Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Через четырнадцать лет, в 1995 году, министры из Киншасы, столицы Демократической Республики Конго, услышали, что в городе Киквит случилась вспышка Эболы. Они испугались. Они решили, что нужно принять меры. И перекрыли дорогу.
Непредвиденные последствия не заставили себя ждать. Возникли серьезные проблемы со снабжением столицы продовольствием, поскольку обычно вареный маниок привозили из региона, который оказался по другую сторону зоны бедствия. Голодный город стал скупать все во втором по размеру продовольственном районе. Цены взлетели до небес. Угадайте, что случилось дальше? Началась загадочная эпидемия паралича ног и слепоты.
Через девятнадцать лет, в 2014 году, вспышка Эболы случилась на севере Либерии. Неопытные люди из богатых стран перепугались и пришли к тому же выводу: нужно перекрыть дороги!
В Министерстве здравоохранения работали более опытные чиновники. Они с опаской относились к перекрытию дорог, но при этом боялись в первую очередь того, что такая мера лишит их доверия людей, брошенных на произвол судьбы. Это было бы катастрофой: чтобы погасить вспышку Эболы, необходимо установить, кого касался заболевший человек, а для этого он должен сам честно перечислить всех поименно. Специалисты по выявлению контактов героически сидели в ветхих хижинах, расспрашивая людей, которые только что потеряли близких, обо всех, кого их близкие могли заразить перед смертью. Само собой, довольно часто человек, которого расспрашивали, сам был в этом списке, а следовательно, мог быть заражен. Несмотря на постоянный страх и непрекращающиеся слухи, нельзя было в панике предпринимать отчаянные меры. Путь инфекции было не установить грубой силой — для этого нужно было долго и терпеливо работать с людьми. Один человек, деликатно сообщив о множестве любовниц покойного брата, мог спасти тысячи жизней.
Мы склонны принимать глупые решения, когда боимся, время поджимает, а в голове раскручиваются худшие варианты развития событий. Необходимость действовать без промедления ограничивает нашу способность к аналитическому мышлению.
В 1981 году в Накале я несколько дней исследовал болезнь, но не потратил и минуты, чтобы обдумать последствия перекрытия дороги. Срочность, страх и однобокий фокус на рисках пандемии заблокировали мою рассудительность. Стремясь принять какие-нибудь меры, я совершил ужасную ошибку.
Инстинкт срочности
Сейчас или никогда! Овладейте фактологичностью сегодня! Завтра будет поздно!
Мы дошли до последнего инстинкта. Теперь вам пора принять решение. Этот момент не повторится. Никогда больше все эти инстинкты не выстроятся у вас в голове. Сегодня, прямо сейчас, у вас есть уникальная возможность обдумать прочитанное в этой книге и навсегда изменить свое мышление. Или же вы можете дочитать книгу до конца, закрыть ее, сказать себе «нелепость какая-то» и продолжить жить как прежде.
Но решить нужно сейчас. Действовать нужно немедленно. Измените ли вы сегодня свое мышление? Или навеки останетесь в плену заблуждений? Вам решать.
Вероятно, вы уже слышали подобные слова от продавцов и активистов. Они используют одинаковые техники: «Действуйте сейчас — другого шанса не будет». Они намеренно запускают ваш инстинкт срочности. Призыв к действию заставляет вас забыть о критическом мышлении, принимать решения быстрее и действовать без промедления.
Расслабьтесь. Как правило, это неправда. Как правило, никакой срочности нет, а выбирать одно из двух не приходится. Если хотите, отложите книгу и займитесь чем-нибудь другим. Через неделю, месяц или год можете открыть ее снова и освежить в памяти основные моменты. Слишком поздно не будет. Кроме того, так учиться даже лучше, чем пытаясь ухватить все зараз.
Инстинкт срочности заставляет нас хотеть действовать без промедления перед лицом воспринимаемой неотвратимой опасности. Должно быть, он прекрасно служил человеку в далеком прошлом. Если мы подозревали, что в траве может прятаться лев, логично было действовать без раздумий. Те люди, которые останавливались и внимательно анализировали варианты, не стали нашими предками. Мы — потомки людей, которые быстро принимали решения и действовали, располагая недостаточной информацией. Сегодня нам по-прежнему нужен инстинкт срочности — например, когда машина появляется из ниоткуда и нам необходимо увернуться от нее. Однако теперь, когда мы устранили большинство непосредственных опасностей и остались наедине с более сложными, часто более абстрактными проблемами, инстинкт срочности может также мешать нам понимать окружающий мир. Из-за него мы тревожимся, и это обостряет все остальные наши инстинкты, контролировать которые становится сложнее, блокирует нашу способность к аналитическому мышлению, подталкивает нас принимать решения слишком быстро, а также заставляет нас, не подумав, идти на крайние меры.
Когда риски маячат лишь в будущем, этот инстинкт никак себя не проявляет. Будущие риски не подталкивают нас к действию. Именно поэтому столь малое количество людей откладывает деньги на пенсию.
Такое отношение к будущим рискам создает большую проблему для активистов, которые работают на долгосрочную перспективу. Как им нас пробудить? Как заставить нас действовать? Очень часто они стараются убедить нас, что сомнительный будущий риск на самом деле представляет собой вполне определенный риск сегодняшний, а у нас есть возможность решить важную проблему, причем действовать для этого нужно сейчас или никогда. Иными словами, они запускают наш инстинкт срочности.
Несомненно, этот метод может подтолкнуть нас к действию, но вместе с тем он приводит к ненужному стрессу и необдуманным решениям. Он также может снизить уровень доверия к активистам. Из-за постоянных тревог мы перестаем замечать настоящие проблемы. Активисты, которые рисуют риски более насущными, чем они есть на самом деле, желая призвать нас к действию, становятся мальчишками, зовущими на помощь, когда поблизости нет волка. Все мы помним, как заканчивается эта история: погибают все овцы.
Научитесь контролировать инстинкт срочности.
Специальное предложение! Только сегодня!
Когда люди говорят, что действовать нужно без промедления, их слова заставляют меня насторожиться. В большинстве случаев эти люди просто пытаются заблокировать мою способность мыслить.
Удобная срочность
Вопрос 13
Эксперты по глобальному климату считают, что в течение следующих 100 лет средняя температура…
А. …повысится
Б. …останется неизменной
В. …понизится
«Нам нужно пробудить страх!» — сказал мне Ал Гор в начале нашей первой беседы о том, как рассказывать людям об изменении климата. Стоял 2009 год, и мы встретились за кулисами на конференции TED в Лос-Анджелесе. Ал Гор попросил меня помочь ему и подготовить пузырьковые диаграммы Gapminder, чтобы с их помощью показать худший исход в случае дальнейшего повышения объемов выбросов углекислого газа.
В то время я с огромным уважением относился к достижениям Ала Гора, который повышал информированность об изменении климата и принимал необходимые меры. Я уважаю его и сегодня. Уверен, вы правильно ответили на вопрос, приведенный в начале этого раздела: это единственный вопрос, с которым люди неизменно справляются лучше шимпанзе, поскольку подавляющее большинство (от 94 процентов опрошенных в Финляндии, Венгрии и Норвегии до 81 процента в Канаде и США и 76 процентов в Японии) прекрасно знает прогнозы экспертов по климату. Столь высокий уровень информированности в немалой степени объясняется деятельностью Ала Гора. Его также следует благодарить за подписание Парижского соглашения об изменении климата в 2015 году. Он был — и остается — моим героем. Я тоже считал необходимым принятие срочных мер по предотвращению дальнейшего изменения климата и радовался возможности сотрудничать с Гором.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
