Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
носить пенсне и бородку. А тут попадание в образ абсолютное. Народ готов многое простить, но не пренебрежение трудовым человеком. Только один момент. Я прекрасно знал, насколько много держалось на худых плечах этого желчного и неуживчивого человека. Его энергией и подвижническими стараниями производилась продукция, которую не грех представить в Германии и САСШ. И его арест был сокрушительным ударом по заводу.
А дальше что? Скорее всего, пойдут аресты в других регионах. Вредительская организация будет всесоюзного масштаба. Грац об этом позаботится.
После обеда меня вызвали на совещание к Гаевскому. Начальник Управления был доволен жизнью и благодушен.
Грац докладывал о ходе расследования по «Пролетарскому дизелю». Говорил в целом то, что я и ожидал от него услышать.
– Далеко щупальца этого контрреволюционного спрута простираются. Уже и в Москву в Наркоматы. И на Кавказ. И ведь там все проворонили умело замаскировавшихся врагов. А мы их – раз, и за хвост!
– Мне сам народный комиссар Ежов звонил, товарищи, – проинформировал торжественно Гаевский. – Поздравлял с успехом. И призывал не сбавлять революционного напора.
Господи, как хорошо, что я не полез на прием к наркому. Уже был бы записан в двурушники.
– Ну а что вы скажете, Ермолай Платонович? – обернулся ко мне с улыбкой Гаевский. – Небось завидуете в глубине души успеху товарищей. Ничего, здоровая зависть – это чувство боевое. Стимулирует на подвиги. Жду от вас не менее впечатляющих результатов. Я знаю, вы можете.
– На учебе выступали товарищи из ЦК, – подал голос я. – И особое внимание уделяли поиску достоверных доказательств. К сожалению, участились случаи, когда ценных специалистов арестовывали по надуманным основаниям. Так что семь раз надо мерить, а один отрезать.
Грац саркастически хмыкнул.
– Еще что довели до вас? – полюбопытствовал Гаевский.
– Главная задача – усиление агентурной работы. Агентурные данные должны совпадать со следственными материалами. Иначе могут быть фатальные ошибки.
Грац заерзал, будто шилом ткнули.
– Агентура! Где была ваша агентура хваленая, когда под носом такое вражеское кубло наличествовало? Одни врага под носом проспят. А в других потом пули и гранаты летят, – он гордо приосанился.
– Проспали? – посмотрел я на него удивленно. – Это, надеюсь, не в мой огород камень? Я сплю мало. А с вашими бурными фантазиями скоро вообще сон потеряю.
– Товарищи! – поднял примирительно руку Гаевский. – Делаем одно дело. А ругаемся, как классовые враги. Работать надо, а не болтать…
В полдевятого я сказал Фадею:
– Вечер хороший. Пошли до хаты пешком прогуляемся. А то ноги заржавеют.
– Я ж не против, – кивнул он, зная, что по дороге нам надо многое обсудить.
Вечер был прекрасный. Народу на улице толкалось много. Мимо нас проехал туго набитый пассажирами новенький, с округлыми современными формами рейсовый автобус ЗИС-16. Их только стали выпускать на Заводе имени Сталина, но они уже курсировали по городам. Практически каждый день появлялись новые плоды индустриализации – в быту, на дорогах.
Закурив, я рассказал, как забросил письмо в ЦК. Фадей помрачнел и сказал:
– То, что письмо доставят куда надо, сомнений нет. Такие письма там не теряются. А вот то, что никакой реакции – это настораживает. Воспримут ли его всерьез?.. Плохо так записочки передавать, как в гимназии раньше, через парту. Нужен разговор. На пальцах объяснить. С железными доводами. Чтобы люди поняли.
– Надеюсь, и так поймут.
– Надежды вьюношей питают. А нам уже за сорок… Смотри, Алымова уже сожрали. Теперь возьмут кого-нибудь из обкома – для красоты картины. А настоящая контрреволюционная организация живет, здравствует и готовится к активным действиям. И главные их фигуры на доске.
– Это да. «Картель», – кивнул я. – Кто-то из руководства завода на него работает. Инженер об этом говорит прямо.
– Да знаю я, кого «Картель» завербовал. Это заместитель директора по общим вопросам Иван Зорин.
– С чего такая уверенность?
– Ясно же все, как божий день. Ни главный инженер, ни директор состоять в «Картеле» не могут по простой причине. Вспомни схему подрыва.
– Ну.
– Твой Инженер для террористов ее чертил. А участвуй в этом деле Алымов или Кокошин – они бы сами с закрытыми глазами схему еще красивее нарисовали. Потому что завод лучше родного сортира знают. А Зорин ни шиша не знает, кроме трибунного трепа о задачах индустриализации. Вот и воспользовались профессиональными познаниями Инженера.
– Есть логика. Не удивлюсь, если выяснится, что Зорин еще и помогал изобличить Алымова и Кокошина.
– Помогал, – кивнул Фадей. – Притом активно. И глянь, после всей этой комедии с арестами он становится исполняющим обязанности директора. И, скорее всего, будет Москвой утвержден в должности руководителя.
– Только пока это все слова.
– Пока ты за партой прохлаждался, я подсуетился. Осторожненько его под колпак взял. И кое-что надыбал.
– Не томи, Фадей.
– Вчера Зорин был в обувной мастерской. У связного. А это другой конец города, хотя около его дома полно обувных лавок. Да и не тот он человек, чтобы лично по хозяйству напрягаться – для этого у него прислуга есть.
– Ну, вот и срослось! – я испытал упругий удар привычного восторга оттого, что связываются концы, которые раньше никак не вязались. – Только работать нам не дадут. Пока не будет вестей из Москвы, мы скованы. А там меня или арестуют, или возвысят.
– Будем надеяться, что возвысят… Ждать недолго…
Глава 13
Ранним утром, предварительно отбив телеграмму, к нам прибыла оперативная группа из Ленинграда. Ранее в рамках нашего совместного плана оперативных мероприятий в городе на Неве с поличным взяли шайку фальшивомонетчиков. Теперь ленинградцы приехали за нашими участниками группы.
Я доложил Гаевскому о совместном плане мероприятий. Тот кивал и смотрел куда-то мимо меня. Было ощущение, что его мысли витают далеко. Под конец он кивнул:
– Конечно, Ермолай Платонович. Работайте. Оказывайте содействие. Дело государственное. Дело необходимое.
Он нервно побарабанил пальцами по столу. Что бы это значило?
Я с группой лично отправился на задержание старика-гравера. Наши машины остановились у маленького бревенчатого домика за городской чертой. Ну что, встречайте гостей.
Гравер – тщедушный, затрапезно одетый дедок, в ужас и отчаянье при нашем появлении не впал. Только со вздохом произнес:
– Давно вас жду.
И стал безмятежно наблюдать, как мы обыскиваем его скромную каморку. Помогать он нам не собирался.
Сначала мы ничего не обнаружили. Пока не начали простукивать полы. И вот наткнулись на целые катакомбы под домом. А там и образцы продукции, и инструменты.
– Только не смотрите на меня укоризненно, как на некультурного вора, – неожиданно с одесским говорком выдал дед. – Я таки художник. И творил казначейские билеты еще при Николае Втором. С вдохновением творил. И покажите мне того, кто скажет, что я делал это плохо!
– Да
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
