Джейн подошла к кровати и еще раз проверила состояние Сары. Та дышала легко, ее бледная кожа была теплой и сухой. Отогнув одеяло, медсестра приподняла сорочку прооперированной девушки и убедилась, что с повязкой все в порядке. Это было важно, ведь неудачная повязка могла вызвать новый приступ боли.
Она знала все это по себе, ведь в прошлом году Ричард удалил ей аппендикс. Впрочем, главное уже было сделано, а все последующие неприятности легко было пережить с помощью настойки опия. Джейн стояла у кровати, внимательно глядя на девушку и пытаясь обнаружить на ее прекрасном лице черты, напоминающие старшего брата. Сара была светлой, а Мэтью — темным. И все–таки у них было немало общего: их отличал высокий рост и орлиный нос, без сомнения унаследованный от их отца, герцога.
При мысли о человеке, с помощью которого появились на свет Сара и Мэтью, Джейн задрожала. Герцог ворвался в комнату в разгар операции, яростно пыхтя и изрыгая огонь гнева. Любой человек, находящийся в здравом уме, — не важно, мужчина ли, женщина — отступил бы под напором этого солидного аристократа. Но только не Мэтью: он храбро стоял перед герцогом, ревя и источая ругательства не хуже своего отца. То, как достойно Уоллингфорд защищал свою сестру, пришлось Джейн по душе — но и окончательно ее запутало. Каким же человеком он все–таки был? Ее нежным, сердечным Мэтью или печально известным всему Лондону распутником?
Так или иначе, но Мэтью смело сошелся с отцом в словесном поединке, он твердо стоял на своем и в конечном счете выиграл тяжелую битву. Когда герцог ворвался в комнату, было слишком поздно останавливать операцию: Ричард уже удалил почерневший аппендикс Сары и как раз накладывал шов.
«Доктор Инглбрайт прекрасно поработал», — подумала Джейн, еще раз осмотрев повязку. Саре повезло, что хирургическую операцию сделал Ричард, а не его отец.
Накрыв пациентку одеялом, Джейн выпрямилась и потерла заболевшую спину. Сейчас она бы отдала все на свете ради возможности погрузиться в теплую ванну!
— Джейн, могу я вас видеть?
Ричард стоял в дверном проеме. Она бросила взгляд на стул в углу комнаты, где все это время сидел Мэтью, наблюдая за ходом операции. Утомленный, он погрузился в сон.
— Конечно, — прошептала Джейн, проходя мимо графа на цыпочках. Она неслышно прошла по ковру и оказалась в холле.
— Думаю, мы можем выйти в сад. Там просто восхитительно!
— Это было бы весьма кстати. Следуя за доктором, Джейн спустилась вниз по лестнице и прошла через темный коридор, который вел в огород.
— Я уже успел прогуляться, — сказал Ричард, мягко ступая рядом с ней, — и понять, каким живительным может быть свежий воздух.
Джейн с готовностью признала правоту доктора. С аллеи открывался восхитительный вид на имение. Джейн хотелось бы осмотреть земли прежде, чем она вернется в Эден–Парк, к леди Блэквуд.
Оказавшись снаружи дома, Ричард помог Джейн пройти по лестнице, ведущей на террасу. Медсестра взглянула на поместье оттуда, и перед ней открылся другой, чудесный мир.
— О боже! — Джейн едва не задохнулась от восторга. Заслонив глаза от ярких лучей заходящего солнца, она внимательно рассматривала пышно раскинувшиеся деревья, кустарники и цветы. Вдали виднелся мостик, пересекавший озеро. Бросив взгляд на противоположный берег, Джейн заметила на холме округлой формы церквушку в палладианском стиле.
— Впечатляет, не так ли? Джейн взглянула на Ричарда.
— Я… я просто не нахожу слов, чтобы описать всю эту красоту! И это все, — она широко обвела рукой окрестности, — принадлежит герцогу?
— Да, и часть леса тоже. Джейн не могла представить, каково это — владеть чем–то столь же великолепным, как эти земли. В голове скромной медсестры не укладывалось, как это возможно — выйти из роскошного дома и прогуливаться по этим живописным местам. Простиравшиеся перед нею красоты дышали таким величием и покоем, что Джейн невольно замечталась, представляя, как можно ходить по этим залитым лунным светом аллеям или читать книгу, мирно усевшись под кроной дерева у воды.
— Здесь есть прекрасное местечко — тихое, со скамейкой.
Она спустилась за Ричардом вниз по выложенной камнем дорожке и уселась на железную скамейку. Этот чудесный уголок утопал в кустах пиона, бутоны которых уже набухли, вот–вот готовясь раскрыться. Ричард уселся рядом с Джейн, его колено нечаянно прикоснулось к ее бедру.
— Прошу прощения.
— Право, не стоит, все в порядке.
Молодой доктор улыбнулся и дотронулся до лица Джейн, откидывая назад прядь волос, выбившуюся из–под ее заколки. Их взгляды встретились, и медсестра увидела в глазах Ричарда какое–то странное выражение, которое она никогда прежде не замечала.
— Вы и представить себе не можете, как я обрадовался, когда увидел вас днем! — тихо произнес доктор. Его голос звучал намного ниже, чем Джейн привыкла слышать. — Я был просто счастлив, словно вас мне послала сама судьба! Вы — настоящая опора, Джейн, о такой помощнице можно только мечтать. Замечательная медсестра. И… особенная женщина.
Джейн не знала, что ей думать, как ответить… Еще месяц назад Джейн упала бы в обморок, заговори с ней Ричард подобным образом, но теперь облик Мэтью ярко вспыхнул в сознании, и она поняла, что все ее мысли отныне будут возвращаться только к нему. Даже несмотря на тот факт, что он был циничным, развратным Уоллингфордом.
— Я смутил вас.
Джейн отрицательно тряхнула головой, но цвет ее лица не мог скрыть правду. Медсестра покраснела, сейчас она была сбита с толку и не знала, что сказать в ответ.
— Это был долгий тяжелый день. Вы устали.
— Да, есть немного, — согласилась она, вытягиваясь, чтобы облегчить жгучую боль в спине. — Пришлось встать рано утром, чтобы помочь невесте подготовиться к церемонии, а теперь еще все это…
Джейн обвела рукой дом.
— Как вышло, что и вы оказались здесь? — спросила она в надежде поменять направление беседы в другое, менее щекотливое русло.
— Мой отец! — с тоской в голосе простонал Ричард. — Он личный врач герцога. Именно мой отец выяснил тогда, кем был наш титулованный пациент. Герцог пригласил нас сюда в знак благодарности — но если вы спросите меня, то я отвечу, что он привез нас сюда лишь для того, чтобы мы держали рот на замке по поводу похождений его сына той ночью.
— Похождений?
Ричард пождал губы, словно решал, отвечать или нет на этот вопрос.
— Ну ладно, думаю, вы должны знать. Граф был в Ист–Энде на ужине в джентльменском клубе. Он выставил на аукцион картину, которую написал сам. Это было произведение… не самого лучшего вкуса, — сказал доктор с брезгливой гримасой.
— О… — тихо протянула она, отводя взгляд.
— У его светлости определенная репутация, Джейн…
— Я наслышана об этом, — призналась медсестра. Но сейчас она не могла забыть о том, что у Мэтью была и другая сторона, которую видела лишь она.
