для меня? Думаю нет. Куда важнее его отношение ко мне. И мои чувства к нему.
Так что, приглядывать за кафе и заниматься кулинарией, показалось мне хорошей идеей.
Макс переехал к нам с мистером Сосискиным. Котик был сперва конечно возмущен, что на его законную территорию покушается другой самец.
Но вскоре, он все же сдал свои позиции и окончательно подружился с Максом, под напором его очарования.
И да, выяснилось, что друзья Максима не планируют возвращаться в страну. Поэтому он выкупил у них квартиру, сообщив мне, что я теперь полноправная хозяйка этих квадратных метров и пушистого лежебоки, идущего с ними в комплекте. Такой вот, получается, миленький бонус.
Управлять кафе и печь кексики. Ха! Куда там! Я толком даже не успела испечь хотя бы одну партию кексиков.
Известность, которую наше кафе получило благодаря ажиотажу на ппшный торт на той свадьбе, привлекло такой огромный поток новых клиентов, что Макс решил срочно расширяться, скупив площади у соседних с кафе магазинов.
И я, как финансист, его прекрасно понимаю. А как кулинар, мечтающий просто спокойно печь в свое удовольствие кексики, я столкнулась с тем, что расширенный штат сотрудников требует очень большую, просто огромную кучу сил и времени на управление.
Так что, я не столько пеку теперь кексики, сколько слежу за тем, чтобы никто не косячил и все делалось во время.
Но, раз в неделю, на выходные, я оставляю все управленческие дела и с самого утра пеку свои любимые кексики, а еще пробую немного экспериментировать.
Всегда же интересно создать что-то новое…
— Вы ко мне?
Женщина, лет сорока, немного полноватая, в бордовом жилете, поверх белой блузы, открывает дверь кабинета ключом.
Работница ЗАГСа наконец вернулась с обеда. Смотрю на часы — опоздала почти на семь минут.
— Да, — встаю с банкетки, хочу высказать свое возмущение ее опозданием.
— Проходите.
Она, не обращая на меня внимания, заходит внутрь кабинета, садится за старый деревянный стол, оставшийся здесь еще, наверное, со времен перестройки.
— Вы по какому вопросу?
— Вот, — протягиваю ей решение суда, со всеми печатями и подписями.
Она долго и внимательно изучает документ через диоптрии больших роговых очков. Наконец поднимает взгляд на меня.
— Ваш паспорт?
— Вот, — протягиваю ей свой паспорт.
— Ожидайте, — она забирает паспорт и выходит из кабинета.
Блин, ну вот, опять ждать.
Максу что-ли позвонить, узнать как там дела?
Набираю его номер. Не отвечает. Наверно и правда дел сейчас там у него выше крыши.
Наконец, работница ЗАГСа возвращается обратно.
Она садится за стол, что-то долго печатает на стареньком компьютере, с выпуклым кинескопом.
Я спокойно жду. Хотя если честно, все эти бюрократические проволочки, меня уже немного раздражают.
Наконец она поднимает голову от выпуклого экрана и нажимает с каким-то маниакальным удовольствием большую кнопку ввода.
Я вздрагиваю, когда где-то над моей головой начинает неистово жужжать и скрипеть старый струйный принтер.
Женщина встает, идет к невысокому офисному шкафчику, на котором расположился принтер. Забрав откуда распечатанный лист, возвращается обратно.
Достает из ящика стола печати, ставит их оттиски на распечатанном документе. Ставит свою подпись.
— Держите, — протягивает она мне подписанный документ. — Проверяйте, все ли правильно.
Так-с. Свидетельство о расторжении брака между Беловой Светланой Викторовной и Смирновым Виталием Борисовичем… бла-бла… подпись дата.
Вроде все правильно.
Радостно прижимаю документ к груди и направляюсь к выходу из кабинета.
Уже дойдя до дверей, вдруг неожиданно вспоминаю:
— А паспорт?
— Что паспорт? — непонимающе смотрит на меня работница ЗАГСа поверх очков.
— Вы не вернули мне паспорт.
— Да?
Она рассеянно водит глазами по своему рабочему столу, видимо в поисках документа, удостоверяющему мою личность.
Блин, это уже не смешно!
— Ах, да, — женщина картинно прикладывает ладонь ко лбу, — совсем из головы вылетело. За паспортом — это вам в седьмой кабинет.
Какого черта, мой паспорт уже в каком-то седьмом кабинете? Скриплю зубами от злости и выхожу в коридор.
Так, где тут у них седьмой кабинет? Иду по коридору, внимательно изучая таблички на дверях.
Четвертый, пятый, шестой, зал регистраций, восьмой.
Не поняла, как восьмой? А седьмой где?
Возвращаюсь обратно, читаю еще раз.
По логике получается зал регистраций — это седьмой. Блин, бред какой-то.
Открываю дверь и захожу.
В центре небольшого зала стоит белая тумба, а за ней я вижу…
Максима?!
В костюме, с цветами. Стоит, улыбается. Заметив меня, жестом приглашает меня подойти.
— Макс, блин, — тихо шепчу я, — что здесь вообще происходит?
— Подожди, сейчас все увидишь сама.
Вдруг начинает играть музыка. Стоп, это что — свадебный марш?
Поворачиваюсь к Максу и вижу на его лице улыбку. Да что, блин, здесь происходит?
От волнения у меня начинают подкашиваться ноги. Макс берет меня нежно под локоток, не давая потерять равновесие.
— Согласны ли вы, Максим Александрович Радионов, взять в законные жены Белову Светлану Викторовну… — начинает говорить женщина регистратор.
Блин, откуда она вообще здесь появилась? Мысли в голове путаются. Сердце в груди колотиться так сильно, что того и гляди выпрыгнет.
Стоп, она сказала в жены? Да, точно, она так и сказала.
— Согласен, — Макс коротко кивает и поворачивается ко мне.
Смотрю в его голубые глаза.
Что, что сейчас происходит? Не могу объяснить те чувства, которые меня вдруг обуяли. В животе будто бабочки порхают.
— Согласны ли вы, Белова Светлана Викторовна…
Не слышу, что она говорит дальше. Я просто смотрю на Максима. Вижу его нежную улыбку. Тону в его голубых глазах.
— Я согласна!
Эпилог
Подъезжаю на такси к нашему кафе.
Теперь это не только небольшое помещение, с высокой витриной и массивными дверями. Выкуплено все здание.
Прошло лишь несколько часов после открытия, а в кафе уже полно посетителей. Сквозь большие витрины, я могу разглядеть, что почти все столики заняты.
Прошу водителя обогнуть здание и заехать во двор, к задним дверям.
Поблагодарив его, выхожу из машины. Открываю своим ключом служебный вход и захожу внутрь.
В прихожей-раздевалке никого. Все заняты делом. С кухни доносится чье-то негромкое бормотание. Иду туда.
Вижу, нашу кухарку Любу, которая напевая себе под нос какую-то песенку, в этот момент как раз наклонилась к духовке, чтобы достать большой противень со свежими булочками,
— Доброе утро Любовь Петровна! — здороваюсь я.
Она вздрагивает от неожиданности. Звенит металлический противень, выпущенный из рук.
Люба оборачивается. При виде меня на ее лице моментально появляется улыбка. Искренняя и по отечески теплая.
— Ой! Светочка! Вы уже вернулись? А Максим где?
— Да, Любовь Петровна, утренним рейсом прилетели. У Максима важные переговоры, поехал туда. А я
