Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
и сказал, что хочет встретиться и предложить работу. Большой объем и, соответственно, хорошие деньги.
– Почему Горштейн выбрал именно вас? Откуда у него ваш номер?
– От Ани, естественно.
– Вашей двоюродной сестры?
– Ну да. Разве она вам не сказала? – Шварц был, похоже, искренне удивлен.
– Почему она решила дать ваш номер профессору Горштейну? – спросил Самсонов вместо ответа.
– Ему был нужен татуировщик.
– Как она об этом узнала?
– Ей сказал сам Горштейн, я думаю.
Самсонов и Марго переглянулись.
– Ваша кузина знала, для чего именно нужен татуировщик? Какого рода наколки вы будете делать?
– Я ей не говорил. Профессор требовал полной конфиденциальности.
– А она спрашивала? – поинтересовалась Марго.
– Да, однажды.
– Что вы ответили?
– Что не могу сказать.
– И больше к этому разговору вы с ней не возвращались?
Шварц покачал головой.
– Никогда.
– Почему Горштейн решил обратиться к вашей кузине с просьбой подыскать татуировщика? Он ведь тогда еще не был с вами знаком?
– Нет, не был. Но он видел у Ани наколки и решил, что она может кого-нибудь посоветовать.
Самсонов помолчал.
Получалось, что Анна Шварц могла догадаться о том, каким образом Горштейн спрятал информацию, – при условии, что Харин сообщил ей, что существует копия результатов исследований, которую он передал профессору.
– Вы разговаривали с кузиной сегодня? – спросила вдруг Марго.
– Да, она звонила.
– О чем шла речь?
– О том, что вы хотите со мной встретиться.
– Почему же вы не дождались нас?
Шварц замялся.
– Отвечайте прямо, – посоветовал Самсонов. – У вас и так неприятности.
– Аня перезвонила через некоторое время и сказала, чтобы я смывался, потому что меня идут арестовывать по подозрению в убийстве людей, которых я татуировал.
– Она так и сказала? – нахмурился Самсонов. Этого он никак не ожидал.
– Ну, не совсем. Сначала она спросила, действительно ли Горштейн просил меня делать кому-то наколки. Затем расспросила, что это были за татушки. Я честно ответил, что понятия не имею. Сплошные формулы и символы – ничего вразумительного. Потом я рассказал о том, что делал наколки четверым людям, но ни имен, ни фамилий не знаю. Аня сказала, что они убиты. А подозревают меня, – Шварц пожал плечами. – Поэтому я и сбежал.
– Вас никто не обвиняет в убийствах, – сказал Самсонов, чувствуя раздражение: какого черта все кому не лень норовят вставить следствию палки в колеса?! – Вас вообще ни в чем не обвиняют.
– Правда? – в голосе Шварца звучало недоверие.
– Да, мы хотели с вами побеседовать как со свидетелем.
– Почему же кто-то пытался меня убить на стоянке? Или стреляли все-таки не в меня?
– В вас, в вас. А почему – нам бы тоже хотелось знать. Ничего не приходит на ум?
Шварц отрицательно покачал бритой головой.
– Нет. Я даже не знаю, что это были за татушки. Белиберда какая-то.
Самсонов достал из картонной папки фоторобот подозреваемого и положил перед Романом Шварцем.
– Знаете этого человека? Видели когда-нибудь?
Татуировщик внимательно рассмотрел портрет и покачал головой.
– Нет, понятия не имею, кто это. А что, это он стрелял в меня сегодня?
– Неизвестно, – ответил Самсонов. – Мы только предполагаем.
– Вы знаете, кто он?
– Нет, я видел его однажды, и с моих слов был составлен фоторобот. Сейчас мы пытаемся установить личность этого человека.
– Он хочет убить меня?
– Судя по всему, да.
Шварц тяжело вздохнул.
– Мне дадут какую-нибудь защиту?
– Сначала мы должны понять, из-за чего было совершено покушение, – ответила Марго.
– Но я не знаю ничего такого.
– Подумайте хорошенько. На этот день мы вас приютим, но потом вы или скажете, почему кто-то хочет вашей смерти, или мы вас отпустим на все четыре стороны.
Татуировщик судорожно сглотнул. Вид у него был несчастный.
– Но… меня же там убьют!
– Где там?
– На улице!
– Если вы ничего не знаете, то, вероятно, мы ошиблись, – сказала Марго. – Возможно, стреляли и не в вас.
– Вы действительно так думаете? Только что вы говорили совершенно другое!
– Знаю. Но придется склониться перед фактами.
Шварц сокрушенно покачал головой:
– Ясно! Вы выставите меня в качестве живца.
– Если ничего другого не останется, – не стала спорить Марго.
– Можно тебя на секундочку? – Самсонов отвел девушку в сторону. – Ты что, серьезно?
Девушка сделала круглые глаза:
– По поводу чего?
– По поводу того, что мы его выставим на заклание.
– Конечно! Если этот художник нательной живописи не скажет, почему его пытаются грохнуть, мы насадим его на крючок и закинем на середину озера.
– И будем ждать, пока щука клюнет?
– Вот именно.
Самсонов нахмурился:
– Мы этого не сделаем!
Марго пожала плечами:
– Зачем мы зря препираемся? У нас нет иного выхода. Не держать же этого Шварца здесь.
Самсонов открыл было рот, чтобы возразить, но передумал: в общем-то она была права. Убийца слишком неуловим, чтобы пренебрегать возможностью поймать его.
– Что, понял, что вариантов нет? – догадалась Марго.
– Ладно, – нехотя сказал Самсонов. – Но мы будем очень хорошо следить за Шварцем, если пустим его в качестве приманки.
– Само собой, – кивнула Марго. – Это в наших интересах.
– Я не думаю, что он на самом деле понимает, почему на него охотятся.
– Тем не менее живцом он послужить может.
Они вернулись к татуировщику.
– Вас проводят в комнату, где вы сможете остаться на сутки, – сказал Самсонов. – Потом мы снова поговорим.
Шварц покачал головой безо всякого энтузиазма.
– Да, я понял. За это время мне нужно понять, почему меня пытаются убить.
– Именно, – подтвердил Самсонов.
Он и сам не понимал, ради чего убийце рисковать, гоняясь за Романом Шварцем, да еще на глазах у вооруженных полицейских. Это могло значить лишь одно: у татуировщика есть что-то важное. Например, ключ к шифру, которым воспользовался Горштейн, чтобы сжать информацию, прежде чем поместить ее на тела своих пациентов. Но разве он доверил бы такую вещь татуировщику? И почему тогда сами носители наколок были названы в послании Юкина «ключами»?
* * *
Харин отключился, спрятал мобильник в карман куртки и огляделся. Кажется, никто за ним не наблюдал. Он ходил в этот ресторан каждый будний день на ленч, и другие посетители примелькались, однако всегда появлялся кто-нибудь новый. Вот и сейчас через три столика сидел какой-то тип в кожанке и с мрачным выражением лица тянул из кружки темное пиво. Он не смотрел в сторону Харина, но это ничего не значило: ему было видно ученого со своего места, и пожелай тот куда-нибудь пойти, подозрительный тип это сразу заметит.
Харин нервно поерзал. Ему было велено отправляться в туалет и там ждать. Тот, кому он звонил из своего кабинета, охваченный паникой, обещал разобраться со сложившейся ситуацией и помочь – так понял ученый его согласие встретиться. Еще
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
