— Почему ты сразу строишь крепости? Россия воюет только с Турцией, а турецкие корабли за Гибралтар не выходят.
— С нами не воюют потому, что нет причин для войны. Как только у России появятся богатые колонии, появятся и причины для войн.
— Он прав, — поддержал Муравьев, — нет никакой гарантии, что колонии не будут атакованы французами, испанцами или португальцами. Эти страны далеко от наших границ, и им нет причин бояться нашей армии.
До самого ужина Сергей делился своими африканскими впечатлениями и планами освоения новых земель.
Уже на выходе из Зимнего дворца его догнал Елагин:
— Приходи вечером в Аничков дворец, соберутся все нужные люди.
— Может, разделим впечатления на две части? Во дворце поговорим о делах, в Академии наук обрисую проекты по освоению африканских земель.
— Вообще-то дельное предложение. В Академии наук могут прозвучать интересные мысли. Приватный разговор получится интереснее, но во дворец сегодня приходи.
— Что с выборами в Сенат?
— Выборы прошли на второй день Масленицы, во дворце все важное узнаешь.
В Петербурге граф Алексеев задержался на пять дней, и никто не мог понять, почему он спешит покинуть столицу, ведь он так много всего может порассказать. Все дома приглашали к себе, везде он был желанный гость. Даже его компаньоны по бизнесу и политике не могли понять такой спешки. С утра до обеда Сергей рассказывал своим газетчикам африканские истории и перспективы освоения Африки. Они должны будут напечатать в газете серию статей для привлечения в эти земли безземельных дворян. После обеда графа по очереди навещали Елизавета Ухова и Елизавета Балакина. Затем следовал визит к Потемкину или Строганову. Здесь решались политические или деловые вопросы, обсуждались перспективные планы. Вечером визиты и салонные разговоры. Темы только две: расспросы об африканских диковинках и рассказы о потенциальных невестах.
Разговоры с Потемкиным в его Аничковым дворце всегда проходили в присутствии большого количества его сторонников и единомышленников. Тема войны с Турцией была быстро закрыта..
- Я сторонник того, — говорил граф Алексеев, — что любая война должна приносить реальную пользу.
И против того, чтобы наши офицеры и солдаты умирали ради пользы других стран.
— Объясни свою мысль, — попросил Муравьев.
— Захватив восток Турции, мы добавляем к России богатые земли. Пробиваясь к Стамбулу через Румынию в Болгарию, мы не получаем ничего.
— Но нам нужен Босфор для выхода в Средиземное море.
— А зачем нам выход в Средиземное море? У нас нет торговых кораблей, мы даже в Англию не плаваем.
— Потом построим корабли и плавать начнем по всему миру.
— Нашей торговле с Англией датчане не мешают.
Почему же турки будут мешать? После разгрома, который им устроили Румянцев с Долгоруким, они будут дружить с нами веки вечные.
— Но Турция не хочет мира.
— На коленях приползут мира просить, как только войска Румянцева возьмут город Урфу в междуречье Тигра и Евфрата.
— Почему ты так уверен?
— Для мусульман это священный город, где родился библейский Ибрагим, по-русски Авраам.
— И ты предлагаешь взять этот город, а потом вернуть его Турции?
— Да, и согласиться на границу по линии Трабзон, Эрзурум, Татван и далее через Урмию к персидской границе. В придачу прибрежную полосу юга Черного моря.
— Они не согласятся.
— Если не согласятся, то через год Румянцев возьмет Искендерун на Средиземном море, и Турция будет отрезана от своих южных земель.
— Они будут атаковать Румянцева с двух сторон.
— Председатель правительства граф Потемкин пообещает город Урфу персидскому шахиншаху. Я от имени правительства продам персам оружие. Персия через год весь турецкий юг приберет к своим рукам.
— Мы сможем высадить десант в Греции, да, Сергей, ты прав.
— Прекрасная мысль, — сказал граф Алексеев, — весной у меня будут готовы новые броненосцы. Дайте мне один линейный полк и один казачий. Я высажу десант на Крит.
— Взяв Крит, мы блокируем Стамбул с юга, и Босфор теряет свое значение.
Столь же оживленно обсуждались проекты политических реформ, которые необходимо провести в первую очередь.
Беседы с Голицыным и Строгановым были краткими по причине недостатка времени. Но Сергей успел рассказать о своих африканских проектах и реальных результатах. Компаньоны набрали десятитысячный отряд из калмыков и башкир. Сформированная добровольная казачья армия двинулась через Иркутск к Чите. В этом городе должна состояться встреча с отрядом генерала Такин Хомайна. Предложение принять участие в поисках благородных металлов на африканском континенте оба отклонили. Но для освоения африканских сельскохозяйственных угодий согласились подыскать безземельных родственников. Отказ принять участие в освоении Африки был ожидаем. Но необходимо было соблюсти приличия и сделать бизнес-предложение, дабы в будущем избежать упреков.
Первого января был оглашен указ, по которому дворяне могли продавать своих крепостных только в казну, после чего крепостной автоматически получал «вольную». Этот указ давал возможность богатому дворянству заселять вольных крестьян на свои земли или сманивать на заводы. Голицын и Строганов стремились заселить земли южного Урала и Омской губернии. Люди нужны для обеспечения продовольствием уральских и сибирских заводов. Сергей еще летом отправил на «старовку» достаточное количество добровольцев из своих безземельных родственников. Используя связи Габриеля Гильена, граф Алексеев отправил молодых дворян на Кубу и в Южную Америку учиться. Они должны вернуться через два года, когда земли Центральной Африки будут готовы к освоению. Молодые дворяне должны применить свои знания для выращивания кофе, какао, сахарного тростника, создавать хлопковые или каучуковые плантации.
Буквально перед отъездом графа в Тулу перед ним предстали четверо слуг, присланных Александром Фомичом из Сяси. Старшим среди них был сорокалетний Федор Плотников, присланный лично Павлом. Русский, швед, грек и араб — колоритная компания. И если с Федором все было ясно, то с остальными следовало познакомиться.
— Расскажи мне о себе, — сказал Сергей шведу.
— Сержант королевской гвардии Кнут Петерсен, личный денщик генерала Сааринена.
Сергей удовлетворенно кивнул и подошел к греку.
— Георгиус Флоракис, личный повар адмирала Хабиба.
— Алиф, — назвался араб, — был старшим слугой Небесного зала во дворце в Мелиле и чтецом Корана во время походов.
Все профессионалы своего дела, и все привычны к бродячей жизни.
— Завтра на рассвете выезжаем к крепости Азов, затем к крепости Измаил. После ледохода с эскадрой уходим в Средиземное море. Не таитесь, если такая жизнь будет в тягость, отпущу сразу в любом городе любой страны по вашему выбору.
