаю, она сова, – пояснила Дебора. – И наверно, еще спит.
По-видимому, она была права, потому что ответа не последовало. Дебора постучала еще раз, немного громче. Потом еще раз.
– Тина! – позвала она.
Открылась дверь напротив, и из нее выглянула пожилая женщина в платочке, завязанном под подбородком, – привычный образ русской бабушки. Платок прикрывал множество бигуди на седых волосах.
– Ее нет. – Женщина прижимала к груди тонкий красный халат, разрисованный жуткими оранжевыми цветами и такими пальмовыми листьями, которые могли навсегда отбить охоту ехать в тропики. – Уже два дня как нет.
– Очень обидно, – сказала леди Хелен. – А вы не знаете, где она может быть?
– Не знаю, но хотела бы знать. Она одолжила у меня утюг и не вернула.
– Ну конечно. – В тоне леди Хелен было столько сочувствия, словно женщина предстала перед нею в таком виде в середине дня исключительно из-за отсутствия утюга. – Может быть, я смогу вам помочь. – Она повернулась к Деборе. – Тут есть смотритель?
– На первом этаже. Но, Хелен, ты же не собираешься… – проговорила Дебора, понизив голос.
– Так я побежала.
Она щелкнула пальцами и направилась к лифту. Старуха не сводила с них подозрительного взгляда, и Дебора нервно улыбнулась ей, стараясь придумать какую-нибудь фразу о доме, о погоде, о чем угодно, лишь бы она не задумалась, почему леди Хелен вдруг решила вернуть ей утюг. Однако ей ничего не пришло в голову, и она вернулась к себе, куда меньше чем через десять минут явилась леди Хелен, победно помахивая ключом.
Дебора была потрясена.
– Как тебе удалось?
Леди Хелен засмеялась:
– Разве я не похожа на сестричку, которая притащилась из Эдинбурга на пару дней, чтобы душевно поболтать с Тиной?
