уверен, что он не узнает его, пока дело не кончится.
Перед уходом из дому я попросил, чтобы на ужин пригласили Джонсона Ледбеттера, но без Элмера Буша.
По дороге в центр я пролистал газеты. Сообщение о мнимой попытке самоубийства на десятой странице никак не увязывали с убийством Роудса. Зато дело Ледбеттера занимало первую полосу. Его много цитировали, и на протяжении всего интервью он пытался убедить читателей в происках оппозиции. Редакционная статья анализировала проблемы морали в политике. Чтение этих материалов доставляло немало удовольствия, но ни в одной из газет не прослеживалось связи скандала с губернатором или моего неудачного приключения с «недавно раскрытым» убийством.
«Все к лучшему, — с удовлетворением подумал я. — Тем более неожиданным и впечатляющим станет грядущий удар».
— Так где у нас первая остановка? — спросил Уинтерс.
— У штаб-квартиры партии и офиса Вербены Прюитт.
— Но…
— Никаких «но» и никаких протестов. Вам придется подождать снаружи или в приемной.
Несмотря на яростные протесты, я настоял на своем.
Кабинет Вербены оказался просторным и комфортабельным, что подтверждало ее положение в партии. Мне сразу же позволили войти. Уинтерс остался ждать в приемной, пытаясь, несомненно, хоть что-то подслушать через дверь.
— Проходите и садитесь поближе, — пригласила вторая или третья леди страны из-за изящного двухтумбового стола, который, казалось, в любую минуту мог рассыпаться под тяжестью ее могучих рук.
Я сел, она развернулась в кресле и пристально вгляделась в меня агатовыми глазами.
— Да вы совсем зеленый!
— Неважно себя чувствую, — согласился я.
— Любовь, — фыркнула она. — Вот первопричина всех ужасных дел, если вас интересует мое мнение… А отнюдь не деньги. Я предпочитаю их: они естественны, полезны, их можно взвесить… или по крайней мере можно было, пока не начались дурацкие игры с золотым стандартом.
— Мисс Прюитт, но любовь тут вовсе ни при чем.
Ее лицо просветлело.
— Проблемы с деньгами? Крах карьеры, банкротство?
— Совсем наоборот. Все так хорошо, что кто-то решил меня убить.
— Вы отважный молодой человек, — загадочно заметила мисс Прюитт.
— Полагаю, да. Мне бы хотелось попросить вас о помощи. Слишком многое поставлено на карту.
Она улыбнулась.
— Откуда вы знаете, что я соглашусь?
— Я в этом абсолютно уверен, хотя всего пока не знаю.
Выслушав мою версию, что убийца Ли Роудса все еще разгуливает на свободе, она ничуть не удивилась и сказала:
— Спрашивайте о том, что считаете нужным, и я постараюсь ответить.
— Давно вы знали Ли Роудса?
— Примерно лет двадцать пять.
— Вы были влюблены в него?
Очень смелый вопрос. Она откинулась на спинку вращающегося кресла. Я испугался, что оно рассыплется, но хозяйка знала, что делает.
— Вы ужасно нахальны, молодой человек, — протянула она.
— Просто любопытный.
— Ладно, чтобы утолить ваше любопытство, признаюсь: одно время мы были близки. После того как родилась Элен, Ли решил развестись с Грейс и жениться на мне. Могу с известной гордостью заметить, что это я его отговорила. Нам было хорошо, но я любила Грейс и не хотела губить ее жизнь. Хотя позднее мне случалось себя спрашивать, верно ли я поступила.
— Отговорив его?
Она кивнула, взгляд улетел куда-то вдаль, а голос стал мечтательным.
— Конечно. Грейс не нашла бы счастья с другим, я уверена, так что им пришлось приспособиться друг к другу, хотя и без особого удовлетворения.
— Вы часто с ними встречались?
— О да. Я видела их в сотнях критических ситуаций. Элен собиралась выходить замуж за моего племянника, потом приехала ко мне, после того как отец расторг ее брак. Я смогла их помирить… хотя ненадолго, она уехала, как только стала совершеннолетней. Практически я ее воспитала. Когда настало время улаживать семейные дела, они оказались совершенно беспомощными.
— Миссис Роудс не любила Камиллу?
— Не совсем так. Естественно, ее не обрадовало, когда она все узнала. Грейс — женщина высоких принципов, и она была потрясена, когда узнала, что у Ли есть внебрачный ребенок. Мне кажется, к самой Камилле она относится довольно безразлично.
— Вы устроили контракт Роджеру Помрою?
Она изумленно взглянула на меня и холодно заметила:
— А вы неплохо информированы…
— И вы давно знали, что на случай ареста у него было падежное алиби.
— Да. Мы с Грейс и Элен обсуждали все это в то утро, когда Помроя арестовали. Я обнаружила, что недоумок-полицейский собирается арестовать Роджера, и решила посоветоваться, сообщать полиции, что я помогла Роджеру получить контракт еще до его встречи с Ли, или нет. Сам Роджер умолял меня этого не делать. Мне самой тоже не слишком хотелось, ведь в результате я бы оказалась в весьма сложном положении. С другой стороны, мы не хотели, чтобы Роджера арестовали. Я откровенно вам скажу, что мы не знали, что же делать, пока Руфус не разрешил все проблемы, покончив с собой. Роджера освободили, и таким образом закончился один из самых тяжелых периодов в моей жизни.
— Вы считаете, Руфус покончил с собой?
— Вам лучше знать, — она подозрительно покосилась на меня.
— Да, действительно…
— Вы выпили снотворное?
— Конечно нет.
— Тогда, похоже, Руфуса убили, и его признание — фальшивка.
— Именно так я все и представляю.
— Но почему убийца хотел устранить и вас?
— Потому что я все знаю. Понимаете, я из чистого любопытства совал повсюду нос, и в результате сумел вычислить, кто это сделал.
Лицо Вербены Прюитт оставалось огромной розовой маской.
— Тогда представляю, почему вас отравили. И хочу дать совет: уезжайте из Вашингтона. Могу обещать, что полиция обо всем забудет. И ни у кого не будет неприятностей. Мертвые остаются мертвыми, их не вернуть. Для остальных все кончится благополучно. И вы про все забудете.
— Нет.
Она вскипела.
— Тогда чего же вы хотите? Какова ваша цена? — Это было уже некрасиво.
— Я не продаюсь, — фыркнул я, чувствуя, как закипает возмущение, хотя даже в этот критический момент чувство реальности покинуло меня не до конца. — По крайней мере сейчас и вам. Но одно я скажу. Вчера вечером у меня было настроение бросить всю эту затею. Я пришел к выводу, что это, как вы говорите, не мое дело. Я не хотел кого-то волновать, не видел причин вмешиваться в то, что действительно меня не касалось. Но когда убийца попытался меня устранить, по причинам, которые позже станут вам яснее, мое терпение иссякло. Теперь я намерен передать убийцу полиции.
— Когда?
— Сегодня вечером.
Больше говорить было не о чем, разговор иссяк. То, что мне нужно было, я уже выяснил, так что теперь осталось вежливо откланяться. Вербена ничего не сказала.
— Ну? — спросил Уинтерс, догоняя меня в коридоре.
— Все в порядке, дорогой страж закона.
— Не
