Книга Кондотьер - Валерий Михайлович Гуминский

успокойтесь, пожалуйста. Мы все немного взвинчены после вчерашнего боя. Поставьте себя на наше место, когда множество лодок в тумане неожиданно вылетают из-за островов, и на каждой по десятку человек. Довольно неприятное зрелище. Согласитесь, что доля вашей вины в произошедшем есть. Вы не обеспечиваете порядок на своих землях, где разгуливает очень опасная и хорошо организованная банда, а потом требуете еще и пошлину. Не каждому понравится такой исход.

— С чего ты взял, кондотьер, что на вас напала организованная банда? — скрежетнул зубами барон. — Даже голытьба может объединиться на короткое время, чтобы заняться грабежами. Пока не получат дубинкой по морде.

— На каждое судно нападало не меньше трех больших лодок, — ответил я. — Все группы были четко распределены, никто не метался в горячке боя вдоль строя, не мешал друг другу. По десятку человек на абордажную атаку каждого нефа, плюс вторая волна наготове, а к этому еще и многочисленная засада на правом берегу. Извините, барон, но обыкновенная голытьба не рискнет напасть на хорошо защищенный караван. Ведь бандиты были осведомлены о наличии пушек, и тем не менее, не отказались от желания ограбить господина Боссинэ.

— Так это лишь твои догадки, командор, — как-то сдулся Рокмак. Кажется, для него я стал кровным врагом.

— Вам знакомо имя Хейзинг? — неожиданно спросил виконт, удачно выбрав момент, пока барон расслабленно попивал вино. — Нам пленные поведали, что этот человек организовал отряд и руководил им.

— Не слышал, — буркнул хозяин Валунного Двора, а пальцы-то дрогнули от вопроса, заданного в лоб. — Но теперь знаю, кого нужно вздернуть на дереве. Благодарю ваша милость. Обязательно займусь поисками бандитов и накажу их. Не поверю, что никто не заметил бродящий в окрестностях большой отряд.

— Будем признательны, если вы потом покажете его голову, — улыбнулся Ним Агосто. — Надеюсь, этот Хейзинг не уйдет от карающей руки закона, который вы представляете в Валунном Дворе.

— Надеетесь увернуться от пошлины, ваша милость? — гулко захохотал барон, скрывая свою секундную растерянность. — Нет-нет, я не отступаю от своих правил. Здесь, — он постучал согнутым пальцем по столу, — моя земля, моя река. Извольте подчиняться.

Боссинэ встретился со мной взглядом, в котором я увидел злость и решимость. Последние события стали для него серьезным испытанием нервов. Опасный груз в трюме «Соловья», проблемы с виконтом, вчерашнее нападение на караван и нахальство барона Рокмака, не пожелавшего отказаться от пошлины — все это могло вылиться в скандал и испортить наш план. Я сделал знак, чтобы Лесс не вздумал сцепиться с гостем и ненароком раскрыть затею с захватом башни.

— Хочется, чтобы вы еще раз обдумали свое требование к пошлинам, барон, — виконт промокнул губы и небрежно отбросил салфетку на край стола, как будто давая знак к окончанию трапезы и разговора, закончившегося неудачей. — У вас есть ночь. Было бы приятно не увидеть завтра утром цепь поперек реки.

— Если уважаемый господин Боссинэ не боится разориться — можете погостить у меня столько, сколько пожелаете, — пряча в бороде усмешку, ответил Рокмак и встал, с грохотом отодвинув от себя стул. — Готов предоставить вам гостевые комнаты, развлечения и, кстати, охоту на бандитов. Проведете незабываемое время в Валунном Дворе. Господа, всего доброго! Провожать не надо!

Он ушел, а мы некоторое время сидели молча, пока дон Ансело не вынес общий вердикт:

— Неприятный и чересчур самоуверенный тип.

— Да, — виконт встал и прошелся от стола к двери, прислушался к звукам извне, вернулся обратно, но садиться не стал. — Убедились, господин Боссинэ, в невозможности вести деловые переговоры с дворянином, который оказался куда большим торгашом? С трудом сдерживался, чтобы не вызвать наглеца на дуэль.

— И правильно сделали, милорд, — мрачно ответил купец. — Мне по долгу своей деятельности приходится часто идти на компромиссы с людьми высшего сословия, поэтому терпение и покладистость — наилучшее решение. Но если вы готовы предоставить мне свою защиту и гарантию от дальнейших посягательств — а мне еще придется частенько ходить мимо Валунного Двора — то вариант, предложенный командором Сиротой, куда предпочтительнее.

— Отлично, Лесс, — я переглянулся с Михелем. — Мы сделаем вылазку глубокой ночью и утопим цепь. Не думаю, что там настолько сложный механизм, чтобы мои люди с ним не справились.

