Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
– Тань, как думаешь, нам ремонт не пора сделать? – посмотреть на жену Коля не рискнул, желая доиграть сцену до конца. – Или, может, ну его, и так проживем, лучше шубку тебе купим или колечко. А что? Хочешь колечко? Разве моя вторая половинка не заслужила какой-нибудь шикарный подарок? Слышь, Татуся, чего ты больше хочешь?
– Лучше тебе, жук навозный, не знать, чего я сейчас хочу, – просипела Татьяна, прицеливаясь трубкой ему в лоб. Но, подкинув аппарат в пухлой ладони, она вдруг передумала и, не сводя с мужа взгляда, который мог парализовать не только такое жалкое пресмыкающееся, как Колясик, но и голодную кобру, ткнула в перенабор еще раз.
– Алле, это кто? – Татьяна постаралась изобразить голосом приветливость, что вошло в жутчайший диссонанс с выражением ее лица. Даже свекровь покорно затихла в углу, желая досмотреть драму до конца.
– А кто вам нужен? – удивилась Лизочка.
– Видимо, вы и нужны. Я никак не могу найти Николая Федоркина, это с работы звонят. Этот номер он нам оставил на случай экстренной связи, а у нас ЧП! Он у вас? Нет? А когда будет? Завтра после работы? Ах, точно не знаете?
Татьяна злобно метнула тапкой в затрепыхавшегося на диване Колясика. Он в панике искал выход, ощущая себя крысой в круглой стеклянной банке. Лиза перестала быть привлекательной, поскольку оказалась элементарной дурной бабой, попавшейся на примитивную удочку и заложившей его по всем статьям. Самое страшное заключалось в том, что Коля не слышал, что именно болтает эта идиотка, а, следовательно, не мог сориентироваться, как врать, чтобы получилось правдоподобно.
– Опять, значит? – тихо произнесла Татьяна. Лучше бы она заорала или начала с рукоприкладства.
Коля посерел от ожидания надвигающегося ужаса.
– Ты все не так поняла. – Язык заплетался. Николай вжался в стену, пытаясь слиться с обоями. В углу осторожно пошевелилась заинтригованная мама.
– Вещи собрать или сам справишься? – поинтересовалась жена.
– Татусик…
– Я спрашиваю, помочь или сам упакуешься?
Коля понял, что настал момент истины. Уступать нельзя ни в коем случае, даже перспектива грядущей драки не служит убедительным аргументом для добровольной сдачи позиций. Как только он покинет квартиру, все тут же сомкнется, и попасть обратно уже не получится. Многие расходящиеся пары совершают подобную ошибку: уходящий считает, что вопрос с жилплощадью второстепенен и можно будет решить его в процессе развода, лишь бы перед глазами не маячил постылый образ второй половины. А вторая половина, остающаяся в апартаментах, сразу теряет интерес к разборкам, поскольку живет в привычной обстановке, не склочничая с квартирными хозяйками по поводу размера оплаты за снимаемую площадь, и начинает всячески тянуть с разделом квартиры, спешно меняя замки, устанавливая металлические двери и заводя группу поддержки в лице родственников, соседей и знакомых. Эти пиар-акции по степени эмоционального накала и способам вербовки сторонников оставят далеко позади любую предвыборную кампанию. Находчивость сторон и количество черного пиара, обрушиваемого на соперников в борьбе за имущество, впечатлят даже самого продвинутого специалиста. В битве за квадратные метры Коля был подобен пионеру-герою. Но, не осознав всей глубины катастрофы, он еще пытался уладить дело миром.
– Тусенька, нельзя же верить первой встречной бабе, которая наговаривает…
– Почему ты решил, что она на тебя наговаривает? – мрачно бросила Татьяна. Ее спокойствие было совершенно удручающим.
– Так я по твоему лицу вижу, что ты чем-то расстроена!
– Расстроена? Я? У меня муж – кобель, свекровь – ведьма, а я сама без пяти минут мать-одиночка! И, по-твоему, в этой ситуации можно быть расстроенной?
Голос у нее звенел от подступающих слез, но Татьяна изо всех сил крепилась. Дополнительным стимулом являлась Елена Сергеевна, оживленно сопевшая в углу в ожидании истерики. Самой ей уже давно не удавалось довести невестку до слез. У бабульки было так мало радостей в жизни, что «Санта-Барбара» со страстями и скандалами в собственной квартире являлась ее единственным утешением на старости лет. Находясь с Татьяной в разных весовых категориях, она давно надеялась, что однажды возмужавший Колясик окончательно перейдет на сторону матери и новая коалиция отметелит наглую девку по полной программе. Звуковое сопровождение Елена Сергеевна готова была взять на себя.
– Как же я уйду? А мама? – Этим жалким доводом Николай попытался остановить надвигающееся несчастье. – И как быть с имуществом? Оно ведь совместно нажитое!
Этот термин Николай запомнил еще с первого развода, и теперь умное слово так некстати всплыло в его мозгу.
– Маму можешь упаковать с собой! – рявкнула Татьяна, за злобой пытаясь скрыть растерянность и отчаяние. – Из совместно нажитого имущества я готова отдать тебе самое ценное!
– Да? – В голосе Колясика прозвучало сомнение.
Подарков он не ожидал, настраиваясь на долгую битву за каждую чашку. Собственно, сама мысль о возможном разводе казалась ему блажью, временным эмоциональным срывом, за которым рано или поздно последует примирение. Баба не первой и даже не второй свежести с двумя великовозрастными оболтусами и затрапезной внешностью, со следами былой красоты, проступающей на одутловатом лице, как старая краска из-под осыпающегося слоя штукатурки, не может на полном серьезе выгонять из дома мужа, не рассчитывая на то, что он приползет назад, пачкая колени и жалобно раскаиваясь в содеянном. Но и покидать собственную помеченную территорию в ожидании примирения было страшно: жизнь могла повернуться по-разному, и рисковать желания не возникало.
– Я на ценности не претендую. – Змеиная улыбка жены стала довольной, как у плотно пообедавшего питона. – Ведь самое дорогое, что у нас есть, это мама и дети. Поэтому, надеюсь, твоя подружка обрадуется приданому.
– Ты готова отдать детей? – ошарашенно воскликнул Колясик. Он любил сыновей, но вариант взять их с собой в новую жизнь, в которую его выпихивает супруга, да еще вместе с Еленой Сергеевной, даже не рассматривался. Конечно, в крайнем случае можно уйти и к Лизочке, но вряд ли она ждет их всей оравой.
– Я всегда знала, что ты кукушка, а не мать! – подала голос свекровь, воинственно пожевав губами. – Детей из дому выгонять!
Естественно, Татьяна сыновей отдавать не планировала, но, сбив с толку блудного мужа, получила удовольствие и воодушевилась.
– Так, что там за голос из могилы? Иди собирайся, а не квакай тут, жаба пупырчатая.
Небольшая драка все-таки случилась, но удовольствия несчастная старушка не получила, поскольку Коля, попытавшийся научить жену уму-разуму, наткнулся на Татьянин кулак и улетел в угол, подмяв заголосившую мамашу, выронившую челюсть и грохнувшую свой хрупкий набор костей на плинтус.
В жизни каждого человека возникают светлые моменты, когда он понимает, что любит и любим. Причем чаще случается так, что каждый последующий момент показывает, что предыдущий являлся ошибкой. Татьяна оказалась в двойственной ситуации: с одной стороны, обстановка дома была уже даже не напряженной, а напоминала активные военные действия, а с другой – оставаться одной на пороге сорокалетия было страшно.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
