class="subtitle">* * *
Я ослеп и заорал, когда мне едва не вывернуло руку вихрем, пролетевшим снизу… Топорище вырвало из рук, сам я кувыркнулся, и через мгновение влепился лицом в твёрдую поверхность, чуть не набрав полный рот гравия.
Но тут же я вскочил на ноги, ошарашенно моргая и крутя головой. Я цел, и даже руки ноги целые. Вроде… Хотя шатаюсь, как пьяный — приложило меня знатно. В ушах свистит, а нос забило палёной гарью.
Кое-как проморгавшись, я сразу обернулся на лежащую колонну. Агата всё ещё была там, нетронутая… Судя по онемению в моей отсушенной руке, дубинка, обёрнутая плотным «яйцом», всё-таки отвела удар. Вон как разрезало колонну всего в полуметре от головы колдуньи.
А вот я… А самого меня защитил… Где он⁈
Я тут же мысленно шарахнул по всей округе, призывая цербера:
«КУТЕНЬ!!!»
Гробовая тишина шарахнула мне в ответ по мозгам. Внутри у меня всё сжалось так, что даже горячая бросская кровь покрылась льдом.
— Нет! — прошептал я и обернулся, чувствуя, что начинаю закипать. Не прощу.
Ефим стоял на краю, растерянно глядя то на меня, то на свои руки…
— Как ты… Я же применил тёмное касание, — просвистел он перепуганным голосом, — Да ещё с мощнейшей воздушной атакой!
Дальше я его уже не слушал. Он ещё попытался кинуть в меня какие-то слабые воздушные вихри, но я даже не уворачивался. Мне было всё равно, ранило меня или нет, и куда там улетела моя дубина…
— Ни один человек не может…
— А я не человек! — с этими словами я метнулся к нему.
Ефим сразу оттолкнулся, прыгая назад. Он ещё пытался ехидно улыбнуться, но потом онемел от ужаса, видя, что дикий варвар просто прыгнул за ним следом.
Всего мгновение, и мои пальцы сжались на его горле. Вокруг захлопала мантия Ефима от набегающего воздуха — мы с ним просто падали в пропасть.
Мои пальцы обожгло болью от защитной магии, но я просто перехватил его за ворот и стал методично, раз за разом вгонять кулак в рожу старшего мага.
Ефим орал, как недорезанный:
— Идиот… А-а-а! Мы же… А-а-а!!! Падае… а-а-а!!!
Каждый удар моего кулака вызывал вокруг тела Жреца всполохи очередной лопнувшей защиты.
Что такое маг в близком бою? Это как луковица, обёрнутая шелухой из защитных заклинаний. Сдирай и сдирай эту шелуху, пока не доберёшься до самой мякотки.
— Я… а-а-а!! Должен… а-а!!! Разобьёмся же… а-а-а!!!
Так мы и летели в темноте — он вопил, а я мутузил Жреца, сжигая его защиту. Всё-же обложился он крепко.
Кстати, о луковицах…
— Ага!!! — Ефим вдруг шлёпнул меня по лицу ладонью.
Что-то хрустнуло по моей щеке, и я ощутил только, как резанули кожу осколки, а потом мне в нос ударил густой запах чеснока. В раскрытое горло мне тоже попала изрядная порция горького зелья, да ещё и со стеклом, и я закашлялся…
Солёное… И жжёт концентрированным чесноком, я аж ощущаю на языке его растёртые частички.
— Я же говорил, бросс, что у меня есть козырь! — маг захохотал.
А потом он с криком извернулся, хлопая в ладоши. Меня оглушило плотной волной воздуха, и через миг мы с Ефимом ударились о твёрдую поверхность.
Точнее, ударился он со всей своей многослойной шелухой из защиты, а я приложился об него. Но маг, надо отдать ему должное, успел инициировать какое-то заклинание, которое резко притормозило нас перед самой встречей с землёй.
Удар был ощутимым… Несколько секунд я ворочался, рассматривая кружащуюся перед глазами темноту с какими-то яркими точками.
Рядом ворочался и стонал Ефим. Он пытался подняться и плакал, размазывая кровавые сопли. При этом иногда его пробивало на смех.
— Сраный ты… бросс… Сожги тебя Око! — он сплюнул, шатаясь на четвереньках, — Надо было сразу тебя приложить чесноком, моча упырева!
Я кашлянул, выплёвывая остатки зелья из горла. Как же задолбали меня эти служители Тьмы… Моя шутка с чесноком и Бездной начинает доставать и меня самого.
— Хо-хо-хо… — смазанный головокружением силуэт Ефима качнулся рядом, — Что, страшный бросский воин? Не ожидал?
Я пытался ответить, но всё горло горело, и из горла у меня вырвался только сиплый выдох… Да смердящий ты свет!
— Надо быть идиотом, чтобы попытаться убить Старшего Мага! Да ещё и Тёмного Жреца, верного служителя самой Бездны! — и Ефим расхохотался, — Сильнейшего!
А вот это он зря… Это всегда была моя привилегия — быть сильнейшим. И то, что так говорит этот идиот, распаляло меня ещё больше.
Тут у меня перед глазами перестало всё плавать, и я наконец-то увидел, где оказался. Дно пропасти, куда мы свалились, было тускло освещено факелами, торчащими из щербатой стены. Обратно вверх можно было подняться только по узкому каменному серпантину, на высоте исчезающему в темноте.
Я повернул голову, разглядывая шатающийся силуэт мага. Он как раз откупоривал ещё какой-то бутылёк, чтоб приложиться к нему губами.
Кстати, за его спиной мне мерещится солнечный свет. Неясный, отражённый, но там явно где-то выход на поверхность. А ещё мне послышался плеск воды… Шум прибоя?
— По-моему, ты так и не понял… — прохрипел я, опираясь на локти и начиная вставать.
Хихиканье Ефима сразу прекратилось.
— Но… но… Вайкул же сказал, что тут концентрация даже больше, чем в самом чесноке!
Он тут же шарахнул ещё один бутылёк об землю и дунул ветром в мою сторону. И снова чеснок! Нет, сколько можно-то⁈
— Ну, недожрец, — процедил я сквозь зубы, вскакивая на ноги.
Его силуэт подёрнулся и затопал убегающими ножками. Я кое-как проморгался… ни черта не вижу… и сначала поплёлся, а потом побежал за ним.
Догнать! И убить! И начхать, что Бездна запретила… За моего питомца! За Кутеня!
— Дам-дам-дам!
Рядом чиркнула тень, что-то тыча мне в руку. Я перехватил предмет поудобнее. О, моё топорище! С ним я сразу побежал ровнее.
— Спасибо, Кутень, — рявкнул я, ускоряясь.
А потом я чуть не споткнулся… Да твою ж!
— Кутень⁈
Зрение моё так толком не восстановилось. Но я увидел, как цербер клацнул зубами, а потом унёсся вверх. При этом его шея вытянулась, и я заметил, как мелькнуло на миг пятно яркого белого света.
Более того, цербер вдруг мигом обратился в яркую вспышку и исчез. За это мгновение всё вокруг озарилось, и я прекрасно разглядел, что бегу за Ефимом по узкой пещерке.
Связь с Кутенем
