Я замолчала, пытаясь вспомнить конец легенды.
— Да, и растроганная богиня любви унесла их на небо.
— Красивая легенда, — улыбнулся король.
— И даже поучительная, — шепнула я. — Ради любви можно пойти на жертву.
Линед промолчал. Мы посидели еще немного и пошли спать. И как-то совершенно спокойно легли в одну постель. Она настолько широкая, что там можно еще и третьего положить — тесно не станет.
— Спокойной ночи, — шепнула я.
— Спокойной ночи, — эхом откликнулся Линед и все же уточнил, — это доброе пожелание?
— Да, — я посмотрела на супруга, — это пожелание безопасного сна.
Он улыбнулся и прикрыл глаза. В слабом золотистом свете Линед выглядел еще красивее, чем обычно. Просто ожившая мечта, а не мужчина. Правда, это освещение придавало ему некоторую слащавость, не свойственную королю.
Я умудрилась уснуть, пока решала, нравится мне король в этом освещении или нет. Но зато спала спокойно.
Глава 8
Проснулась я лежа на Лине. По счастью, он ночью перевернулся на живот, а я навалилась ему на спину. Открыть глаза лицом к лицу было бы совсем смущающе.
Стряхивая с себя сонную одурь, я резво освободила Линеда и подавила желание проверить, дышит ли он. Король разрешил мои сомнения довольно простым способом — потянулся и дернул ногой.
«Жив и слава богу», решила я и отправилась в кухню-гостиную. Пора исполнять свои обещания и готовить завтрак.
Открыв первый шкаф, я увидела вожделенные продукты, но все они были прикрыты радужной пленкой. Увы, мои пальцы соскальзывали по ней, а молоко так и оставалось на полке. Что ж, значит королю пора вставать.
Разбудить его оказалось не так просто.
— Да проснитесь же! — вскрикнула я.
— Ахм, — отозвался Линед. — Я только уснул.
— В каком смысле? — поразилась я.
— Так время десять, нет, пол одиннадцатого утра, — он потянулся, — я уже успел вернуться во дворец, выполнить все свои рубежные обязательства и прийти обратно.
Да, отпуск который не совсем отпуск. Знакомо, на самом-то деле.
— Надо было разбудить меня, — попеняла я ему.
— Завтра, — улыбнулся Линед. — Что случилось? Дети раньше двенадцати не поднимутся, это уже проверенный факт.
— Случилось то, что шкаф не хочет отдавать еду, а я не знаю, как ее отнять.
Он сел, хитро улыбнулся и уточнил:
— Он убегает от вас?
— Хуже, он заколдован, — траурным тоном отозвалась я.
И попыталась отвести взгляд от короля. Он же, не таясь, скинул с себя рубашку и встал. В его действиях не было ничего вычурного, ничего нарочитого — просто потянулся, покачался из стороны в сторону и вытащил из обычного шкафа новую рубашку. Линед просто выполнил свой утренний ритуал, а я оказалась околдована его телом. Гладкая кожа, литые мышцы и полное отсутствие волос на теле. Последнее было как-то подозрительно, неужели он находит время сбрить лишнее?!
— Что-то не так? — с мягкой улыбкой спросил Линед.
«Срочно подбери слюни и что-нибудь скажи!», приказала я себе. И тут же нашла выход из ситуации:
— А почему у вас не трюльен?
— Во дворце трюльен, — пожал плечами король, — а здесь он мне зачем? Мне нравится простая одежда, рубашка и штаны. Это, конечно, неприлично. Но здесь чужих нет.
С этими словами он вышел, а я осталась стоять. Здесь чужих нет. Оговорка? Или он принял меня?
«Скорее он еще не понял, что Ильсин больше нет», решила я и вышла следом за ним. Каша сама себя не сварит.
«А лучше бы сварила», передумала я, когда увидела плиту. Вместо привычного огня или индукционной панели передо мной, прямо в воздухе, зависли рунические круги.
— Какую температуру выставить? — спросил Линед.
— А? — я перевела на него несчастный взгляд. — А что-то немагическое есть?
— Есть обычная плита, но тогда ее надо растопить, — он потер затылок, — даже и не вспомню, зачем ее сложили здесь.
— Давайте топить плиту, потому что это меня пугает.
Линед махнул рукой и рунные круги втянулись обратно в деревянную столешницу. Нет, я разберусь с ними, но мне потребуется время. Как раз к концу недели справлюсь!
Плиту я с первого взгляда не заметила. Да и со второго — тоже. А оказалось, что ее попросту прикрыли иллюзией. Видимо, чтобы не нарушала внешний вид кухни-гостиной.
— Так, заслонку приоткрыл, дрова положил, — бубнил себе под нос король, — должно получиться. Готово! Нагрев верхней части произойдет через пять минут.
Ясно, в обычной плите тоже без магии не обошлось. Ну и ладно, так все равно попроще.
Следующую подлянку подложили продукты — крупа на кашу оказалась золотисто-розового цвета, да еще и крайне мелкого помола. Цветная пыль, а не мука! Пришлось резко сжать переносицу, чтобы не чихнуть.
— Что это?
— Древесная мука, — улыбнулся Линед. — Нужно довести молоко до кипения, всыпать туда муку один к одному и снять кастрюльку с плиты. Помешивать до тех пор, пока каша не станет густой и белоснежной. Добавлять сахар не нужно, мука от природы имеет сладковатый привкус. Да и если что-то лишнее добавить, то пропадет вся полезность.
— Древесная мука, — эхом повторила я. — Какая прелесть.
— На самом деле это высушенные и перемолотые шишки с мириергарской магической ели. Удивительно красивое дерево, — охотно пояснил король. — И очень полезное. Особенно для детей. Если на ночь ставить в комнаты срезанные еловые ветви, то никакая простуда к ребенку не пристанет.
Короля я слушала вполуха, потому что все мое внимание сосредоточилось на этой иномирной каше. Что ж, у меня получилось. Могу собой гордиться.
— Буди детей, — выдохнула я, — и зови завтракать. А я пока нам приготовлю.
Сейчас нет настроения поражать Линеда кулинарными изысками Земли. А потому есть мы будем простейший омлет. Я быстро порубила овощи, бросила их на сковородку, взбила яйца с молоком, после чего вылила получившуюся смесь на сковороду. Пока там все шкворчало, потерла сыр и присыпала сверху. В полках нашлись лепешки, свежий вишневый сок и мягчайшие булочки.
Когда Лин привел детей, стол уже был сервирован. Я даже нашла высокие, детские стульчики. И с удовольствием помогла королю усадить детей. Если не знать, где мы и кто мы, то наше утро можно спутать с земным. Двое детей в ярких комбинезонах — у Ардеи розовый с клубничкой, у Ардина зеленый с попугайчиком. Вокруг кухня в стиле лофт, наполненная ароматами приготовленной еды и мать хлопочет вокруг стола. И даже каша уже похожа на обычную манку.
— Доброе утро, — широко улыбнулась я.