— Так и есть, — подтвердил купец. — Единственное, что нужно — побольше людей для проворачивания кабестана.

— Давайте испортим подъемный ворот, — предложил дон Ансело. — Нам ведь еще идти обратно. А второй раз такой трюк может не получиться.

— Барон обвинит нас в порче личного имущества, — возразил Боссинэ. — Если с пошлинами он еще может сознаться во избежание наказания, что погорячился, то за погубленный ворот станет судиться. А это уже иная история.

— Ваше дело, — пожал плечами виконт. — Но защиту от нападок барона я вам гарантирую.

— Тогда похулиганим, — решил я. — Позвольте нам с капитаном Ансело откланяться. Нужно разработать операцию по захвату башни.

Захватывать решили сразу обе, так как не были уверены, где находится подъемный механизм. Одну группу возглавит дон Ансело. Михелю предстоит тихо и быстро взять под контроль башню на правом берегу, а я с десятком штурмовиков проникну в основную, где и должен находиться, по логике, ворот. Опускаем цепь и уходим без шума и пальбы из пушек. Шутка, конечно же. А на обратном пути, когда весь товар будет распродан, гравитоны переданы ожидающим их людям, то можно и пошалить, если барон Рокмак не поймет намек.

К вылазке подготовили четыре шлюпки, две из которых под командой дона Ансело ушли к башне на правом берегу. Я с десятком своей команды направился к Валунному Двору. Никого из экипажей каравана не привлекли. Гребцы были из штурмовиков. Тихо, без всплеска весла опускались в воду, и под покровом густой темноты — повезло с погодой, небо заволокло облаками — мы проскользнули мимо причалов, прикрываясь приземистой тушей «Енота», до сих пор пришвартованного к пирсу. Корабль уже освободили от груза, но Боссинэ приказал шкиперу оставаться на месте и ждать сигнал для поднятия якоря.

С берега нас не было видно, иначе портовая стража давно бы забила тревогу. А так на пирсах и причальных площадях стоит тишина, одинокий фонарь с желтым светящимся глазом покачивается от дуновения ветра где-то на самом далеком столбе.

Цепная башня с подъемным механизмом стояла на отшибе от городка, и к нему от крайних огородов и пустыря вела натоптанная тропинка. Видно, что место довольно посещаемое, но сейчас вокруг не видно ни души. Возле каменного строения притулилась маленькая избушка, в которой одинаково могли находиться как обычный сторож, так и вооруженная охрана.

Сама башня высотой примерно шестнадцать футов, почти как трехэтажное здание, сложено из кирпича, только фундамент из дикого камня — мощный, в рост человека. Единственная дверь, обшитая металлическими полосами, преграждает путь внутрь. Я подал знак Ричу, чтобы он с одним из бойцов проверил избушку, а если там только сторож, аккуратно его нейтрализовать и взять ключ от двери. Вряд ли барон ожидает подвоха от Боссинэ, чтобы усилить охрану, но на всякий случай нужно быть готовым к жесткому противодействию.

Не знаю, то ли Рокмак оказался прозорливее, заподозрив нас в чем-то, то ли охрана башни всегда была такой, но Рич показал на пальцах, что в избушке находятся трое человек, и два из них — стражники.

— Тюлень! — я подозвал шепотом к себе сладкоголосую «сирену» отряда. И когда парень приблизился, объяснил ему, что нужно сделать.

— Будет выполнено, командор! — вытянулся Тюлень и с хитрой улыбкой на лице, измазанном черной краской, пропал в темноте. Тусклый свет из слюдяного оконца перечеркнула стремительная тень и присела под ним.

Мы ожидали чего угодно, но только не этого. Ночную темноту разорвал пронзительный плач ребенка, только не грудного, а пяти-шестилетнего малыша. У меня поползли мурашки по спине. Тюлень играл очень убедительно.

— Дяденьки! Помогите! Папка на лодке перевернулся, тонет! Пожалуйста!

Тюлень нес такую ахинею, что уши сворачивались от стыда. Любой вояка насторожится и не будет открывать в ночную пору дверь нараспашку. Но в Валунном Дворе, наверное, давно лиса в курятник не наведывалась. Или люди здесь наивные и бесхитростные от природы.

Внутри послышались удивленные и встревоженные голоса. Стукнул запор, дверь со скрипом приоткрылась наполовину — уже молодцы, опасаются.

— Эй, кто здесь? — мужская фигура нарисовалась в проеме. Даже голову высунул наружу. — Подойди ближе к свету, малец.

— Дяденька, там папка тонет! — опять всхлипнул Тюлень. Наслаждается триумфом, подлец! — Лодка перевернулась!