Она хотела стать супругой человека, который женился бы на ней, а не на её деньгах. Несмотря на бедность, окружавшую ее и говорившую, что богатое приданое было бы здесь очень кстати, она знала, что намерение Гейбриела заключалось в том, чтобы снять проклятие со своего народа и со своей страны, вернуть землям плодородие, а людям – ту жизнь, какую они вели когда-то. Деньги Кэтрин ничего не значили для него.
Она не могла винить его за целеустремленность, могла лишь уважать за это. Гейбриел был далеко не дурак, как и прочие члены его клана, и никто из них не роптал на капризы судьбы. Это были люди, которые ежедневно боролись за существование и которые наслаждались этой битвой, завоевывая место под солнцем.
И ничто, кроме проклятия, не могло помешать им в этом.
Гейбриел заглянул в уборную, полагая, что именно туда мог отправиться человек в состоянии Лохлана. Но уборная была пуста. Лучше запереть отчима, пока он не вошел в раж и не натворил бед.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Гейбриел услышал звук торопливых шагов. Все обитатели замка собрались сейчас в большом холле, кроме Лохлана.
И кроме Фей и Джин.
Перешагивая через две ступеньки, Гейбриел быстро добрался до лестничной площадки, и тут из-за угла выскочила Джин. Она в панике оглядывалась назад и не видела Гейбриела, пока он не преградил ей дорогу. Джин испуганно вскрикнула.
Но затем поняла, кто перед ней, и упала в его объятия.
– Гейбриел, слава Богу!
Неожиданный вскрик заставил Кэтрин прервать беседу с Броуди. Мейра уронила вилку и схватилась за живот.
– Мейра! – Кэтрин выбежала из-за стола и поспешила на другую сторону, где сидела Мейра. Броуди бежал следом. Фенелла, обняв дочь, что-то говорила ей по-гэльски.
– Ребенок, – простонала Мейра, обнимая живот. Ее лицо перекосилось от страха и боли. – Кажется, начинается!
– Давай мы отведем тебя в спальню, – предложила Фенелла.
– Пошлите за Мораг, – сказал Броуди, обращаясь ко всем, кто мог слышать.
– Я схожу. – Брат Джин, Дугал, вылез из-за стола и почти бегом покинул холл.
– Я не хотела портить праздник, – стонала Мейра, качая головой. Потом приподнялась и схватила Кэтрин за запястье: – Останься со мной. Ты единственная, кто может защитить меня от проклятия.
– Не волнуйся, я никуда не уйду.
Кэтрин переплела свои пальцы с холодными пальчиками Мейры. Никогда в жизни она не присутствовала при родах. В Лондоне женщины покидали поместье за месяц до родов, чтобы получить необходимый уход и покой. Мейре не была дозволена подобная роскошь. Она должна была каждый день трудиться, чтобы не умереть с голоду. Это несправедливо. Все, что выпало на долю этих людей, несправедливо.
Мейра еше крепче сжала руку Кэтрин, милое личико вновь исказила гримаса боли.
– Возвращайся за стол, Кэтрин, – сказал Броуди, его тон не терпел возражений. – Мы должны отвести ее наверх.
Кэтрин убрала свою руку, но Мейра, протестуя, застонала.
– Все хорошо, Мейра, я здесь, – успокаивала ее Кэтрин. – Нам просто нужно поднять тебя наверх.
– Не оставляй меня.
– И не собираюсь.
Фенелла встала из-за стола и подошла к Кэтрин. Хотя мать Гейбриела излучала спокойствие, Кэтрин заметила тревогу в ее глазах и дрожащие руки. Кэтрин взяла Фенеллу за руку. Мать Гейбриела смерила ее быстрым взглядом, в котором читалось удивление, затем улыбнулась и похлопала ее по руке.
Броуди помог Мейре выйти из-за стола, практически подняв ее со скамьи.
– Ее платье промокло, – сказал он Фенелле.
– Кэтрин! – Мейра потянулась к Кэтрин, ужас и боль светились в ее глазах.
Кэтрин подошла и сжала руку Мейры.
– Я здесь, Мейра, и не оставлю тебя, – заверила она.
– Мы должны уложить ее в постель, – заявила Фенелла. Она направилась к дверям, Броуди со своей драгоценной ношей пошел за ней.
Кэтрин едва поспевала за широкими шагами Броуди. Она не отпускала руки Мейры, переплетя свои пальцы с ее.
Но где Гейбриел?
Гейбриел нежно высвободился из объятий Джин.
– Что случилось?
– Лохлан. Пьяный идиот схватил меня, когда я вышла из комнаты. Я хотела уложить Фей спать.
– Вот негодяй! – не удержался Гейбриел, чувствуя, как в нем закипает ярость. – Ему мало, что он унижает своим поведением мою мать. Теперь он ищет, как унизить моих близких?
– Мне удалось пнуть его коленом пониже живота, и он свалился у дверей. – Она жестом указала в сторону холла: – Я заперла Фей, она в безопасности. Я побежала позвать кого-нибудь, кто бы привел его в чувство.
– И нашла меня. – Гейбриел провел ладонями по ее рукам, от плеч до запястий – привычка, оставшаяся от их совместного прошлого, вызвала рой воспоминаний. Потом убрал руки. Он должен жениться на другой, с Джин у него не было будущего, хотя они и были когда-то вместе.
– Ты мог бы выбрать любую женщину, – с горьким вздохом произнесла Джин, и он понял, что она имеет и виду роль защитника, не любовника. Именно защитника. – Ты даришь женщине чувство безопасности.
Его губы дрогнули в усмешке.
– Это хорошо.
– Ну да, – Джин улыбнулась, ее темно-карие глаза потеплели. Один удар сердца, другой… И она провела пальцем по его руке.
Гейбриел задрожал. О Господи, Джин соблазняет его? Он мягко отвел ее руку.
– Джин, ты же знаешь, я женюсь на другой женщине.
– Ну как же, конечно, знаю. – Ее губы скривились. – Рыжая сассенах.
– Она, между прочим, твоя кузина.
– Может, у нас и есть общая кровь, но я не ощущаю ничего родственного. И вообще, она смотрит на нас, как на зверей в зоопарке.
– Кэтрин выросла в Англии, с отцом, который ненавидит шотландцев. Она ничего не знает о нашей жизни.
Джин тряхнула головой, отбрасывая со лба темные пряди.
– Значит, дело в проклятии, ты из-за этого предпочел ее мне?
– Зачем ты мучаешь нас обоих? – тихо спросил он. – Да, это проклятие, поэтому не стоит задавать подобные вопросы.
– Я должна знать. – Джин подошла к нему вплотную. Ее груди касались его груди. – Ты все еще носишь кольцо, которое я подарила тебе.
– Да, ношу. – Он прикоснулся к кольцу на пальце. Это была его привычка.
– Кольцо моего мужа.
– Не только… Память о друге, который ушел.
– Больше чем память. – Темные глаза подернулись дымкой, и Джин положила ладонь ему на щеку. – Я хотела, чтобы ты всегда помнил обо мне.
