шейке! Это начало только. Еще будет. До хрена всего будет, если захочешь! Все, что душа пожелает! Цацки, яхты, курорты. О! А хочешь. Целый тебе комплекс на Айдивах отгрохаю? А?
Сумасшедший. Буйный. Ну точно.
Только откуда он сбежал?
Хотя…
То, что сбежал как раз и понятно.
Такой не то, что санитаров. Он всю больницу на кусочки разметет!
Непонятно только, как его скрутили!
Такому нереальному гиганту и десяти лошадиных доз снотворного мало будет, чтобы его свалить!
И где он украл такую дорогую вещь?
– Так как? Согласна, ммммм?
Мрачное лицо снова нависает над моим.
Глаза полыхают. Зрачки расширены.
– На что согласна?
Уточняю. Сама не узнаю своего странного писка. Как будто и не мой голос! Вообще!
– Как на что? Моей быть! В алмазной пыли купаться будешь и пилинг или что вы там себе делаете им натирать! А?
– В каком смысле?
– В самом прямом, девочка.
Губы кривятся в похотливой усмешке.
А все же… Чувственные у него губы, надо признать!
– Горя знать не будешь. Все по щелчку решаться станет. Чего думаешь? Тут думать нечего! А. Ты меня просто еще не рассмотрела!
Отходит на шаг назад.
А я понимаю, что нет. Не воспользуюсь этим моментом.
Хотелось бы рвануться. Сбежать.
Но это хищник. Самый настоящий. Огромный, как тысячелетние деревья!
Даже страшно становится, как бугрятся огромные мышцы под черной, рвущейся под ними рубашкой.
Смаргиваю.
Сумасшедший?
Нет.
Ухоженный. Лощеный, хоть и веет от него первобытным, диким бешенством. Одет явно в очень дорогую одежду. С легкостью узнаю самый известный бренд.
– Так что, куколка? Люб я тебе? Лови свой джек-пот!
Опять нависает. Обдает дыханием.
Кажется спасения нет!
– Покажи. Покажи мне, какая ты сладкая!
Пальцы обхватывают мой подбородок.
Поглаживают его со странной для таких ручищ нежностью.
Губы приближаются к моим, и….
Точно. Никто не поможет! Не спасет!
Давид, как в прежний раз, не вылетит из ниоткуда, как черт из табакерки или Ангел-хранитель!
Решаюсь.
Хоть страшно так, что искры из глаз летят.
Изо всех сил луплю его ногой прямо в промежность! В самый пах!
– Это что?
Его глаза округляются.
Даже не дернулся!
Пальцы на моем подбородке не дрогнули.
– Это ты прямо сейчас? Уже решила начать? Хм. .. С таких бурных ласк! А я думал… С нежности. В ресторан тебя сводить. На качелях , ну или на воздушном шаре, на худой конец, слетать! Но… Раз дама решила к делу, значит, к делу! Охренеть меня заводит твоя ласка!
– Отпустите! Немедленно!
Отчаянно сжимаю кулаки.
Не отвожу взгляда от полыхающий черных глаз-углей.
Не опускаю ресницы и не склоняю голову.
Хотя…
Теперь еще страшнее становится. За такой удар такой вот может и прибить!
– Это ты что? Ты мне? Приказать решила? Детка. Приказывают только мужчины. Кто тебя вообще воспитывал?
Закатывает глаза.
– Ты что? Беспризорница? А так сразу и не скажешь? Или ты…
Вдруг запрокидывает голову и хохочет.
– Что? Это не ласка была? Не прелюдия? Ты что? Реально? Меня? Ударить решила?
Хохочет, не переставая. Даже уши закладывает от его хохота.
– Детка. Охренеть. Разные люди меня вырубить мечтали. Но чтобы пигалица мелкая. Ох. Я не могу!
Хохочет. Умирает прямо. Утирает слезы из глаз от смеха.
– Отпустите!
Чеканю по слогам.
– Или что?
Вдруг лицо снова становится оскалом хищника.
Угрожающим. Дьявольским. Напряженным.
– Еще раз меня приласкаешь, ммммм? Я не против. Совсем. А то даже не распробовал! Детка.
Опять опускает над моей головой огромную руку на ствол дерева.
– Я серьезное предложение тебе сделал. Принимай. Я и человек-то по-хорошему, серьезный. Бизнес, все дела. Поверь. Ни в чем нуждаться не будешь. И каждого порву, кто на тебя хоть раз не так посмотреть подумает. Мммм? Гарантии на все сто! Сказочная роскошь и безопасность. От всего.
Лицо становится совсем серьезным.
– От всего. И от всех. Слово мое.
Теперь смотрю на него как-то совсем по-новому. По-другому.
Похоже, он и правда не шутит!
Не безумец. Не маньяк.
Кто же он такой?
– Мне такое не нужно.
– Почему?
– Я не продаюсь, – пожимаю плечами.
Сердце начинает приходить в норму.
Кажется меня никто не будет насиловать или убивать!
Хотя…
– Это какой-то глупый ответ. Дурацкий, – взъерошивает волосы.
– Кто сказал продаваться, мммммм? Хотел бы купить, куклу бы себе в… в другом месте бы нашел. Я тебе всерьез предлагаю. Обеспечу все, что мужчина может бросить к ногам женщины.
– У меня есть… Любимый!
Выпаливаю, еще сильнее сжимая кулаки.
– И он! Он вас убьет за такие предложения!
– Так и убьет?
Прищуривается.
Снова меня разглядывает.
С интересом. Как-то иначе.
– Обязательно! Если вы мне что-то сделаете… Или… Или еще раз пристанете с такими предложениями… Или подловите!
– Любимый, значит.
Снова обхватывает подбородок. Вертит мое лицо из стороны в сторону. Как будто что-то прочитать там пытается.
– Любимый, это хреново…
Протягивает задумчиво.
– Очень хреново, девочка…
– Не пытайтесь меня запугать! Он с вами вполне справится! Он и не с такими…
– Я что? Пугал тебя сейчас хоть раз?
Опять вспыхивает. Кипит. Злиться.
– Я, девочка. Пигалиц. Не пугаю. Но расклад хреновый. Очень. Хуже чем даже представлял!
– Почему?
Как-то странно это все. Совсем странно. Даже бояться забываю.
Не пойму его. Совсем.
– Потому, что любимый. Ты не сказала жених, Саида. И это просто пиздец, как хреново.
Смотрит на меня.
Долгим. Странным взглядом.
Как будто рентгеном прожигает.
Воздух со свистом вылетает из раздувающихся ноздрей.
Опускает голову набок.
Как будто и правда прикидывает. Свернуть мне шею или нет.
По-настоящему серьезным становится. Мрачным.
А у меня калейдоскоп мыслей в голове фейерверками взрывается.
Он знает мое имя? Знает про жениха!
Прикусываю губу.
А ведь и правда. Не сказала, что жених есть. И… Когда думала о спасении, видела перед глазами Давида!
– Кто вы?
Внутри все холодеет. Это явно не брат той невесты, с которой был тогда Бадрид. Тогда кто? И…
Разве кто-то, кроме нас двоих, может знать, что между нами было?
– Тот, кому ты создала до хрена проблем, птичка. Просто до хрена плюс еще с десяток вагонов. Легче бы тебя было бы сейчас… Блядь.
Шумно вздыхает.
И вдруг просто отпускает меня. Исчезает. Испаряется, как будто его и не было.
И только его хватка на моем подбородке и шее до сих пор ощущается. Напоминает о
