Я смерила его мрачным взглядом:
– За что ты такой умный на мою голову?
– За все хорошее, – хмыкнул Даня в ответ и, бросив взгляд на часы, неохотно констатировал:
– Мне бежать надо, Злат. У меня операция в пять часов.
Я кивнула. Мы расплатились, вышли вместе из кафе и разошлись в разные стороны.
Закатное солнце отражалось в весенних лужах, лениво скользило по свежей траве газона… Я вышла из машины, вдохнула всей грудью свежий, прохладный вечерний воздух… и увидела тех, кого искала.
Миша сидел у небольшой лужицы и ковырял землю палочкой. Валера стоял рядом, наблюдая за сыном…
Я положила руку на живот, ощущая, как малыш внутри меня отзывается на эту такую обыденную, но трогательную картину. Словно посылает мне сигналы, желая стать ее частью…
Я подошла к ним ближе. Миша вскинул голову, радостно вскочил на ноги при моем приближении… Муж повернулся, посмотрел на меня, не сказав ни слова, но его глаза были сейчас куда красноречивее губ.
А я… я просто протянула им руки. Одну – Мише, ощущая как выпачканная в земле, чуть влажная ладошка ныряет в мою; другую – Валере…
Он помедлил прежде, чем крепко сжать мою руку. Уточнил:
– Это значит?..
– Я вернулась. Насовсем.
Словно почувствовав, что нам нужно поговорить наедине, Миша отошел в сторонку, оставаясь при этом в поле зрения.
– Так ты меня все еще любишь? – негромко спросил муж.
Прищурившись, я парировала:
– А это что-то меняет?
Он не медлил с ответом ни секунды:
– Для меня – нет. Если понадобится, я буду любить за двоих. Моей любви хватит на нас всех… троих. Четверых…
Его взгляд сполз к моему животу, сильная, но мягкая ладонь накрыла то место, где билось еще одно сердце, словно защищая и оберегая.
Я стояла и просто впитывала в себя этот момент. Эти эмоции…
Он добавил:
– Знаешь, я всегда хотел только оградить тебя от дурного, сделать твою жизнь спокойнее и счастливее… Поэтому так фанатично бросился наказывать всех, кто тебя обидел, погрузился в это с головой, считая это единственно важным для тебя, желая заслужить таким образом прощение. В то время как мне следовало, наверно, просто быть рядом… с тобой… с вами.
Я молча опустила руку, положила свою ладонь на его…
– Просто никогда больше мне не лги, – попросила хрипло. – Ничего не утаивай… даже если думаешь, что так будет лучше.
– Не буду. Обещаю.
Я закусила губу, помедлила несколько секунд, а потом подняла на него глаза и сказала:
– Ты спросил, люблю ли я тебя до сих пор… Нет… я не просто тебя люблю. Я вверяю тебе свою жизнь. Свою – и своего ребенка. Не подведи нас…
Он лишь кивнул в ответ. Твердо, почти торжественно…
А в следующий момент я ощутила, как кто-то аккуратно дернул меня за рукав. Опустив взгляд, я увидела перед собой Мишу. Он протягивал мне раскрытую ладошку, на которой лежали разноцветные камушки…
– Мама, ты поиграешь со мной в солдатиков?..
Послесловие автора. Вместо эпилога.
Жизнь – очень сложная, очень переменчивая штука. Порой одно необдуманное действие, одно неосторожное слово, одна ошибка, совершенная пусть даже из самых лучших побуждений, могут развернуть ее на сто восемьдесят градусов. Изменить до неузнаваемости…
Все мы знаем со стороны, как нужно поступать и как правильно. И все мы ошибаемся, потому что мы – люди. Мы – живые, не кем-то запрограммированные машины. Поэтому так сложно предсказать и предугадать, что ждет нас дальше, как отразятся в будущем каждое сказанное нами слово и каждый поступок…
У этой книги не будет классического эпилога, где все жили долго и счастливо. Роман «Нас будет трое» вышел очень неоднозначным и противоречивым, и это мне в нем особенно нравится.
Поэтому, дорогие читатели, я хочу, чтобы эпилог для главных героев каждый из вас придумал сам. Таким, каким он его видит.
Будут ли они снова счастливы, учтут ли былые ошибки, предотвратят ли новые?.. Решать вам.
А я – от всей души благодарю вас за то, что прожили эту историю вместе со мной. Знаю, что порой ее было очень трудно – морально – читать. И мне было ничуть не легче – писать. Но я рада, что она случилась и что вышла такой, какая она есть.
С любовью к вам и своим героям,
Ваша Ами.
