тебя сейчас трахну прямо здесь.
Что? Дрожь пробегает по телу.
Почему-то выдыхаю:
— Нееет, — получается стон… но на самом деле я безумно хочу, чтобы он сделал это.
Он громко шепчет:
— Даааа…
Костя крутится в одну, потом в другую сторону и тащит меня в спальню. Бросает на кровать. Я падаю боком на мягкий матрас, переворачиваюсь на живот, пытаюсь отползти. Костя хватает за ногу — дёргает на себя, притягивая ближе. Я вырываюсь, привстаю на коленях и чувствую его руки сзади. Он хватает шорты сверху и спускает их до колен вместе с трусиками.
Теперь стонет Костя:
— Ооооо, моя попка, — он сжимает за ягодички и упирается сзади каменным возбуждением.
Я прекрасно чувствую его через штаны. Стоит ему расстегнуть ширинку и войдёт в меня сзади.
— Никого не было с тех пор, как увидел твою задницу. Когда ты свалилась нам под колеса той ночью перед клубом, а твой халат задрался.
Коленки трясутся и руки тоже. Мне почему-то становится страшно. Я вспоминаю слова Олега: «Фригидная…». Я всхлипываю.
Костя замирает. Он успел расстегнуть ширинку и упирается членом мне между ног, но останавливается, я слышу его хриплое тяжелое дыхание. Он выдыхает:
— Лера, что не так?
Мне так стыдно.
Он отпускает, переворачивает, сам садится передо мной на колени на пол и всматривается мне в глаза.
— Лера? Маленькая моя, что не так?
Я давлюсь подкатившими слезами, сквозь всхлипы выдавливаю признание:
— Я фригидная…
Закрываю глаза. Зачем я это сказала?
— Что? — фигеет Костя в полный голос, потом снова целует грудь, которая оказалась прямо перед его лицом, всасывает сосок.
Меня снова пробирает дрожью, которая выстреливает импульсом в низ живота и скручивается там в тугую спираль. Костя целует другой сосок. Напряжение в животе нарастает.
Он с трудом отрывается, полностью стягивает мои шортики, которые наполовину уже сняты, раздвигает мои ногами руками. Затем, еле касаясь, проводит пальцем между складочек и, хрипло выдыхает:
— Мокренькая, девочка моя маленькая.
Он берёт мою руку и заставляет потрогать себя между ног, а сам продолжает хрипло нашептывать:
— Я видел, как ты кончила на кухне в офисе.
Я зажмуриваюсь, когда до меня доходит, о чём он сейчас сказал… Видел? Всё-таки он подсматривал? Тихо-тихо признаюсь:
— Это был мой первый раз…
А Костя опускается ниже и целует там, где никто раньше не целовал. Его язык нежно ласкает клитор, постепенно усиливая давление. Он помогает пальцем, а я чувствую, как приближается то, что меня накрыло на полу в офисной кухне.
Костя отрывается в последний момент и шепчет:
— Тшшш, тихо-тихо, девочка… Подожди меня.
Слышу, как шуршит презерватив. Костя наваливается сверху, заставляя немного отползти задом. Он так и не снял полностью штаны, лишь приспустил. Я снова чувствую его член между ног, он медленно входит, совсем немного. Замирает, потом двигается обратно и снова медленно входит, совсем немного. И еще.
Скопившееся напряжение подкатывает и взрывается изнутри одновременно с тем, как он входит полностью. Костя останавливается во мне, а я не могу сдержать громкий стон и впитываю отголоски мощного оргазма. Ноги трясутся, а пальчики на ногах немеют.
Костя делает еще пару толчков и присоединяется ко мне своим низким стоном, кончая.
Он замирает на несколько мгновений, не спешит выйти.
А потом шепчет на ушко:
— Моя чувствительная девочка.
Я закатываю глаза. Как же хорошо…
Глава 37
Утром Костя будит нежным поцелуем:
— Мы опаздываем…
Спросонья я плохо соображаю.
— Куда? Сегодня же суббота? У тебя дела по работе?
— Нееет, — он мурчит мне на ушко, — У меня личные вопросы… У меня сегодня днюха, моя любимая Лерочка.
Я перебираю даты в голове, смутно помню месяц его рождения из документов. Да! Это же сегодня.
Его руки скользят по телу, я судорожно соображаю, какой подарок могу ему сделать… Переворачиваюсь на живот и лезу под одеяло.
Боже, мне никогда не нравилось это делать. Не нравилось делать это Олегу… А от Кости меня аж потрясывает. Я вдыхаю его запах и меня накрывает возбуждение. Спускаюсь ниже по его телу. Под одеялом не очень удобно. Нахожу губами вставший член.
Костя стонет:
— Лерааа, мы же опаздываем…
Он скидывает одеяло. Мамочки… Как стыдно-то.
Он порыкивает:
— Хочу смотреть. Хочу тебя видеть. Я сейчас кончу, маленькая…
Я обхватываю член губами, Костя хватает за голову и направляет движения. Он, и правда, кончает в пару толчков. Костя откидывает голову на подушку, низко стонет.
Потом притягивает меня, укладывает мою голову себе на грудь, а рукой залезает между ножек, шепчет:
— Лерочка… Давай, моя девочка. Быстренько…
Что быстренько? А наглый палец уже скользит по клитору, нежными толчками усиливая напряжение. Быстренько? Просто от его шепота, от его близости, от того, как он шепчет моё имя, меня пробирает мелкой дрожью, я сжимаю бёдра, сама утыкаюсь головой в грудь — прячусь. Мне так хорошо, но всё равно я чувствую смущение. А сама ёрзаю бёдрами, усиливая давление. И… кончаю.
Да? Так вот? Запросто? Остаточное послевкусие разливается по телу. Смотреть на Костю неудобно.
— Какая стеснительная чувствительная девочка… Кончает от моих пальцев, умничка моя, — он запросто оттягивает мою голову за волосы и впивается губами в поцелуе.
Блин, я же не чистила зубы. Он отрывается, смотрит на меня:
— Ты такая красивая…
Я? После сна, нечёсаная, неумытая.
— Лера, я тебя люблю.
Это так неожиданно. Я меня почему-то на глаза наворачиваются слёзы. И я… признаюсь:
— Я тебя тоже люблю, Костя.
Еще пару мгновений нежности и Костя вскакивает с кровати, торопит:
— Быстрее. Бежим.
— Куда?
Он смотрит на часы:
— Эх… какой подарок был …горяченький, вкусный, — он смотрит на часы. — На самолет опаздываем.
— Даже кофе не попьём?
— Всё по дороге, милая.
— Какой дороге? Куда?
— Ибица, солнышко. Будешь мне танцевать. Ты ж так и не отработала!
Я округляю глаза, но он разводит руки в стороны, не даёт возмутиться:
— Одетая, ладно. Только в чулочках, — ловит в объятия и горячо шепчет: — В том платье, с фотосессии… и без трусиков.
Костя чмокает:
— Я первый в ванную, а ты, давай найди платье. Можно больше ничего не брать. Разберёмся по дороге.
Я растерянно хлопаю глазами:
— А паспорт, а виза?
Из ванны доносится:
— Хах! Твой загранник же в кадрах был. Всё сделали. Не забивай свою красивую головку.
Перед выходом, Костя стопорится на минуту.
— Щас, — обутый топает на кухню и возвращается с какой-то бумажкой.
Демонстративно вытягивает руку, даёт рассмотреть. Моё заявление об увольнении.
Он смотрит мне в глаза и медленно рвёт лист. Сначала на две части, а потом
