Книга Золото Каралона - Александр Цуканов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
рассказали о новых приисках Комсомольский, Северный, Купер с огромными запасами золота, олова и вольфрама. Раньше осваивали под лозунгом «всё для победы!», потом строили коммунизм, обгоняли Америку… А теперь?Билибино удивляло любого, кто бывал в северных городках, а тем паче поселках. Тот же Среднеколымск приезжему казался захудалым: прокопченные дома барачного типа, серый снег на километры вокруг поселка от угольных котельных, сборно-щитовой дом аэропорта с беспризорными собаками у входа. А тут сразу разноцветные многоэтажные дома жилого комплекса «Арктика», здание современного бассейна, кинотеатр, чистые улицы и асфальтированная дорога к корпусам атомной станции
В дирекции отнеслись уважительно к удостоверению журналиста. Пусть и привыкли к наездам газетчиков и московских чиновников, которым кроме Билибино и оленеводов показать на Чукотке ничего нельзя. Выделили Ивану сопровождающего в лице секретаря комсомола, начинавшего здесь с первого колышка, чем он очень гордился, и очень хотел, чтобы Иван помянул в статье о нем, а Иван думал о том, что снимать без широкоугольного объектива на станции трудно, хорошо бы иметь японскую Сейко. Цеха огромные, высокие, все люди в белой униформе. В такую же обрядили Ивана. Он старался влезть в сложный процесс выработки электроэнергии. Дотошничал. Инженера пичкали цифирью, и он тщательно под диктовку записывал объемы бетона, грунта, выработку электроэнергии, уровни защиты, высоту станции, длину бассейна… Ни на шаг не приближаясь к самому главному, а для чего это всё здесь на вечной мерзлоте?
В обед ему удалось оторваться от сопровождающего. Подсел к молодой паре. Разговорился. Выудил у них историю, как они обживались здесь два года назад…
«Представляете, – с восторгом рассказывала девушка с ярким румянцем на щеках,– сидим двое суток в аэропорту. Аэропорт закрыт. Народу скопилось тьма. Маемся на скамейках, разговоры ведем и вдруг узнаем, что мужик бородатый в дубленке из Билибино не может улететь в Москву. Мы его забросали вопросами, что да как? Он рассказывает, поясняет. Потом спрашивает: муж с женой, а где вы жить будете?
– Мы по распределению московского энергетического института, общежитие, наверное, дадут…
Достает атомщик блокнот, пишет адрес, а потом связку ключей подает.
– Мы через полгода из отпуска вернемся. Живите пока в нашей двушке. Только почту не забывайте вытаскивать.
Я так и обомлела. Думала, шутка такая северная… Нет. Жили мы у них месяца четыре. Потом нам квартиру выделили, как молодым специалистам. Красота.
Иван с удовольствием заснял, эти улыбающуюся молодую пару со стаканами компота в руках.
Познакомили с девушкой из районной газеты. Она предложила вечером пойти в гости к местному меломану: «У него лучшая в городе фонотека, стереозвук». Иван обрадовался, девушка корявенькая, зато новые впечатления, новые лица.
Обычная квартира на пятом этаже в микрорайоне Арктика, но внутри все под Высоцкого, портреты, афиши, блеклые фото. Хозяина все звали Виталькой.
– У меня собраны все песни Высоцкого. Семьсот на дисках и пластинках. Есть диск с автографом Володи, я за него треть зарплаты отдал…, – похвастался Виталька.
Малявин усмехнулся. Вспомнил, что ему в Москве у Дома техники, предлагали подобный диск и тоже с автографом. Но ничего не сказал, чтобы не обидеть хозяина этой огромной фонотеки.
– Какую тебе, корреспондент поставить? Военный цикл хочешь?
– Нет, слишком помпезно. Лучше про цирк.
