Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
делил всех людей на здоровых и больных, был предан своему делу и не задумывался о доходе.
Но сейчас Ярис чувствовал себя несчастным и разбитым. Он двое суток боролся со смертью и впервые в жизни отступил. Под утро отправил падающих с ног помощников спать, усадил возле кровати сиделку и просто ушёл.
Палаты клиники помнят всех пациентов. Большинство из них бедные люди – богатые предпочитают болеть в роскоши. Иногда, проходя мимо приоткрытых дверей или сидя за столиком дежурной сестры и расписывая назначения, Ярис слышал удивительные истории – чем ещё может отвлечь ребёнка от боли мать или бабушка? Как любой образованный человек, он в сказки не верил. Оказывается, зря. Именно в эту минуту в одной из палат умирает моруна. Это её он оставил на волю Бога. Оставил не потому, что передумал спасать пришелицу из древнего предания, и не потому, что выдохся. Ярис не понимал, чем эта таинственная молодая женщина цепляется за жизнь, и неведомая сила, удерживающая моруну на этом свете, вгоняла его в дрожь.
Ему приходилось лечить ориентов. Странные люди с необычными способностями, над которыми Ярис украдкой посмеивался, интуитивно чувствуя в сказках о морском народе подвох.
Ему случалось лечить ветонов, правда, очень давно, когда ещё не было резерваций. Выносливость этого народа приводила его в восторг.
До создания резерваций Ярис не раз встречался и с климами. Эти уж точно не его пациенты – разговаривают с растениями, обнимаются с деревьями и никаких лекарств, кроме настоек из трав, не признают.
Теперь судьба свела его с моруной. И то, с чем столкнулся Ярис, пугало его намного сильнее, чем мистическое поверье о способности этих женщин завладевать сердцами мужчин и подчинять избранников своей воле.
Любой другой врач, будь он хоть самым ярким светилом науки, ещё вчера вечером констатировал бы смерть пациентки – дыхание отсутствует, сердце не бьётся, температура тела равна комнатной. Но как бы он объяснил, почему по спине трупа бегут письмена? Ярис увидел их, когда санитарки смыли с Малики кровь и грязь перед тем, как перевезти её в палату, и вспомнил сказку о метке морун. Но в сказке не говорилось, что надписи живые!
Чего только не делал Ярис этой ночью: искусственное дыхание, вентиляция лёгких, массаж сердца, переливание крови… С вечера моруна по всем признакам была мертва. А письмена жили! И сейчас Ярис ждал прихода сиделки с горьким известием, что строчки застыли или исчезли.
Раздался стук в дверь.
Ярис вздохнул, надел очки:
– Войдите.
На пороге возникла сестра милосердия:
– Маркиз Ларе! К вам посетители.
Из коридора донёсся звук шагов. Так шёл Адэр Карро через Мраморный зал к обычному креслу вместо трона – широко, уверенно, чеканя шаг.
Ярис задвинул под стол корзину для мусора, встал посреди кабинета, прихлопнул на халате карманы и, когда Адэр переступил порог, склонил голову:
– Мой правитель!
Адэр ответил лёгким кивком:
– Маркиз Ларе! – И пронзил взглядом. – Как она?
Не зная, что ответить, Ярис указал на своё кресло во главе стола:
– Прошу вас, присядьте.
– Я приехал не один. – Адэр опустился на кожаное сиденье и указал на вошедшего в кабинет молодого мужчину. – Маркиз Бархат. Мой друг и соратник. Он прибыл со мной из Тезара. А это родственник Малики. Его зовут Мун.
Ярис посмотрел на старика, замершего на пороге. Ориент?.. Его место в резервации, а не рядом с правителем.
– Йола! – крикнул Адэр. – Заблудился?
За спиной Муна возник ещё один… ориент.
– Йола специалист в области травматологии, – вновь заговорил Адэр. – Маркиз Ларе, распорядитесь проводить стариков в палату Малики. Они будут ухаживать за ней, пока она не выздоровеет.
– Насчёт родственника – согласен, – кивнул Ярис, рассматривая Муна, одетого в обыденный костюм. Каким образом ориент умудрился стать моруне родственником?
Переключил внимание на старца в одежде морского народа: просторные штаны и рубаха навыпуск, на голове платок с узлом на затылке, кожаная обувь без твёрдой подошвы.
– Позвольте взглянуть на вашу лицензию травматолога.
Старец потёр мизинцем кончик носа:
– Йола всю жизнь лечит.
Ярис пригнул голову:
– Простите?
– Йола умеет лечить.
– Простите. Я не расслышал. Сколько лет вы практикуете?
– Йола лечит, а не практикует.
Ярис повернулся к Адэру:
– При всем уважении к опыту и возрасту я не могу позволить человеку без должного образования прикасаться к больной.
– Маркиз! Проведите их в палату.
– Прошу прощения, мой правитель, но в моей клинике действуют определённые правила, нарушать которые никому не позволено. Даже мне.
Адэр поднялся:
– Распорядитесь перенести Малику в машину.
– Её нельзя перевозить!
Адэр направился к двери.
Через минуту тишину коридора вновь нарушил звук шагов. Маркиз Ларе вёл стариков в отделение интенсивной терапии.
***
Вскочив со стула, сиделка приподняла подол накрахмаленного платья и, склонив голову, присела. Белокурые локоны спрыгнули с покатых плеч и прикрыли высокую грудь.
– Ты свободна, Вельма, – сказал Ярис.
Девушка выпорхнула за дверь, оставив в палате тонкий аромат таёжных лесов.
Ярис подошёл к лежащей на боку Малике. Бросил сокрушённый взгляд на письмена – час назад они бежали намного быстрее. Накрыл простынёй спину, усеянную кровоподтёками, повернулся к старикам:
– Буду краток… – И умолк на полуслове.
Адэр ничего не сказал им! Он привёз сюда дряхлых, беспомощных людей и даже не удосужился подготовить их к сильнейшему всплеску переживаний!
Ярис подхватил Муна под локоть, усадил на стул. Втиснул в трясущуюся ладонь стакан воды с успокоительными каплями. Хотел усадить Йола, но тот ущипнул себя за ухо и с нестарческой резвостью подскочил к кровати.
– Сколько?
– Что «сколько»? – переспросил Ярис.
– Сколько не дышит?
– Со вчерашнего вечера.
– Сколько часов?!
Тон тщедушного на вид старика был жёстким и требовательным. Ярис растерялся. Доныне простой люд разговаривал с ним как с Богом – полушёпотом. Не зная, как отреагировать на грубость, взял с тумбочки карту болезни. Пролистывая страницы, пытался вспомнить, о чём спросил ориент.
Йола осторожно повернул Малику на спину. Взглянув на лицо, отшатнулся. Но уже через секунду худые пальцы вонзились в грудную клетку девушки.
– Осторожно! – вскричал Ярис. – У неё сломаны…
– Третья.
– Простите?
– Сломана третья кость. Верх сердца.
Ярис нахмурился.
Старик вдавил в тело ребро ладони:
– И пятая. Низ сердца. – Вогнал пальцы в межрёберье настолько глубоко, что, казалось, проткнул кожу насквозь. – Сердце живое.
Ярис снял очки. Надел:
– Точно живое?
– Сколько не дышит? – вновь спросил Йола.
Ярис скользнул взглядом по записям в карте, посмотрел на настенные часы:
– Одиннадцать часов.
– Йола нужны минуты.
– Одиннадцать часов и двадцать минут.
– У Йола есть сорок минут.
– Простите, я не понял.
– Ориенты могут долго не дышать. Так понятно?
– Это я
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
