Вульфус отнес меня в одну из комнат и, заперев за нами дверь, опустил на ноги. Не успела я оглядеться, как он крепко сжал меня в объятиях, шумно дыша мне в волосы. Запястья болели от того, как сильно я пыталась освободиться от веревок. Мне хотелось исцарапать ему лицо. Он начал целовать мои мокрые щеки и губы.
– Не смей, – зашипела я.
Вульфус застыл и еще крепче сжал мои плечи, а потом достал из кармана складной нож. Я сделала шаг назад, но он нагнал и резко развернул меня. Лезвие перерезало веревки, и мои руки бессильно повисли. Я поняла, что не смогу даже пошевелиться, не то что наброситься на него.
– Я пришлю тебе служанку. Увидимся вечером, – бросил Вульфус и вышел, хлопнув дверью.
Когда я осталась одна, ожидание показалось мне вечностью. У меня болели ноги от долгой ходьбы, но мне были противны мягкие пурпурные кресла, расположенные у стен, широкая кровать с красным покрывалом и даже белый ковер, который сверкал под падающим на него светом и подозрительно напоминал шерсть элатр. Куда бы я ни смотрела, мне хотелось отвернуться. Я подошла к окну и стояла так несколько часов.
Ко мне вошла служанка и принесла поднос со свежими фруктами и графином воды. Она поставила их на круглый столик между кресел и спросила, хочу ли я принять душ или переодеться. Я молчала, ожидая, что она скоро уйдет, но она просто встала у противоположной стены.
– Я хочу остаться одна, – не оглядываясь, сказала я.
– Господин Авис велел быть с вами все время, – ответила она.
Я закрыла глаза и попыталась представить, что нахожусь где-то очень далеко, у моря. Мне безумно хотелось сесть, но я пыталась отвлечь себя от этой мысли. Я ни разу не шевельнулась, пока в комнату не вошел Вульфус.
По его знаку служанка вышла и закрыла за собой дверь. Я заметила, что Вульфус переоделся. Он стремительно приблизился, но остановился в нескольких шагах.
– Не подходи ко мне, – на всякий случай сказала я.
Он сел в одно из кресел и устало подпер голову рукой.
– Я так больше не могу, – сказал он.
– Я тоже.
– Садись, – Вульфус кивнул на кресло рядом с ним.
Я покачала головой. Мы молчали какое-то время, потом он встал и все же подошел ко мне.
– Выходи за меня замуж, – сказал он.
Я засмеялась, но на его лице не было и тени улыбки.
– Ты женат, – возразила я.
– С этим я разберусь.
– Меня хотят отдать в жены Олену Зорту.
– Я решу и эту проблему.
Я покачала головой.
– Почему? – Вульфус говорил спокойно, но я чувствовала, что он злился. – Ты готова выйти за этого старика, но не за меня?
– Отпусти моих друзей.
– Чтобы они снова украли тебя у меня?
– Я ненавижу тебя.
Вульфус ухмыльнулся.
– Это лучше, чем ничего.
Он подошел еще ближе и приобнял меня. Я чувствовала себя куклой, которую тянут за веревочки.
– Выходи за меня замуж, – повторил он.
– Отпусти их, – взмолилась я, чувствуя, как слезы подступают к горлу. – Отпусти их, и я останусь с тобой.
– Нет.
– Значит, нет.
Страх перешел в злость. Я чувствовала, как ускоряется мое сердце, как нагревается кровь. Мы смотрели друг на друга, не моргая. Вульфус отпустил меня и отошел.
– Это мы еще посмотрим, – сказал он и вышел.
*
Меня никто не навещал весь оставшийся и весь следующий день, кроме служанки, которая была со мной всегда. Глядя в окно, я заметила какое-то оживление: несколько солдат выбежали за ворота и бросились в лес, на ходу заряжая автоматы. Я почувствовала, как холод пробежал по всему телу. Я сходила с ума и не могла отделаться от ощущения, что произошло нечто ужасное. Несколько раз я пыталась открыть окно и услышать, о чем говорят солдаты, но оно было накрепко заперто. Я пыталась звать в мыслях Саликса и Лию, но ничего не получалось. Все время я либо стояла у окна, либо сидела на полу в углу, там же ложилась спать, несмотря на протест служанки. Иногда, подозвав подмогу, она умывала и переодевала меня. Я не сопротивлялась, позволяя им играть со мной, как с куклой. Вместе они пробовали уложить меня в постель, но от одного вида красного покрывала мне становилось плохо. Я вставала и бежала в свой угол. Три раза в день мне приносили еду, и каждый раз я отказывалась от нее.
В какой-то момент в полудреме я услышала детский смех, а под дверью вдруг мелькнула тень от маленьких ножек. Их нетвердый торопливый топот как будто оживил меня. Это был глоток свежего воздуха, капля надежды, которой мне так не хватало. Но вместе с тем на меня нахлынуло отчаяние, чувство вины и желание удавиться. Я не знала, как спрятаться от собственных мыслей.
Вульфус пришел на следующий день. Он встал в дверях.
– Почему ты не ешь?
Я молчала. Вульфус сделал несколько шагов вперед.
– Кларкия, я не хочу мучить тебя. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
Я поднялась. На мгновение перед глазами потемнело, но я не подала виду.
– Отпусти моих друзей, – сказала я.
Вульфус сжал губы. Я снова почувствовала, как холод пробежал по спине. Я знала. Я все знала.
– В чем дело? – еле выговорила я.
– Пойдем.
Он открыл дверь и встал сбоку, давая мне пройти. Я шла как в тумане, ничего не замечая. Только сойдя с последней ступени, я поняла, что оказалась в подвале. Вульфус вел меня к Лие.
Она сидела на полу в темноте и, как будто ожидая меня, смотрела прямо на вход. Когда я вошла, она улыбнулась.
– Спасибо, – сказала она Вульфусу.
– У вас пять минут, – ответил тот и закрыл за собой дверь.
Я подбежала и обняла ее. Лия поцеловала меня в лоб, и по всему телу разлилось тепло. Что-то приятно защекотало в животе. Мне стало легче, но страшное предчувствие и горькая догадка не давали мне покоя.
– Саликс умер, – сказала Лия.
Я почувствовала, что куда-то проваливаюсь, а потом будто разучилась управлять своим телом. Мне показалось, что я смотрю на себя со стороны. Я легла и уткнулась лицом в холодный пол. В нос ударил запах пыли. Я так и знала. Я знала, что все не могло быть так хорошо всегда. Знала, что когда-нибудь мои ошибки настигнут меня и за них придется заплатить. Я знала, я все знала…
Лия приподняла меня. Одной рукой она коснулась моего лица, вторую положила на живот.
– Это не значит, что его больше нет. И это не значит, что ты осталась одна.
Я непонимающе моргнула.
– Не лежи на холодном полу. Береги себя и не отказывайся от пищи. Ради нее, Кларкия.
