сестра.
Ольга положила трубку. Настроение у Решетникова стало еще позитивнее.
Вернувшись домой, он улучил момент, когда Красовская была занята на кухне, пошел в ванную и заперся в ней. Достал из шкафчика таблетки, прописанные психотерапевтом, и, глядя на свое отражение в зеркале, негромко позвал:
– Федор Михайлович, ау.
Но Достоевский не появился. Решетников положил таблетки обратно в шкафчик.
Раздался стук в дверь, он открыл и увидел обеспокоенную Анну.
– У тебя все хорошо?
– Да. Что странно. Столько всего происходит, а мне как-то радостно, светло.
Красовская со вздохом облегчения сказала:
– Хорошо. Ты опаздываешь уже на знакомство с родителями.
– Ань, мне так хорошо, спокойно. Я счастлив?
Красовская улыбнулась:
– Видимо, да. Таблетки принимаешь?
– Обязательно.
– Не ври, это очень серьезно.
– Я понимаю. Пью согласно расписанию.
Знакомство со Стасиными родителями прошло на высоте. Мама, Ирина Павловна, оказалась миниатюрной миловидной женщиной. При взгляде на нее сразу становилось ясно, в кого пошла красавица дочь. А Семен Петрович – отец Стаси, добродушный толстяк лет пятидесяти, покорял своим жизнелюбием и открытостью.
Поначалу хозяева выглядели смущенными – им явно было немного неловко за одним столом с известными творческими людьми, они с интересом смотрели и слушали, преувеличенно громко хохотали над каждой шуткой, демонстрируя, как им приятно.
Квартира была простая и скромная, но очень уютная и чистая. Они сидели за большим столом, обильно накрытым традиционным нехитрым угощением. Молодые люди с удивлением поглядывали на Решетникова и Ольгу. Родителей Саши как будто подменили – такими они были общительными и веселыми. Вели себя так, словно и не разводились, Ольга даже положила руку на руку Решетникова. Она рассказывала о том, как они отметили одну из годовщин свадьбы.
– …И представляете, я вижу, что он забыл про годовщину, вот вижу, стоит и ничего сказать не может, что за праздник, почему я такая злая.
Решетников вставил с улыбкой:
– Злая, сама призналась.
– Напряженная, – поправила Ольга. – И вдруг он проходит в комнату и приносит кольцо. Аккуратно упаковано, я рот открыла, давай извиняться, что же я так на мужа, а он, оказывается, все помнит, и такое кольцо, ой. Но сама понимаю, что что-то нечисто, а прикопаться не к чему. Оказывается, я потом в одном сценарии прочитала, у него про запас было куплено кольцо, и он спрятал его, потому что был уверен, что когда-нибудь о чем-нибудь забудет, и колечко будет кстати.
Раздался дружный смех.
– Очень удобно, скажу вам, – сказал Решетников. – Кстати, вот.
Он вынул из кармана коробочку.
Ирина всплеснула руками:
– Ух ты!
Ольга насторожилась:
– Это что?
– Ну того, не пригодилось колечко, так что так отдаю, без повода.
Ольга открыла коробочку, и все увидели красивое колечко с бриллиантами.
– Красота… – восхитилась Ольга.
Решетников взял бутылку с вином, чтобы подлить в бокалы, случайно задел свой бокал, и он пролился прямо на Ольгу.
– Ну вот и повод, это, оказывается, мои извинения за будущую неловкость, – сказал он виновато.
Все вновь засмеялись.
Ирина вскочила:
– Я сейчас застираю.
– Сидите, сидите, – остановила ее Ольга. – Еще много будет пролито.
– Ты не представляешь, как мне жаль, – сказал Решетников.
Саша решил взять слово:
– А можно мы кое-что скажем? Мы со Стасей решили пожениться. Не прямо сейчас, сейчас мы будем жить отдельно, снимем комнату.
– Квартиру, – поправила Стася.
– Квартиру, – согласился Саша. – Небольшую.
За столом воцарилась тишина. Родители в растерянности переваривали услышанное.
Тут Ольга обратилась к Ирине:
– Можно все-таки застирать?
– Да, да, конечно.
Ольга и Ирина вышли из-за стола.
Решетников обратился к сыну:
– Саш, пойдем, перекурим. Семен, а вы пока наливайте, мы быстро.
Они вышли на балкон и плотно прикрыли дверь.
– Что-то важное скажешь? – спросил Саша.
– Да, немного шокирую даже. У вас со Стасей, как я понял, все серьезно.
– Даже думаем о детях.
– Приятные мысли. Тогда ты должен кое-что знать. Стася – это актриса.
– Я знаю, знаю даже, что она работает на тебя, изображала вот невесту одного мажора.
– А знаешь ли ты, что Стасю я нанял, дабы она, скажем так, вскружила тебе голову.
В течение минуты Сашино лицо меняло выражение от изумленного до злобного.
– Врешь, – сказал он сквозь зубы.
– Правда. И ничего, кроме правды. Я хотел, чтобы тебе было легче, боялся за тебя, вот и… нанял Стасю. Переживал за тебя, за твой разрыв с…
Саша перебил отца на полуслове:
– Ты платил ей деньги?
– Да.
Саша помолчал, обдумывая сказанное, потом повернулся и рванул балконную дверь.
– Пошли за стол.
Решетников не торопился уходить.
– Может, ты хочешь что-то спросить? Спрашивай. Я на все честно отвечу.
– Пошли за стол, – повторил Саша.
Когда они вернулись за стол, все уже сидели на своих местах. Стася сразу уловила перемену в настроении Саши, но не сводила с него внимательно-тревожного взгляда. Ольга тоже стала беспокойно переводить глаза с сына на Решетникова и обратно. Петр дал ей знак, чтобы она не волновалась. Только родители Стаси покуда оставались в безмятежном неведении. Семен поднялся и приготовился провозгласить тост:
– Налито, я скажу сейчас. Стася, Саша…
Саша вдруг громко произнес:
– Я сейчас скажу.
Услышав его голос, Ольга встревожилась уже не на шутку.
– Саша… – начала было она, но сын оборвал и ее:
– Я возьму слово.
Семен миролюбиво огляделся:
– Пусть говорит, конечно.
Саша продолжал:
– Я рад, что мы все вместе встретились. Рад. Мы задумывали этот ужин не только как знакомство, но и как повод моих родителей побыть вместе. Не скрою, я хочу, чтобы они жили вместе. Вы видите, какие у меня родители, такие замечательные, я их, правда, первый раз такими вижу, ну или второй. Им самим, я уверен, приятно, какой они могли быть семьей. Но они не были такой семьей. Вообще, я понял сегодня, что все в моей жизни ненастоящее, фейк. Но я рад, что сегодня наступило и я многое узнал. Знаете, оказывается, Стася была нанята моим отцом, чтобы я не очень горевал после разрыва с учительницей, ну вы слышали об этом.
За столом стояло такое напряжение, будто у Саши в руках граната и он вот-вот ее взорвет.
– Саша, я… – попыталась Стася вставить слово.
Саша, даже не глянув на нее, коротко бросил:
– Помолчи. Я понимаю, зачем ты это сделал, отец. Понимаю. Но проблема теперь в том, что я вообще не в курсе, что у меня в жизни настоящее, а что нет. Вы мои настоящие родители? Или усыновили меня в бессознательном возрасте?
– Настоящие, – почти прошептала Ольга.
– А я не верю. Так себя настоящие не ведут.
– Ведут. Именно так, – спокойно сказал Решетников.
Саша продолжал, не удостоив