От сигаретного дыма щипало в глазах. Открыли настежь оконную раму. Бутылку водки, привезенную из Магадана, приговорили в один мах. Он пожалел, что не прихватил пару бутылок. В Билибино, да и по всей Чукотке, водку отпускали по талонам, чтобы не совращать местных жителей. Этим пользовался ушлый народец, скупал у них песцовые шкурки, торбаса, в обмен на пойло. О чем Иван знал, однажды кинулся спасать в тридцатиградусный мороз распростертого на снегу оленевода. Зав отделом писем ухватил за рукав, остановил: «Не трогай, это же чукча. Проспится и ничего с ним не будет, сам уйдет». Сделал короткую фото зарисовку для газеты, но ответственный секретарь отверг ее категорически: «Не понимаешь – это национальная политика!»
Чтобы привлечь внимание, Иван вспомнил публикацию в Комсомольской правде о поэзии Высоцкого. Стал пересказывать и комментировать, доказывая, что это не высокая поэзия, это скорее фольклор, особенно шуточные песни.
– А как же его «Вперед пятьсот, назад пятьсот и кто там дальше разберет…» Мне плевать какая там рифма. Ты ездил по лежневке на Певек? Нет. Поэтому тебе не понять. А меня до мурашек пробирает.
– Я тоже читала эту критическую статью в Комсомолке, а потом еще в Советской России, – откликнулась девушка из районной газеты, близоруко щуря глаза. Она стеснялась носить очки постоянно.
– Не спорю, отличные бардовские песни, – продолжал гнуть свою линию Иван и рассуждать о настоящей русской поэзии. Призывать в свидетели Ахматову, Ходасевича, Гумилева – гениев «серебряного века», о которых мало, кто знал в российской глубинке. Ивана заразила высоким искусством в Москве любвеобильная подруга, дочка директора «Воениздата». И теперь он мог цитировать поэтов, удивлять сложной рифмой, подчеркивая голосом своеобразие метафор.
Ободренный общим вниманием, Иван не заметил, как смотрит на него пристально Виталька, наливаясь с каждым мгновением нездоровой краснотой.
– Ах, ты сучара! Жидовская морда…
На пол полетели стулья, завязалась рукопашная схватка. Виталька, мускулистый экскаваторщик, подтащил гостя к распахнутому окну, вскинул на подоконник: «Щас полетишь у меня без парашюта». Завалил полкорпуса вниз, когда гости, выйдя из ступора, бросились спасать, и с трудом оттащили озверевшего Витальку от окна вместе с журналистом. Один из атомщиков, свел Ивана вниз по лестнице к выходу из подъезда, но провожать не стал, поглядывая из-под надвинутой на глаза кепки, сказал: «Зря ты этот спор затеял…»
Он лежал в большом номере с вжившимся в стены запахом заплеванных окурков, потной одежды. Страх прошел быстро. Осталась досада, что выпендрился, как это случалось не раз, обгадил себе и другим вечеринку. В Московском издательстве приветствовалось подобное зубоскальство над любыми авторитетами, а здесь все иначе. Если любовь, то неподдельная, крутого замеса. Писать про энергетику Севера в виде привычного бравурного марша ему расхотелось. А очерк про тысячи дизельных станций и угольных котельных, засирающих окрестности колымских поселков, – никто не пропустит. «Найти бы отца, да податься в старатели». Он представил, как мог бы успешно мыть золото, зарабатывая большие деньги, а потом поехать к Черному морю на «Жигулях» и познакомиться там с какой-нибудь киноактрисой.
Ему снились кипарисы в Гаграх, ресторан с открытой верандой, а он заказывает любимую песню отца «я на Вачу еду плачу, а обратно хохочу». Неожиданно гитарист отшвырнул протянутые деньги, сказал врастяжку, как гнусавят блатные: «Ехай на рудник Колово. Там песню споешь…»
Ивана обязали посетить заседание общественного совета по культуре, чтобы сделать
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Золото Каралона - Александр Цуканов», после закрытия браузера.