Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
– Нет, ну, если вы желаете оставить ее открытой, я возмущаться не стану, – ответил Кащей. – Выйду – и поминай, как звали! Вам же хуже будет.
– Вот поганец! – рявкнул стражник и рывком захлопнул дверь. – И не поспоришь с этой тварью!
– Вы крайне любезны! – раздался голос Кащея. – Я не столь силен в эпитетах, поэтому буду называть вас просто земляными червяками в спецкостюмах.
– Чего-чего ты там высказал?
– Глисты в обмотках!
Стражник подумал войти в камеру и показать заключенному Кузькину мать, но вовремя вспомнил, что коллега уже пытался это сделать, однако показанное на Кащея никакого эффекта не произвело. Пришлось презрительно хмыкнуть и уйти прочь, пока заключенный не вошел в раж, упражняясь в создании нелицеприятных словесных эпитетов.
– Недолго тебе над нами издеваться, – проворчал стражник. – Повесят скоро, и тогда уже мы будем смеяться на твоей могилке… Вперед, Баррагин, судья не любит ждать обвиняемых. Опоздаешь на пять минут – добавит десять лет, церемониться не станет.
– А если придем раньше времени, – спросил Баррагин, – то он не сократит срок заключения?
– Сократит, но не так, как ты думаешь.
– А как тогда?
– Сядешь раньше на пять минут – выйдешь раньше на пять минут, – пояснил стражник. – Но, говоря откровенно, я не думаю, что в тюрьме будут придерживаться точного времени. Выйдешь, как повезет. Может быть, секунда в секунду, но точно так же может быть, что просидишь лишний год-полтора, пока о тебе не вспомнят. А то и вовсе придушат втихаря, если тюрьма окажется переполненной, а поток новых заключенных не иссякнет.
– Ты серьезно?
– Не веришь?
– Нет.
– А зря. Сам посуди: когда бандитов много, к чему их коллекционировать? – спросил стражник. – Жизнь нормальных людей важнее.
Туманная перспектива оказаться в числе преступников, попадающих под сокращение, Баррагина обескуражила.
– Если что, я буду напоминать о себе каждый день, – на всякий случай сказал он, все же пребывая в уверенности, что судья выслушает его речь и сделает правильные выводы из случившегося в лаборатории, и в тюремные палаты переедет кто-нибудь другой.
– Станешь шуметь, отправят в дальние камеры, где даже крысы не шастают, – ответил охранник, – там вопи о себе хоть сутки напролет, никто слова поперек не скажет, потому что не услышит. Но это – верный шанс, что о тебе точно забудут и сделают это с большим удовольствием. Так что молчи. Делай, что хочешь, но молчи.
– Да не переживай ты так, – сказал Баррагин. – Я думаю, после суда меня и вовсе отпустят.
– Блаженны верующие, – только и сказал стражник, убивая в Баррагине микроскопические остатки оптимизма и хорошего настроения.
Дальнейший путь к залу суда прошел в полной тишине.
* * *
Фармавир надел на голову шляпу и надвинул ее на самый нос. Здесь, на втором этаже дворца было самое оживленное движение. Вельможи ходили туда-сюда, создавая видимость работы на благо короля, и волей-неволей обращали внимание на стоявшего у входа в кабинет Фармавира. Пришлось использовать шляпу в качестве дополнительного средства маскировки.
Фармавир поджидал старого товарища, Мелькора, которому не раз помогал, работая в лаборатории дворца. Молодой вельможа подавал большие надежды в области управления, и согласно планам первого советника мог со временем заменить его после ухода Баратулорна на почетный отдых.
Загруженный проблемами Мелькор прошмыгнул мимо Фармавира, словно того и не существовало. Вставил ключ в замок, один раз повернул и вошел в кабинет. Но едва попытался закрыть дверь за собой, как почувствовал, что его вталкивают в кабинет.
– В чем дело?! – воскликнул он. Неизвестный в шляпе бесцеремонно протолкнул Мелькора и сам захлопнул дверь. – Что вы себе позволяете?!
Фармавир снял шляпу и парик. Перепуганный Мелькор увидел загорелое лицо друга и отпрянул.
– Исчезни, призрак!
– Сейчас как врежу – сам станешь призраком! – отозвался Фармавир.
– Ты зачем пришел именно ко мне?! – запричитал Мелькор. С древних пор считалось, что призраки умерших приходят в гости к живым тогда, когда последним пришло время уходить по ту сторону бытия. Но обычно умершие появлялись во сне, а сейчас призрак начхал на установленные тысячелетиями традиции и явился в кабинет средь бела дня. – Иди к соседу! Он – такая тварюга, что слов не хватает! Забери его, меня не трожь!
– Ты же знаешь, что смерть забирает лучших, – грозным голосом ответил Фармавир. – Вот я и пришел за тобой!
– Что тебе плохого сделал?
– Ничего. Но если будешь подвывать, как сейчас, то сделаешь, – сказал Фармавир.
Мелькор прислушался: и, правда, несильный и неприятный гул, непонятно откуда доносившийся и здорово бьющий по нервам, издавал он сам. Мелькор чертыхнулся и замолк.
– Призраки людей не опасаются, – сказал он. – Значит, ты жив.
– Живее не бывает.
– Но как?! – изумился Мелькор. – Ведь стражники официально объявили тебя погибшим!
– Да? – Фармавир представил, как выглядела картина его исчезновения глазами стражников. Юркнуть в горящую сумку и исчезнуть бесследно – да, после такого говорить о выживании беглеца не имеет смысла. – А почему не пропавшим без вести?
– Потому что стражники тоже не дураки, – ответил Мелькор. – Ты представляешь, какая буча началась бы, узнай высокое начальство о том, что ты просто пропал? Да стражникам в полном составе пришлось бы денно и нощно осматривать каждый метр королевства, чтобы отыскать твои следы. А с погибшими таких проблем нет. Умер, значит, умер… Но погоди… они же привезли твой труп!
– Мой? Серьезно?
– Я сам не видел, но говорят, что да… – Мелькор уставился на Фармавира. – Нежели стражники убили кого-нибудь из своих, чтобы доложить о выполненном задании?!
– Делать им больше нечего! – отмахнулся Фармавир. – Небось, подобрали среди своих похожего на меня телосложением, быстро загримировали копотью от костра, чтобы не мучиться, и отвезли на опознание.
– Но труп бросили в мешок и сожгли!
– А кто сказал, что они бросили именно тот труп, который притворялся стражником?.. – возразил Фармавир. – То есть, наоборот, кто сказал, что они бросили именно стражника, а не обычного умершего из морга? Подменить одного другим не составит особо труда. Опознание наверняка проводили в том же морге, а не в королевском зале для торжественных приемов. Ты мне лучше расскажи, что стало с Баррагином, и когда похоронят Альтареса?
– Баррагин в тюрьме, – ответил Мелькор, – а когда похоронят Альтареса, я не в курсе. Он и сам этого не знает.
– Он жив? – удивился Фармавир. – Не врешь?
– Да прямо как ты! – ответил Мелькор. – Только после операции ему ноги отрезали, потому что их слишком сильно придавило… Но зато его накачали твоими фирменными обезболивающим и лекарствами по самую макушку, да еще впервые применили разработанный тобой протез на основе ковра-самолета – Альтарес чувствует себя вполне сносно, разве что похудел сильно. Как удалось – понятия не имею.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
