выживания. В подтверждение этой мысли процитирую австрийского психолога Виктора Франкла, прошедшего через нацистские концентрационные лагеря: «“Только те могли уйти из царства смерти, кто мог вести духовную жизнь, — пишет Коэн [нидерландский врач, бывший заключенный Освенцима. — К. З.]. — Если кто-то переставал ценить духовное, спасения не было, и ему приходил конец. Сильное влечение к жизни при отсутствии духовной жизни приводило лишь к самоубийству”… Духовная жизнь заключенного укрепляла его, помогала ему адаптироваться и тем самым в существенной степени повышала его шансы выжить… Только так можно понять тот парадокс, что иногда люди хрупкой телесной организации лучше переносили лагерную жизнь, чем физически сильные натуры»[202].
Все это не очень хорошо вписывается в популярную схему пирамиды Маслоу, устанавливающую иерархию человеческих потребностей. Но если задуматься, то нет ничего удивительного в том, что духовная жизнь так важна для человека. Через нее он утверждает само свое бытие как индивидуального существа. В ней — его уникальность, оправдывающая его существование и придающая последнему смысл. Франкл, считающийся создателем логотерапии (от др.-греч. «логос» в значении «смысл»), говорил о «стремлении к смыслу» как о важнейшей человеческой потребности. Он утверждал, что человеческая жизнь всегда и при любых обстоятельствах имеет смысл и что этот смысл охватывает также страдания и смерть. Даже в самых тяжелых обстоятельствах человек сохраняет духовную свободу и потому может сделать выбор в пользу того, чтобы рассматривать эти обстоятельства как стоящую перед собой задачу и оставаться внутренне независимым от них; и тогда даже окончательное жизненное поражение, каковым является смерть, может обернуться внутренней победой — победой духа.
В заключение я хочу снова процитировать Франкла: «Эмоциональная “логика сердца” всегда заставляет человека стремиться — испытывая грустные чувства или, наоборот, веселые — к тому, чтобы оставаться “духовно живым”… Страдание и горе являются частью жизни, как судьба и смерть. Ни одно из них нельзя вырвать из жизни, не разрушая ее смысла. Лишить жизнь горя, смерти, судьбы и страдания — значит лишить ее присущих ей формы и содержания»[203].
ПРИМЕЧАНИЯ
1
Лихтенберг Г. К. Афоризмы. — М.: Наука, 1965. С. 90.
2
См.: Брейе Э. Философия Плотина. — СПб.: Владимир Даль, 2012.
3
На самом деле, когда мы говорим о познании чего-либо, то имеем в виду некое соответствие. Например, яблоку соответствует яблоко, и тем больше соответствует, чем больше у них общих свойств (в идеале это одно и то же яблоко, тождественное самому себе). Понятие о яблоке тоже в некотором смысле соответствует яблоку, но такое соответствие уже значительно слабее. По сути, если мне сообщают это понятие, то тем самым мне лишь дают указатель на образ яблока (или похожего предмета), хранящийся в моей памяти. Нельзя ожидать полноты соответствия свойств образа, а тем более вербального указателя, свойствам реально воспринимаемого яблока. Абсолютная Истина о яблоке, раскрывающая всю полноту его свойств, — это само яблоко.
4
Цит. по: …Из русской думы. Том 2. — М.: Роман-газета, 1995. С. 152.
5
Монтень М. Опыты. Книга III. — М.: Наука, 1979. С. 311.
6
Захаров К. В. Для чего мы живем? — М.: ЛЕНАНД, 2012.
7
Линь-цзи лу. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2001. С. 103.
8
Одна из немногочисленных попыток (к сожалению, не слишком основательная) научно проанализировать случаи околосмертного опыта была предпринята врачом-онкологом Джеффри Лонгом. См.: Лонг Дж. Доказательство жизни после смерти. — М.: Эксмо, 2018.
9
По этому вопросу Эйнштейн высказался весьма бескомпромиссно: «…высшим долгом физиков является поиск тех общих элементарных законов, из которых путем чистой дедукции можно получить картину мира. К этим законам ведет не логический путь, а только основанная на проникновении в суть опыта интуиция» (цит. по: Альберт Эйнштейн. Без формул. — М.: Мысль, 2003. С. 90).
10
«…Руководителем в жизни является не разум, а привычка. Лишь она понуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому. Каким бы легким ни казался этот шаг, разум никогда в течение целой вечности не был бы в состоянии его совершить» (Юм Д. Сочинения в двух томах. Том 1. — М.: Мысль, 1996. С. 665).
11
Мнение Канта о том, что понятие причинности является априорным (наряду со временем и пространством), получает определенное обоснование, если рассматривать это понятие в качестве отражения того способа взаимодействия с внешним миром, который изначально присущ природе сознания как вещи в себе.
12
Декарт Р. Избранные произведения. — М.: Политиздат, 1950. С. 387.
13
Цит. по: Альберт Эйнштейн. Без формул. — М.: Мысль, 2003. С. 202.
14
Пуанкаре А. О науке. — М.: Наука, 1983. С. 19.
15
Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. — М.: Наука, 1989. С. 129.
16
Хокинг С. Краткая история времени: От большого взрыва до черных дыр. — СПб.: Амфора, 2001. С. 25.
17
Пенроуз Р., Шимони А., Картрайт Н., Хокинг С. Большое, малое и человеческий разум. — М.: Мир, 2004. С. 166.
18
Пенроуз Р. Новый ум короля: О компьютерах, мышлении и законах физики. — М.: Едиториал УРСС, 2003. С. 124.
19
Цит. по: Клайн М. Математика. Утрата определенности. — М.: Мир, 1984. С. 389.
20
Гейзенберг В. Шаги за горизонт. — М.: Прогресс, 1987. С. 262.
21
Цит. по: Альберт Эйнштейн. Без формул. — М.: Мысль, 2003. С. 184.
22
Академик В. А. Фок в свое время писал: «Вообще любая физическая теория — пусть это будет даже теория тяготения Эйнштейна — имеет предел применимости, и неограниченно экстраполировать ее нельзя. Рано или поздно становится необходимым введение существенно новых физических понятий, сообразных свойствам изучаемых объектов и применяемым средствам их познания, а тогда выявляются и пределы применимости теории, притом возникают новые гносеологические вопросы» (Ленин и современное естествознание. — М.: Мысль, 1969. С. 200).
23
Начало этой тенденции нашло отражение в лекциях Л. И. Мандельштама по
