птице. Надеюсь, ты слышал о таких людях, как нелегалы восточного блока?
— Ммм… да… Приходилось.
— Гастролер, по всей видимости, является одним из них. Наша задача внимательно проследить за каждым его шагом, но не предпринимать никаких действий без консультации шведов. Слежку надо провести так, чтобы Гастролер не мог даже и заподозрить, что твои ребята маячат у него за спиной. Вопросы есть?
— Да, конечно. Первый: какие силы и средства будут предоставлены в мое распоряжение?
— Выбирай любую бригаду или группу сотрудников на твое усмотрение. Сошлись на мое распоряжение.
— В мае, когда — вы помните — мне понадобились несколько человек, ваш заместитель послал меня куда подальше, хотя я и ссылался на ваше личное указание.
— Не беспокойся, я беру это на себя. — В голосе Естебю послышались нотки раздражения и железа. Комиссар был известен тем, что мягко стелил постель, но спать на ней было иногда жестковато. — Что еще?
— Договоритесь, пожалуйста, с полицией порядка[14], чтобы они более гибко подходили к нашей работе в городе и не придирались к нам по пустякам.
— Считай, что это тоже сделано.
— Внеурочные должны быть выплачены всем ребятам в полном объеме.
Естебю бросил на Динесена неприязненный взгляд. Динесен затронул самый больной вопрос: в полиции по указанию правительства начали проводиться меры по экономии денег, и до сих пор между Естебю и начальником всей полиции Эрегордом шли споры, распространять ли меры экономии и на контрразведку. Эрегорд был прямым вышестоящим административно-финансовым начальником Естебю, но по оперативным вопросам комиссар напрямую выходил на членов правительства, так что силы в споре были примерно равны.
— Не гарантирую, но обещаю, — нахмурившись ответил Естебю.
— Лучше, если бы вы и обещали, и гарантировали, — предложил Динесен, глядя ему в глаза и нагло улыбаясь.
— Это все? — Естебю дал понять, что он не намерен вступать в дискуссию по этому вопросу со своим подчиненным. — Тогда держи вот эту папку. Ознакомься с ориентировкой на Гастролера. Своим подчиненным лишнего о нем не болтай. Они должны знать только то, что необходимо.
— Хорошо, комиссар. Я пошел?
— Желаю успеха. Держи меня, и только меня, в курсе дела. Пока.
— До свидания.
* * *
Динесен встретил Гастролера во всеоружии в Хельсингёре, куда объект прибыл на пароме из Мальмё. Для опознания объекта из Стокгольма заблаговременно прибыл представитель СЭПО. Для Динесена его приезд послужил поводом поворчать на тему о том, что у шведских контрразведчиков, вероятно, некуда девать деньги, раз они с таким пустячным делом гоняют специального человека в другую страну. Впрочем, от услуг инспектора Валлена он отказываться не стал.
Гастролер сошел на берег в толпе шведских «челноков» за дешевыми продуктами, и был тут же взят под наблюдение бригадой Динесена. Слежка довела его до центра Копенгагена, где объект остановился в гостинице «Домус», и затаилась в ожидании шагов, которые должны будут последовать с его стороны. Йенс Динесен позаботился об установлении немедленного контроля за телефоном в номере объекта и задействовании имеющейся в гостинице агентуры.
Гастролер в первый день в город не вышел и просидел до следующего утра в своем номере. Он только позвонил в администраторскую, попросил принести в номер пива и бутербродов, а потом спустился вниз и в вестибюле купил несколько газет. Канадец вел себя так безобидно, как только может вести себя иностранец в чужой стране, и это Динесену почему-то не нравилось. За внешней безмятежностью и покоем, которые излучал объект, он интуитивно чувствовал сильную волю и большое внутреннее напряжение. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что такую выдержку и олимпийское спокойствие, граничащее с полным безразличием ко всему окружающему, он уже у кого-то где-то и когда-то наблюдал. Неуловимые, ускользающие от непредвзятого глаза мелкие детали поведения Гастролера настораживали аса контрразведки, съевшего не один пуд соли на увертках, финтах, приемах и подвохах, которыми его в избытке «попотчевали» советские, восточногерманские, польские и чешские разведчики.
Но то были люди посольские, они постоянно находились под колпаком у спецслужб и были вынуждены с утра до вечера заниматься мимикрией своих действий. Там была ежедневная игра, нудная, жесткая, противная, со своими собственными правилами и условностями. К ней Динесен уже привык за долгие годы службы в ПЭТ. Здесь же он сталкивался с неизвестным доселе феноменом: ведь в принципе личность объекта априори считалась не установленной, а это предполагало ведение игры «втемную», на ощупь и заставляло его до предела напрягать все органы чувств и нервную систему. Динесен впервые пожалел о том, что упустил возможность покалякать с коллегой Валленом об особенностях поведения Гастролера в Швеции. Такая информация могла бы им сейчас пригодиться.
Динесен не ошибся, ибо уже на следующее утро он мог удостовериться, что Гастролер что-то замышляет. Канадец не стал пользоваться услугами телефонной сети, чтобы заказать себе билет на поезд до Гамбурга, а предпочел самолично прогуляться до Центрального вокзала и приобрести там билет на вечерний поезд следующего дня. Он тут же доложил об этом Естебю, а через полчаса получил от него указание не спускать с объекта глаз и следить за каждым его шагом. Похоже, Гастролер задумал исчезнуть в южном направлении, но ведь не для покупки же билета на гамбургский поезд приехал он в датскую столицу! Что за финансовую операцию предстояло ему прокрутить?
Гастролер целый день протаскал их по улицам Копенгагена и музейным залам, но ничем не проявил своих дальнейших намерений. При анализе результатов слежки за день сотрудник бригады Поульсен, хитрый увалень с Фюна, сказал ему:
— Сдается, шеф, мы вытащили дохлый номер. Это чистый турист, и мы только зря с ним возимся.
Мнение Поульсена поддержали другие сотрудники бригады, но только не Динесен. Он выслушал их всех по очереди, а потом задумчиво прищурил правый глаз и решительно произнес:
— Ладно, парни, спасибо за откровенный разговор. Завтра посмотрим, что приготовил нам этот турист. — И поехал в Политигорден отчитываться за работу в течение дня.
Комиссар Естебю, сославшись на только что проведенные консультации с шефом СЭПО, передал Динесену рекомендацию шведов:
— Йенс, наши партнеры просят больше не рисковать операцией и настаивают на том, чтобы мы изыскали легитимный предлог для задержания Гастролера.
— Шеф, это легко советовать, но вы же знаете, чтобы это выполнить, нужна серьезная подготовка, а главное — время. У нас-то его как раз может и не быть. Объект в любое время может закончить свои дела в Копенгагене и отправиться восвояси дальше.
— Конечно, я знаю все это, — раздраженно ответил руководитель ПЭТ. Ему было досадно за то, что шведы поставили его в щекотливое положение своей просьбой, а он не
