Увы, окажись Великий Магистр чуточку смиреннее и прозорливее, он бы понял, что папа пытается его спасти. И не только его, а тысячи других жизней.
— Новый король Англии тамплиерам не благоволит. Что бы ни случилось, мы должны встретить их во всеоружии, сеньор! Тампль — мощная крепость, укрепленная лучше, чем Лувр!
— Нет, Жерар, поднимать меч на христиан нам запрещает Устав. И неизвестно, чем может кончиться сопротивление. Предадим себя в руки Господни. Тем более, я надеюсь на помощь нашего серебра.
Жерар де Вилье вскинул взгляд на Магистра:
— Я уже думал об этом! Но по Уставу не имею право действовать, не известив вас.
— Ты знаешь, Жерар, Гуго де Пейен в свое время приказал беречь артефакты, но не употреблять их. За редким исключением, это ни к чему хорошему не приводило. Слишком много соблазнов, а человек слаб. Но если подозрения подтвердятся, я благословляю тебя выехать с отрядом. Разрешаю выбрать лучших коней и людей, в которых ты уверен. Отправишься на Остров и возьмешь то, что сможешь взять. Я выделю тебе Дельфина, иначе путь не найти.
— Если на то ваша воля…
— В Тампле осталось несколько талисманов. Думаю, они сберегут нам жизнь. А сейчас главная задача — позаботиться о сохранности казны, наших реликвий и архивов. Я отправил брату Уильяму де Ла Мору ответное письмо с просьбой встретить французские деньги. У нас выходит около пятнадцати возов. Часть мы спустим в катакомбы Парижа, часть утопим в болотах и прудах Форе-д’ Орьян, остальное отправим в порт — в Англию и на Кипр. Только отделите королевскую казну — нам чужого не нужно.
— Монсеньор…
— Да, Жерар?
— Я не уверен, что наши люди устоят перед пытками. Я даже не уверен, что я…
— Да, Жерар, признаться, я тоже боюсь пыток. Я — обычный пожилой человек. Более того, Жерар, я сознаю себя виновным во многих ошибках. И в том, что подставил Орден под удар. Возможно, я часто делал неправильные шаги. Сейчас будет возможность это исправить. Мой грех уже в том, что я не остался лежать под стенами Акры с братьями и друзьями, а сбежал на безопасный Кипр. Мы все твердим, что Филипп Красивый жаждет нашей казны! А он просто укрепляет власть в королевском домене. Он — хозяин! Франция в крепкой руке! Он не дает лезть в свои дела папе и не дает мне взлететь высоко. Быть может, на его месте я поступал бы также.
Жерар де Вилье с удивлением смотрел на Магистра. Было такое ощущение, что Жак де Моле исповедался ему. Что ж, у каждого своя правда. Каждому лучше знать, что творится в собственной душе. Тем более, решения Магистра очень часто вводили в заблуждение всех. Похоже, старик действительно был никудышным политиком и плохим стратегом.
Тяжелое чувство нависшей опасности угнетало всех. Недавно посвященный в рыцари племянник приора и вовсе заявил, что он — последний принятый тамплиер.
— Ступай, Жерар. Мне нужно отдохнуть. Если случится беда — забери Томаса с собой, он хороший парнишка. Разумнее было бы отправить его в Англию с архивами и деньгами, но это опасный путь. А с завтрашнего дня займемся вывозом денег. Я не хочу их терять. Лишними они не бывают. В Англию направим командора Оверни Имберта Бланка. Он хорошо знает дорогу в порт и Английский Тампль. И… думаю, не стоит ставить в известность нашего казначея Жака де Турне, он в слишком тесных отношениях с монархом. Скажешь — «Великий Магистр велел». Все. А Филипп… Филипп… Год назад, во время денежного бунта мы спасли ему жизнь. Нет, Жерар, это ошибка. Эдуард хочет поссорить нас.
Приор поклонился и вышел. Жак де Моле последнее время вел себя как наивный ребенок. К тому же непредсказуемый. Внезапно подобревший к Ордену король ловко провел Великого Магистра. А ведь резкое показное благоволение наоборот, должно было бы насторожить. Ох, как Жак де Моле был неловок в интригах! Спасти положение могло что-нибудь вроде нового Крестового похода, но Магистр воевать не привык. И что-то не было слышно о его подвигах в Акре, а про Артрадос вовсе не принято говорить… Прими он предложение папы — рыцари бы вернулись на Восток. Вкупе с Орденом госпитальеров можно было вернуть и Акру, и Иерусалим. Но Магистр Тампля заботился только о собственной власти — в отличие от ответственного Магистра Госпиталя Фулька де Вилларе. А какой ошибкой была демонстративная дружба с королем Эдуардом, постоянным соперником французского короля! А когда, вопреки Уставу, Магистр предоставил своих людей воевать на стороне английской короны? Да уже только за это Филипп его не простит.
Жерар вышел на улицу. Уже почти совсем стемнело. Новый Тампль был величественен и огромен — настоящий город-дворец. Свет из дортуаров братьев хорошо освещал двор. Мерцали лампады за витражами церквей. Башня Храма и Башня Цезаря охраняли сон храмовников. И если старый Тампль был неприступной крепостью, способной выдержать любой штурм, то Новый Тампль был как новый мир. Тот мир, который людям Соломона завещал построить святой Бернар — покровитель и наставник Тампля. Сады, конюшни, плацы для тренировок, кухни, амбары, лазарет для больных. Неужели все это — привычное и родное — превратится в чужой дом? Все сейчас зависит от мудрости Великого Магистра. Но старик напуган и вряд ли сможет сделать правильный ход. Ордену нужен новый Магистр! Который приведет корабль из болота к чистой воде. Человек благородных кровей, который бы в хитросплетениях светских интриг мог вывернуться ужом. Который бы с сильными мира сего держался на равных. Жерар де Вилье гордо тряхнул головой. И хранящееся на Острове серебро весьма в этом поможет.
Где-то сверху ухала сова. Со стороны реки тянуло прохладой, пронизывающей до костей. Разволновавшийся приор отправился спать, обдумывая новые планы.
Следующий день был таким же, как и вчерашний, а вчерашний — как предыдущие дни. Рыцари тренировались на плацу, звеня мечами или ломая учебные копья о деревянные щиты. Конюхи — чистили и кормили коней, рассыпали фуражный овес по ведрам. Послушники мели двор, а капелланы — молились. Мелькали белые и черные сюрко. Все также стучались прихожане за займом или возвращали долги. Странным было лишь то, что из ворот Нового Тампля за неделю выехало с дюжину возов, доверху груженых соломой. Везли не внутрь, в конюшни, а зачем-то далеко за пределы Парижа… Зачем и куда — никто не знал, даже главный управляющий финансами Жак де Турне. Правда, казначей давно привык, что Великий Магистр не совсем мудро распоряжался деньгами — отказывал в ссуде королю Филиппу, но разбрасывался золотом и поместьями, балуя никчемных людей.
Осень встретила еще одним страшным сюрпризом — преставилась жена королевского брата. После недолгой болезни спокойно и тихо отошла к Господу Екатерина де Куртене. Кто знает, может, забрав к себе добрую душу, Небеса пытались достучаться до сердца короля Филиппа? Может, Господь о чем-то предостерегал? В храме святого Иакова ярко мерцали свечи. В числе приглашенных на похороны и отпевание было несколько рыцарей-тамплиеров во главе с Великим Магистром и Жераром де Вилье.
— Вот видишь, чего опасаться? Даже в скорби король не оставляет нас. Он — верный друг и мы в безопасности под его рукой… — безмятежно улыбнулся Магистр.
